Отпуск с боссом. Счастье у моря (СИ) - Адамс Ева

Но волшебство почти рушится, когда я слышу знакомую мелодию моего телефона.

Такой резкий и неожиданный звук. Я чувствую пронзительную тоску, когда понимаю, что этот момент может ускользнуть.

— Не отвечай, — говорит Рома и осыпает мою шею ласковыми поцелуями.

Снова почти полностью погружаюсь в нашу идиллию, но телефон опять портить момент.

Я хочу проигнорировать звонок, забыть о реальности, но сердце трепещет от волнения. Этот звонок как будто напоминает, что жизнь продолжается, и она не может ждать.

Роман обнимает меня крепче, не зная, что происходит в моей голове. С его стороны это тепло кажется вечным, но я понимаю, что не могу просто сбежать от реальности.

Если кто-то так настойчиво пытается дозвониться, значит, произошло что-то очень важное.

Я смотрю на крепкие черты лица Ромы, надеясь найти в них поддержку. Вновь ловлю себя на мысли, что это наша единственная возможность. Второй раз я могу уже так и не расслабиться.

Но внутренний голос подсказывает, что у меня есть обязанности, что не позволят мне погрузиться в это волшебство полностью.

Как же трудно сделать выбор! Я хочу быть с ним здесь и сейчас, но жизнь непредсказуема. С каждой секундой моё возбуждение улетучивается.

Я не могу не думать о том, что может быть, этот момент между нами единственный. Скоро я вернусь домой, и жизнь вернётся в прежнее русло. А Роман продолжит жить своей жизнью, о которой я не знаю совершенно ничего…

Со стоном в душе я понимаю — мне необходимо ответить, чтобы узнать, что произошло. Не оправдываясь, а просто потому, что так нужно.

— Я должна ответить, — шепчу.

Дотягиваюсь до сумочки, которая лежит рядом с кроватью, и выуживаю телефон. Вздрагиваю, как будто меня ударило током.

На экране высвечивается имя — Марина. Внутри меня всё сжимается. Я чувствую, как прерывается нить нежности, которую мы с Романом так тщательно плели.

Страх снова заполняет меня.

— Алло, — отвечаю хриплым голосом.

— Слава богу, я дозвонилась тебе! — плачет в трубку сестра, а моё сердце начинает бешено колотиться о рёбра. — Настя, маму увезли в больницу, я не знаю, что мне делать!

Сердце будто обрывается и летит в глубокую, сырую яму…

Глава 22: Хладнокровие

Я не могу представить, что происходит, но внутри всё сжимается от волнения и страха.

— Что? — слова вылетают из уст еле слышно. В голове бесконечный поток вопросов, и я не знаю, что с этим делать. — Что случилось? Почему?

— Ей стало плохо, — надрывается Марина. — Я одна, Настя! Меня не пускают к маме. Они ничего не говорят, потому что я несовершеннолетняя…

Всё вокруг начинает расплываться. Слёзы наворачиваются на глаза, и я чувствую, как они текут по щекам, оставляя за собой солёные следы.

Роман крепче прижимает меня к себе, его тёплые руки успокаивают, хотя внутри бушует шторм. Уверена, он хорошо слышит наш с сестрой разговор.

— Марина, я еду, — произношу, хотя сама не верю в эти слова.

Внутри я чувствую, как страх и паника заставляют меня рваться назад, к семье. К маме.

— Я сяду на ближайший рейс и вернусь домой.

— А мне что сейчас делать? — с новой силой плачет сестрёнка.

— Не надо горячиться, Настя, — слышу глубокий голос Романа.

Он словно дёргает меня за ниточку, заставляя обернуться:

— Ты сейчас ничем не поможешь, — продолжает он. — И уж точно ничего не сможешь сделать, сидя в самолёте.

Я понимаю, что Рома прав, но тем не менее моя душа готова разорваться на части. Не могу думать разумно. Мне кажется, что если я буду рядом, всё исправится. Если просто появлюсь там — произойдёт волшебство.

— Дай телефон, — властно требует Рома, а я ошарашенно протягиваю ему трубку.

— Здравствуй, Марина, — спокойно говорит он. — Меня зовут Роман, я знакомый Анастасии. Ты в больнице? Ты можешь найти удобное место и просто сесть?

Вдвойне ошарашенно смотрю на Рому и не понимаю, что он делает. Но ответов сестры не слышу, поэтому совершенно ничего не понятно.

