Лингус (ЛП) - Запата Мариана

— Спасибо. Ты тоже хорошо выглядишь.

Он поморщился, отстраняясь от меня. Поправив темно-серый пиджак, который был надет поверх накрахмаленной белой рубашки, Джош огляделся, чтобы убедиться, что потенциальные женихи не приняли мой поступок за флирт.

— Так Робби Лингус приедет или как? — спросил он, взяв мохито, который заказал вместе с рюмкой непонятного напитка.

Отрицательный момент в том, что у тебя есть трое любопытных друзей, которые еще и очень близки, заключался в одном маленьком нюансе: если один узнавал что-то, чего не знали другие, то это было вопросом каких-то пары часов, прежде чем и остальные будут в курсе. Наша дружба была одновременно благословением и проклятием. Я должна похвалить Зои и Николь, ведь Джош пронюхал о ситуации с Тристаном-Робби только на следующий день после порновыставки. Будучи хорошим другом, он потратил целый час на то, чтобы подробно рассказать о том, насколько я красивее, умнее и сексуальнее любой из девушек, с которыми он когда-либо видел Тристана в его фильмах. До этого разговора мои сиськи, задница, ноги, лицо и умственные способности еще никогда в жизни не получали столько комплиментов.

Еще одним свидетельством моей неосведомленности было то, что мой лучший друг-гей знал, кто такой Робби Лингус, а я — нет. Для меня вообще было открытием, что Джош смотрит что-то, кроме порно с мужиками.

— Понятия не имею. Никки ничего не сказала, так что я бы не поставила на это.

Джош нахмурился, подняв руку, чтобы коснуться своих жестких, как камень, волос. Клянусь, он каждый день намазывал полбутылки геля на свои светлые волосы. Если Зои, Никки и я не удосужились красить или осветлять волосы, то Джош себе в этом не отказывал. Что бы не случилось, но раз в три недели он подкрашивал свои русые пряди.

Друг нахмурился и пожал плечами.

— Как думаешь, он может быть хоть немножечко геем?

Я фыркнула, прежде чем взять свой стакан водки с клюквенным соком.

— Сомневаюсь, что немножечко геем можешь быть ты, — засмеялась я, но мысленно молила Бога о том, чтобы он не работал на два фронта.

— Кто знает, Козявка. Может быть, он втайне любит сардельки, — сказал Джош с невозмутимым лицом.

Я не могла не вздрогнуть от того, что он использовал мое прозвище.

— И какое желание ты загадаешь сегодня?

Джош скрестил пальцы обеих рук и закрыл глаза.

— Все, чего я хочу на свой день рождения, чтобы Робби Лингус был геем, — пропел он, и мы оба заржали.

Нас прервало мужское хмыканье, а за ним последовал бархатный голос с нотками веселья:

— Я польщен, но думаю, тебе повезет гораздо больше, если ты загадаешь, чтобы геем оказался Калум. Ему нравится скрещивать шпаги.

Джош и я развернулись на стульях, чтобы посмотреть на источник этого невероятного тембра, но я и так знала, кому он принадлежит. Разумеется, в метре от нас стоял Тристан. Руки, как всегда, находятся в передних карманах темно-серых узких брюк, в них аккуратно заправлена черная рубашка на пуговицах, рукава которой закатаны до локтей.

Мать моя женщина. Я боялась, что Джош попытается урвать этот лакомый кусочек, если не доберусь до него первой.

Тристан ухмыльнулся нам, когда мы заметили, что Калум стоит прямо за ним вместе с Никки.

— И такое бывает, Тристан. Такова… жизнь. Когда два члена находятся близко друг к другу, то очень сложно удержаться, — пояснил Калум, качая головой.

Рядом со мной хихикнул Джош.

— Мне ли этого не знать, малыш. Хочешь, скрестим наши шпаги? — подмигнув, промурлыкал он Калуму.

Я начала смеяться, глядя на Калума и Тристана, которые просто молча стояли и смотрели на Джоша с непроницаемым выражением лица. А затем они тоже разразились громким смехом. Пока эта троица знакомилась друг с другом, Николь протиснулась между ними, разглаживая кремовое платье без бретелек, которое было на ней, и перебрасывая прямые длинные, светлые локоны через плечо.

Она пробралась между мужчинами, чтобы заключить меня в объятия.

