Ольга Карпович - Поцелуй осени
— Как поживаешь, Ликусь? Я ведь тебя с похорон, наверное, не видел, — покачал головой полковник. — Да, годы, ничего не скажешь… Тебе теперь сколько?
— Семнадцать.
— Школу, значит, заканчиваешь? — покивал он. — А поступаешь куда? Кем быть, решила уже?
— Да нет, как-то не определилась еще, — ответила Лика.
Этот здоровый, ладный мужик почему-то раздражал ее, действовал на нервы. Столько лет в доме не показывался, а теперь пристал как банный лист — расскажи ему, кем быть хочешь да как жизнь строить собираешься.
— А то, может, по семейной традиции, а? — подмигнул Павел Анатольевич.
— Думаете, из меня выйдет военный летчик? — скептически подняла брови Лика.
Тот захохотал.
— Нет, летчик, это ты хватила, конечно. Но вот насчет военных… Я ведь сейчас в военном институте преподаю, здесь, на Маяковке. У нас факультет военной журналистики есть. Ты как, литературой увлекаешься? Читать-писать любишь?
— Вообще, за сочинения всегда пятерки получала, — растерянно протянула Лика.
— Вот видишь! — обрадовался Павел Анатольевич. — Тут и думать нечего, поступай к нам. Я тебе и с экзаменами помогу, не волнуйся, и не заметишь, как поступишь. Чтоб я, да внучку Васильича под крыло не взял, обижаешь…
Военный журналист… Что-то такое сильное, решительное, непреклонное, бесстрашное. Ни пули не страшны ему, ни взрывы. Всегда впереди, «с «Лейкой» и с блокнотом». Стать такой — несгибаемой, железной, храброй. Вымести из души раз и навсегда все эти бредни об искусстве, красоте… о любви. Тебя не любили, не хотели оберегать и защищать, бросали, предавали? Так сделай так, чтобы это больше никому не удалось! Стань независимой и самодостаточной. Чтобы никто и не заподозрил, что ты можешь часами мечтать о том, как откуда ни возьмись появится красивый и сильный папа, что мама перестанет убегать от тебя после двухчасового свидания, что Никита сойдет с крыльца и прижмет твою голову к крепкому плечу, а не прогонит плутать на морозе.
Лика потупилась, машинально разглядывая трещину на асфальте, и спросила бравого краснолицего полковника:
— А когда начинаются вступительные экзамены?
9
В институт Лика действительно поступила легко. То ли Павел Анатольевич сдержал обещание и замолвил за нее словечко перед приемной комиссией, то ли дедовская фамилия сыграла свою роль, а может, она просто хорошо подготовилась к экзаменам, погрузившись в учебники, чтобы хоть как-то заглушить иссушающую тоску, поселившуюся в груди после отъезда Никиты.
И потянулась студенческая жизнь — лекции, семинары, практические занятия. Компании, вечеринки, попойки. Лика в общих развлечениях участвовала, но ни с кем из ребят особенно не сходилась, близко не дружила, выполняла свою программу по превращению в сильную, самодостаточную личность. Записалась в секцию самбо и исправно посещала занятия, чтобы уметь постоять за себя без расчета на помощь какого-нибудь сильного и заботливого мужчины. Ведь единственный такой мужчина в ее жизни, дед, умер, остальные же — что полумифический отец, нафантазированный образ которого с годами приобрел совсем уж утрированно романтические черты, что прекрасный принц Никита — ясно дали ей понять, что их ее благополучие не заботит. И сына, взрослого, мужественного и решительного сына тоже у нее никогда не будет. Рассчитывать в общем-то не на что, нужно брать жизнь в свои руки.
Так Лика и поступала — училась стоять на своем, самостоятельно решать проблемы, отстаивать свои права. Не боясь, спорила на семинарах с самыми суровыми преподавателями, выполняла сложные задания и решительно отвергала попытки многочисленных однокурсников за ней ухаживать. И в конце концов приобрела среди студентов репутацию «своего парня», лихого и бесстрашного товарища, с которым можно и в поход, и на байдарках, и по душам поговорить.
В сентябре, когда Лика училась уже на втором курсе, студентов отправили в колхоз, «на картошку». Проведя три недели на природе, вдоволь насидевшись у костра, напевшись под гитару, наевшись мутного варева из перловки с тушенкой, Лика вернулась в Москву еще сильнее похудевшая, загорелая, с обветренными губами и охрипшим голосом. На коротко остриженные волосы надвинута защитного цвета кепка, плечи обтянуты толстым шерстяным свитером, на ногах тяжелые альпинистские ботинки — «полуторки». Лика вышла из лифта, сунула ключ в замочную скважину, покорно ожидая причитаний ошарашенной ее брутальным видом бабки, вошла в темную прихожую, замешкалась, пытаясь аккуратно сбросить со спины неподъемный рюкзак. Дверь дальней, бывшей дедовской, комнаты скрипнула, и на пороге появился незнакомый парень лет двадцати пяти. Высокий, широкоплечий, он словно заполнил собой всю узкую прихожую. И Лика мгновенно сориентировалась — вор. Прикинула, что справиться с ним будет трудно — слишком уж здоровый, но если действовать быстро, брать неожиданностью, то можно попробовать.
Парень смерил ее взглядом и спросил:
— Может, помочь? С рюкзаком…
— Да, пожалуйста… — Лика постаралась, чтобы в голосе звучала дружелюбная растерянность.
Незнакомец шагнул к ней, взялся обеими руками за рюкзак, приподнял над ее плечами, буркнул «Ого!» и опустил груз на пол. Не дожидаясь, пока парень выпрямится, Лика резко ударила его коленом в пах. Тот охнул от неожиданности:
— За что?
Но Лика, вспомнив уроки самбо, уже применила прием «бросок через бедро», пытаясь опрокинуть незадачливого грабителя на пол. Однако незнакомец ловко вывернулся, хитрым приемом перехватил ее руки. Лика лишь на мгновение потеряла равновесие, но этого оказалось достаточно, чтобы на пол они рухнули вместе, притом парень оказался сверху, всей тяжестью придавил ее к земле — не пошевелиться. Тяжело дыша, Лика пыталась высвободиться, грабитель же наблюдал за выражением ее лица с нескрываемым веселым любопытством.
Дверь в кухню распахнулась, в прихожую ворвался солнечный луч, и Лика смогла разглядеть, что глаза у парня светло-голубые, цвета чуть выгоревшего июньского неба, волосы оттенка спелой ржи, а на скулах рассыпаны едва заметные бледные мальчишеские веснушки.
— Это что же такое делается? — гаркнула за спиной явившаяся на шум продмагша.
Парень ослабил хватку, и Лика смогла приподнять голову, выглянуть из-за его плеча.
— Ба, ты дома? — удивилась Лика. — А я тут грабителя задержала…
— Кто кого задержал, вопрос спорный, — весело заметил незнакомец.
Он наконец оторвался от Лики, откатился в сторону, и девушке удалось приподняться.
— Ты совсем, я гляжу, очумела, какой это грабитель. — Бабка бросилась почему-то не к любимой внучке, а к парню, и принялась тащить его вверх за рукав футболки, приговаривая: — Вставай, вставай, Андрюша. Не убила тебя эта оглашенная? Это же квартирант мой, — обернулась она к Лике.
