Ты и небо - Егорова Алина
– Всегда мечтал о небе?
– Здесь больше платят, – не стал скрывать Вадим.
«Не наш человек», – с грустью подумал Дмитрий. Огарев давно заметил: когда пилот летает не по зову души, он в свою работу эту самую душу не вкладывает. К сожалению, в их профессию люди часто стали приходить только ради денег.
«Зато, может быть, руки из правильного места растут», – Дима попытался найти положительные стороны у помощника – специалиста по кондиционерам.
Подошло время вылета. Вырулили, заняли исполнительный старт. Чек-листы прочитаны, самолет бежит по осевой все быстрее и быстрее. Еще мгновение – и отрыв. Колеса убраны, А-320 набирает высоту. Эшелон.
Дмитрий снял гарнитуру, Вадим принялся заполнять бумаги – обязанность второго пилота. «Будет возиться до снижения», – предположил Огарев. Он и сам был таким, когда начинал летать.
Неминуемо наваливалась усталость. Дима закрыл глаза, думая о событиях, которые закружили его в последнее время.
На их первое свидание Алена пришла в умопомрачительных узких джинсах и высоких сапожках на каблуках, делающих ее длинные ноги еще длиннее, в легкой куртке нараспашку с ярким платком на шее; под курткой белая блузка с глубоким декольте. Движения плавные, тягучие, как зрелый мед. Большие темно-карие, почти черные глаза такие глубокие, словно пропасть на краю каньона. Алена призывно смотрела из-под пушистых со стразами ресниц, нисколько не скрывая своего желания.
– Ты мне нравишься, – сказала она, отодвинув в сторону бокал мадеры. Ее блестящие волосы упали ему на плечи, прохладные пальцы очертили дорожку от уха до шейных позвонков, вызывая сладкую дрожь.
В доме напротив двора-колодца, в котором Алена снимала комнату, погасло последнее окно. Предрассветные сумерки сливочным пятном легли в узкий прямоугольник неба.
С Аленой было легко и приятно. Огарев не умел общаться с девушками. Нужно было что-то говорить, чем-то их развлекать. Выходило натянуто, с неестественными долгими паузами. Он всегда сомневался в себе: достаточно ли хорош, симпатичен, интересен? Не атлет, не брюнет – светловолосый, с такими же неяркими глазами; как однажды о нем сказала учительница начальных классов, бесцветный. Провинциальный парень из простой семьи. Где нужно бороться за место под солнцем, работать локтями, хитрить, отодвигать конкурентов – это не к нему. Полное отсутствие коммерческой жилки и способности заводить полезные знакомства, неумение отстаивать свои интересы: другим нужнее, они лучше, они заслужили, а он обойдется. Лишь в кресле пилота Дмитрий Огарев чувствовал себя уверенно, знал свои действия от и до, в любых ситуациях оставался невозмутим и был готов принимать решения.
С Аленой все складывалось как само собой разумеющееся: встречи, прогулки, цветы, рестораны, пылкие ночи. Дима ни разу не соврал ни себе, ни ей: между ними страсть, безумие, все что угодно, но только не любовь. Алену это устраивало. Она не затевала мозговыносительных разговоров на тему чувств, не закатывала сцен ревности и ничего не требовала. Эффектная, смелая, решительная. У нее безупречной лепки лицо: ровные, словно нарисованные под лекало, брови, магнетические, с азиатским разрезом глаза, четко очерченные губы, тонкий нос, высокие скулы. Волосы гладкие, цвета антрацита; фигура – отпад, как с обложки журнала. Дима и мечтать не мог, чтобы такая девушка, как Алена, обратила на него внимание. «У нее, должно быть, тьма поклонников, только выбирай», – думал он. И за какие такие заслуги ему обломилось?!
Полгода спустя
Промозглое и очень раннее утро. Микроавтобус, сделав замысловатую дугу, остановился в положенном ему месте. Ясновская ступила на местами покрытый стекляшками тонкого льда бетон, затем выволокла свой новенький кейс на колесиках. Зябко поежилась в плаще (хорошо, что пристегнула шерстяную подкладку), защищаясь от ветра, поправила на шее платок – скорее бы потеплело. Хотелось верить синоптикам, сулившим теплую осень. Только пока стояли холода.