— Прекрасно выглядишь, — сказала она, потянув за несколько волнистых прядей моих волос.

— Спасибо, Ник. Ты тоже, — сказала я ей.

Через секунду Джош взвизгнул, и метнулся мимо Калума с Тристаном, сказав что-то о том, что заметил свой подарок на день рождения. У Джоша потрясающий талант: он легко определял в толпе гея. Что-то типа гей-радара, но больше похоже на то, как кобель мог учуять сучку во время течки.

— Ну, что ж. Калум, хочешь со мной потанцевать? — спросила его Николь. Как будто у него действительно был выбор.

Огромный мужчина только кивнул и широко улыбнулся ей.

— С удовольствием, — промурлыкал он, и Никки хмыкнула, но ничего не сказала, когда они уходили.

— Привет, — сказал Тристан ровным, низким голосом, замерев в метре от меня. Я увидела, как на мгновение его взгляд переместился с моего лица к вырезу платья, а затем он снова посмотрел в мои глаза.

— Привет, — очень тихо сказала я и откашлялась. — Не думала, что ты придешь.

Он улыбнулся мне, присаживаясь на барный стул, который ранее занимал Джош. Тристан повернулся ко мне лицом.

— На самом деле, все мое время отнимают учеба и работа, — сказал он, пожимая широким плечом. — Но я все равно хотел тебя увидеть.

Я фыркнула, закатив глаза.

— Да ты гонишь, — сказала я ему, махнув бармену рукой. Мысленно я была готова к его обаянию. Не было сомнений, что он регулярно соблазнял и совращал женщин, как настоящий профи.

— Серьезно. Я бы не стал тебе врать.

— Ладно, — нехотя согласилась я, улыбаясь и отпивая свой напиток.

— Что пьешь? — спросил он и взял мой стакан, чтобы понюхать.

— Водку с клюквой, — ответила я, наблюдая, как он опрокидывает в себя остатки жидкости. Он высунул язык, чтобы облизать нижнюю губу. — Ты пьешь из стакана каждого случайного встречного?

Тристан усмехнулся и посмотрел на меня из-под своих длинных темных ресниц.

— Нет, только из стакана мамы, а теперь — и из твоего.

— Похоже, сейчас уже поздно говорить о том, что у меня грипп.

Он залился гортанным смехом, а затем развернуть свой стул в мою сторону. Пространство между нами было настолько узким, что его теплое колено прижималось к моему бедру.

— Я рискну, — сказал он с улыбкой. — Твой друг Джош кажется хорошим парнем. Сколько ему лет?

— Исполнилось двадцать семь, — сказала я.

— Как вы познакомились? — спросил Тристан, и его яркие зеленые глаза встретились с моими.

Я начала рассказывать ему о том, что мы вместе учились в классе испанского языка, и мне понадобилась половина семестра, прежде чем я смогла заговорить с ним. Затем стала разглагольствовать о том, что на первом курсе мы были соседями, и я слишком много раз заставала его разгуливающим в чем мать родила, пока мне не пришлось установить обязательное правило ходить в одежде вне спален. Тристан продолжал расспрашивать меня о том, как мы жили вместе, а потом купил мне еще водки с клюквой, пока сам потягивал какое-то пиво, о котором я ни разу не слышала.

— Чем ты занимаешься? — спросил он. Мы уже вели себя более расслабленно, чем раньше, и каким-то образом переместили барные стулья так, что внутренняя часть его правого бедра была прижата к внешней стороне моего левого, приятно согревая мою голую кожу.

— Я преподаю в четвертом классе.

Его улыбка напомнила мне солнце после долгого пребывания в темноте — такая же яркая, что приходилось щуриться.

— Здорово. Давно преподаешь?

Я отхлебнула напиток и помахала Джошу, который разговаривал с каким-то парнем позади Тристана.

— Только закончила первый год в начальной школе Такера.

— Серьезно? Адвокатская контора, в которой я работаю, находится чуть дальше по улице.

Адвокатская контора? Стоило мне выпить, как я становилась легкомысленной и путалась в мыслях. Я вспомнила, что он упоминал о работе и учебе.

— «Хэммонд и партнеры»? — спросила я, потому что их офисное здание было одним из тех современных шедевров, на которые мне нравилось любоваться по дороге домой.