— Вот и умница. А теперь скажи, — продолжает он, — ты можешь позвонить кому-нибудь из близких? Кто-то может приехать за тобой? Хорошо. Позвони ей, а потом снова набери Насте. Хорошо?

Роман сбрасывает и отдаёт телефон мне.

— А что, если состояние мамы ухудшится? — говорю, не в силах сдерживать слёзы.

Слышу, как Роман вздыхает. Он прижимает меня, словно пытаясь впитать в себя моё горе. Я теряюсь в его руках.

Ничего не говорю, только всхлипываю, и его молчаливое присутствие помогает мне немного успокоиться.

— Настя, ты ведь понимаешь, что не можешь тянуть всё на себе? — его голос мягкий, но в нём слышится настойчивость. — Расскажи, что происходит?

— Моя мама болеет, ей нужно лечение. Но до больницы дело ещё ни разу не доходило. Я… я не знаю, что делать, — шепчу я, и тут меня прорывает. — Если бы не эта дурацкая поездка!

Хочу встать, бежать, вернуться домой! Обнять сестру, сказать, что всё будет хорошо!

— Настя! — жёстко говорит Рома.

— Нет, — выпутываюсь из его объятий. — Ты не понимаешь. Мои друзья и мама… это всё они, — взмахиваю рукой в пустоту. — Я бы лучше потратила деньги на лечение мамы. Этой суммы хватило бы. Но я, как хорошая девочка, послушала их и поехала, — слышу, как мой голос дрожит.

— А может, ты здесь, чтобы наконец-то понять, что у тебя тоже есть жизнь? — спрашивает он. — Думаю, именно это мама и хотела тебе объяснить. Просто ты почему-то не слышишь её.

— Да как ты такое можешь говорить? — взрываюсь. — Как я могу здесь, с тобой, — не выходит подобрать слово, — р-развлекаться, когда ей там так плохо?

— А что изменилось бы, останься ты дома? — поражаюсь хладнокровию Романа.

Кажется, от удивления даже плакать перестаю.

А что изменилось бы? А ничего, потому что просто не было бы путёвки, были бы другие подарки, но точно не на такую сумму.

Да и собери мы деньги…

За эти два дня ничего бы всё равно не произошло. Оформление бумаг и начало лечения заняли бы минимум неделю. Тогда остаётся лишь один вариант ответа:

— Я была бы рядом с мамой и сестрой, — шепчу.

Рома протягивает мне руку, а я беру её и сажусь обратно на кровать. Смотрю в пустоту, но ощущаю тёплые объятия.

В голове всплывают мысли о работе. Я забываю о слезах на мгновение, вспоминая, что мне осталось собрать немного денег для лечения. Да, я делаю всё ради семьи, но теперь возникает вопрос, как долго я смогу так продолжать.

— Я понимаю тебя, — шепчет Рома, поглаживая меня по волосам. — Но и ты должна понять, что иногда надо быть чуть более хладнокровной. Сейчас ты больше сможешь помочь, оставшись здесь.

— Как? — перевожу удивлённый взгляд на Романа.

— Сама подумай. Отсюда ты можешь позвонить друзьям, родным, на работу и перевести деньги, если надо. Но если бы будешь бегать по аэропорту, лететь в самолёте, то многие часы будешь без связи. И ничем не сможешь помочь…

Открываю рот, чтобы хоть что-то ответить, как у меня звонит телефон.

— Алло! — хватаю трубку и сразу же слышу куда более спокойный голос Марины.

— Настя, я позвонила Тане, она скоро приедет.

— Хорошо, солнышко, — вздыхаю с облегчением. — Врачи что-нибудь говорили?

— Нет, ещё никто не выходил.

— Надо что-нибудь? Деньги прислать?

— Нет, Насть, — грустно отвечает Мариша. — И я тут подумала, не надо возвращаться, мы справимся. Правда.

— Позвони мне, как только хоть что-то станет известно! — говорю самым требовательным голосом, на который я способна.

— Ой, Насть, врач вышел.

Сестра на секунду пропадает, а потом в трубке раздаётся взрослый мужской голос:

— Здравствуйте, вы Анастасия? — спрашивает он.

— Да-да, — киваю, хотя он этого не видит. — Что с мамой?

В трубке раздаётся тяжёлый вздох, а я замираю, готовясь услышать самое страшное…

Глава 23: Загнана в угол

В ушах начинает звенеть, а сердце рвётся наружу.