Безоблачное небо предвещало ясную погоду. Где-то за полями и лесополосой проснулось ленивое солнце; сладко потягиваясь, оно слепило глаза лучами цыплячьего цвета. Линия горизонта терялась в недолгом тумане – через каких-нибудь полчаса он рассеется. Инна еще раз повторила про себя алгоритм действий: провести осмотр салона, проверить наличие и состояние пассажирского и бытового, пожарного и аварийно-спасательного оборудования, а также воды и химжидкости в туалетах; средств внутренней связи (ничего бы не перепутать!). Встретить пассажиров и направить к своим местам; произвести подсчет пассажиров и сравнить количество с данными в сопроводительной ведомости. Демонстрация ремня, проверка крепления пассажиров и спинок кресел, чтобы все находились в вертикальном положении.
Обязанности строго распределены между бортпроводниками, но в полете возможна замена на усмотрение бортпроводника номер один, и надо быть к этому готовой. Первый рейс – стрессовый, особенно для таких перфекционистов, как она. У ее коллег все действия отработаны до автоматизма, дело у них спорится, а она даром что вызубрила технологию, все равно испытывает мандраж.
С трапа спустились женщины в рабочей одежде – клининговая бригада. За ними уже подъехал служебный микроавтобус.
– Ночные ведьмы, – прокомментировал один из бортпроводников. Так их прозвали за необходимость быть незаметными для пассажиров. Все не картинное – с глаз долой.
Инна поднималась по трапу с волнением: как она мечтала ощущать под ладонью прохладную гладкость перил и шагать по гулкому металлу ступеней! Заходить в салон самолета не гостьей, а хозяйкой. И вот все сбылось. Заветные ступени лестницы мечты. Одна, вторая, третья… Перед входом на борт Инна остановилась, чтобы прочувствовать вкус достигнутой цели. Медкомиссия, учеба, экзамены, стажерские рейсы – все позади. Теперь она стюардесса авиакомпании «Северная Пальмира»! Захотела, наметила план, воплотила! Сама себе волшебница.
При распределении ей достался закономерный для новичков номер R3. Это значит обслуживать правую часть экономического класса и отвечать за торговлю на борту.
Предполетная подготовка завершена, регистрация на рейс закончена. Совсем скоро в небо. Ее самый первый самостоятельный вылет в составе кабинного экипажа!
Авиаторы – народ суеверный, у них в ходу множество примет, одна из которых касается первого рейса: как он пройдет, так карьера и сложится. Инна со своей «везучестью» на гладкий путь не рассчитывала. Уже через пару минут старшая бортпроводница Кира сообщила о том, что вылет задерживается. Ориентировочно на час. Нашли какую-то неисправность, не критичную, но по нормативам с ней лететь нельзя. Пока техник устраняет поломку, экипаж может отдохнуть.
«Вот и первая ласточка, – отметила про себя Ясновская. – Выходит, и летать так буду».
Тернистость трудового пути Инну ничуть не расстроила. Не за легкими же деньгами она сюда шла. Когда вообще ей было легко?
Она посмотрела в иллюминатор на широкое, как небо, летное поле со скользящим по нему серебристо-синим самолетом. Лайнер авиакомпании «Ангара» только что приземлился и теперь выруливал к месту своей стоянки. «Какая красота! – залюбовалась Инна. – Уже только ради этого стоит тут работать».
– Новенькая? Давай ее сюда! – услышала Ясновская из-за приоткрытой двери кокпита. Инна сразу поняла, что это по ее душу. Она была не из робкого десятка, тем не менее на нее нашла оторопь.
– Опять за свое! – посетовала Кира, но перечить не стала, она вышла в салон и махнула Инне: иди, мол.
В пилотской кабине Инна уже бывала, правда, во время обучения, когда их всей группой водили на стоявший в ангаре самолет.
– Я, как командир воздушного судна, должен провести вводный инструктаж, – важным тоном сказал Андрей Павлович Камергеров, еще довольно бодрый дядька средних лет с четырьмя золотыми лычками на погонах.
В правом кресле сидел мужчина немного моложе командира. Он сосредоточенно заполнял бумаги и, ввиду своей занятости, Инну как будто бы не замечал.
