Шерил Андерсон - Роковые шпильки
– Когда будут делать вскрытие?
– Почему вы спрашиваете?
– Если Хелен должна его увидеть, я хотела бы, чтобы это произошло до вскрытия.
– Вы так близки?
– Вовсе нет, – признала я. – Но ей нужен кто–то, на кого она могла бы опереться, кто помог бы ей через все это пройти, а я стараюсь поступать, как считаю правильным.
– Ей повезло, что вы здесь оказались, – в ответ на комплимент я только пожала плечами, не показывая, как мне приятно его слышать. – Мы не занимаемся расписанием вскрытий, так что от нас это не зависит. Но чем раньше она придет, тем лучше.
– Я заставлю ее как можно раньше вам позвонить, но сначала пусть хоть немного поспит.
Я была уверена, что в сумочке Ивонн найдется какое–нибудь сильнодействующее средство, которое поможет Хелен забыться хотя бы на несколько часов, но совсем не обязательно было делиться этой информацией с детективом.
– Вам нужно кому–нибудь позвонить, предупредить, что вы сегодня не вернетесь?
У меня хватило благоразумия выдержать паузу, прежде чем ответить. Не хотелось с готовностью заверять, что у него нет конкурентов на уровне «совместного проживания». Или могло показаться, что я задумалась, а не оставила ли я в самом деле любовника на кровати под балдахином, когда сегодня вечером шла встречаться с подругами?
– Нет, – кратко ответила я. Кажется, такие односложные ответы – очень удачный прием. Надо будет еще как–нибудь попробовать.
– О'кей, – он казался вполне удовлетворенным.
– Ваши домочадцы, наверно, уже привыкли к вашему дикому расписанию, – рискнула я.
Он кивнул, и внутри у меня что–то дрогнуло от разочарования.
– Да, рыбы – это удивительные существа. Они такие понимающие.
– Рыбы? – надеюсь, это прозвучало не слишком радостно.
– Аквариум. Детское увлечение, из которого я так и не вырос.
– Как интересно.
– Вообще–то довольно дурацкая штука, но мне нравится.
Я уже начала обдумывать, как напроситься в гости посмотреть рыбок, но тут на пороге возник детектив Липскомб. Я сразу же почувствовала себя точь–в–точь как в тот раз, когда отец в девятом классе застукал меня на крыльце целующейся с Рэнди Гугенхауэром. С годами ничуть не легче преодолевать замешательство.
– Ты заказал себе другой лифт, Эдвардс? – пробурчал детектив Липскомб.
Детектив Эдвардс сделал шаг в сторону своего неулыбчивого партнера.
– У вас есть моя карточка. Позвоните утром, и мы организуем вам визит в морг. Часов в десять–одиннадцать.
– Позвоню. Большое спасибо, детектив Липскомб, – я автоматически протянула руку. Детектив Липскомб молча пожал ее.
– Детектив Эдвардс… – я протянула руку и ему, и он легонько сжал ее, так что мне даже не захотелось ее вынимать.
– Спокойной ночи, – детектив Липскомб направился к лифту, давая партнеру понять, что пора бы и закругляться.
Детектив Эдвардс медленно выпустил мою руку и направился вслед за Липскомбом.
– Позвоните мне, если что–нибудь вспомните. Это уже было нечто, за что я могла ухватиться.
– Можете на меня рассчитывать.
Он уже выходил, когда я в очередной раз ляпнула:
– Как жаль, что ваш партнер угощает вас завтраком.
Эдвардс исчез из виду, а я осталась гадать, может, он не услышал, или, хуже того, услышал, но решил, что такая тупая прямолинейность не заслуживает ответа, но в следующую секунду он уже опять стоял передо мной, прислонившись к косяку.
– Липскомб может и подождать.
– «Карнеги Дели»[37] около восьми? – предложила я. – Ивонн может остаться с Хелен. Мне кажется, к тому времени у меня появятся идеи, ну, знаете, с кем вам стоит поговорить и вообще. Деловые предложения.
Детектив Эдвардс улыбнулся:
– Не обязательно только деловые. Но я приду, – и он снова исчез. Я заперла за ним дверь и немного постояла, дожидаясь, чтобы с моего лица исчезла блаженная улыбка. Не хватало только, чтобы Хелен ее увидела.
Глава 4
– Что тебе нужно, – посоветовала Трисия, – так это что–нибудь независимо–деловое, с легким оттенком пикантности. Кэссиди скривилась:
– Спасибо, Мелисса Риверс[38].
Было семь часов утра, и мне следовало благословлять судьбу за то, что у меня есть две замечательные подруги, которые не поленились в такую несусветную рань встать, одеться и приехать ко мне на квартиру, чтобы взять в свои руки устройство моей жизни. Но я пребывала отнюдь не в благостном настроении, а наоборот, стоя в халате возле своей гардеробной, потихоньку наливалась ненавистью к ее содержимому. Следующим номером в программе стояла ненависть к собственным талии и бедрам, но это такая естественная вещь, что не стоит упоминания.
По нью–йоркским стандартам моя квартирка не так уж и плоха, но в это утро спальня казалась тесной для нас троих, особенно с учетом моего нарастающего раздражения. Вообще–то я люблю свою квартиру. Я живу в районе Западных Сороковых улиц, с утра в окно заглядывает солнце, а ванна даже не стоит в кухне. Я живу здесь уже три года, но мои дизайнерские успехи не продвинулись дальше рамок с постерами из любимых фильмов и книжных полок на всех уровнях. Стены давно нуждаются в покраске, но я никак не решу, какой выбрать цвет, поэтому все время откладываю ремонт на будущее. Квартира, как и я сама, перманентно находится в состоянии переходного периода.
– Это же – завтрак, – сказала Кэссиди.
– Значит, вырез не должен быть слишком уж смелым, – заключила Трисия.
– Я не хочу, чтобы он пялился на мою грудь, – пробормотала я.
– Да, я тебя понимаю, – кивнула Кэссиди.
– Прошу прощения? – моя чувствительность к критике резко обострилась из–за плохого настроения.
На этот раз Кэссиди скривилась уже по моему адресу:
– Я согласилась, что это будет его отвлекать. А ты что подумала?
Если бы я нормально выспалась, то, может быть, и не подумала бы ничего плохого, но это замечание плюс вопрос, который она задала мне неделю назад, когда мы бродили по отделу нижнего белья в «Саксе» – не задумывалась ли я о том, чтобы купить Вандербра[39]? – вывернули все наизнанку.
– Ты считаешь, что у меня слишком маленькая грудь.
Кэссиди медленно прикрыла глаза, и я успела понять – она считает мое заявление из ряда вон выходящим.
– Я очень стараюсь не думать про твою грудь, но это трудно, учитывая ее совершенную форму и размеры.
– Тогда почему на прошлой неделе ты спросила меня про Вандербра?
Кэссиди на мгновение задумалась, прокручивая в памяти наш поход по магазинам, потом пожала плечами:
