(Не) фиктивный брак (СИ) - Вишневская Лана

Его рука скользит по моему бедру, и муж осторожно проводит пальцем по клитору. Я непроизвольно стону, и мой стон переходит в его тихий стон. Кончиками пальцев он ласкает меня, нежно, возбуждающе. Я выгибаю спину, прижимаясь к нему.

Потом он проводит руками по моему телу, сжимает грудь. Я уже на грани.

Как только наши губы встречаются, его язык проникает в мой рот, нежно целуя меня и не давая мне произнести ни слова. Он резко входит во вкус, почти грубо проникая языком в мой рот, то ускоряя темп, то резко останавливаясь, целуясь с каждым вздохом. Я закрываю глаза и не могу думать ни о чем. Я растворяюсь в нем. Он внутри меня, и я ему полностью принадлежу. Почувствовав приближение оргазма, я стону. Он замирает, целуя меня, затем переворачивает меня на живот. Я не пытаюсь сопротивляться. Он лежит рядом, целуя меня в шею.

— А теперь ты, — шепчет он мне на ухо.

Я открываю глаза и смотрю на него, улыбаясь. Он не торопит меня, давая мне привыкнуть. Тогда я понимаю все. Саша неутомим. Он медленно ласкает меня. Его движения очень осторожны. Я расслабляюсь. Когда достигаю пика во второй раз волны удовольствия захлестывают нас, я не могу не почувствовать прилив благодарности судьбе за то, что она свела нас вместе. Несмотря на разногласия, мы находим друг друга в разгар наших индивидуальных путешествий, и теперь мы вместе создаем что-то прекрасное.

Наши тела, утомленные накалом эмоций, наконец-то замирают, Александр притягивает меня ближе к себе. Его руки обвиваются вокруг меня, давая утешительное убежище от внешнего мира.

Я прижимаюсь головой к его груди, мое сердце бьется в унисон с его. Мы лежим в тишине, наслаждаясь глубокой связью, которая расцвела между нами.

Глава 36

Александр.

Солнце ярко светило над головой, заливая теплым светом живописный пейзаж, окружающий нас. Мы с Катей решили провести день на природе в поисках утешения и спокойствия, надеясь погрузиться в романтику наших отношений. И в этот момент, когда мы вместе сидели на одеяле, я не мог больше отрицать правду — я по-настоящему влюбился в Катю.

Мы только что закончили завтракать, остатки нашего пикника лежат перед нами. Катя, всегда полная жизни и энергии, пускает в воздух мыльные пузыри, ее смех наполнил воздух вокруг нас. Я смотрю на нее с чувством благоговения и восхищения.

Но как только момент казался идеальным, мой телефон зазвонил, нарушив спокойствие сцены. Вздохнув, я полез в карман и взглянул на определитель номера.

Чувство страха охватило меня, когда я ответил на звонок. Голос Сергея был полон отчаяния, когда он сообщил мне, что его шестилетняя дочь Маша попала в беду. Мое сердце екнуло, когда он рассказал, что девочка залезла на дерево и упала с него, в результате чего ее срочно доставили в больницу.

Я повернулся к Кате, мое лицо было полно беспокойства:

— Катя, нам нужно срочно ехать в больницу. Маша ранена, — сказал я, и настойчивость в моем голосе соответствовала панике, которая растекалась по моим венам. Недолго думая, Катя принялась собирать наши вещи, ловко укладывая их обратно в корзинку для пикника, взятую в отеле, где мы ночевали.

Мы торопливо направились к машине, голос Кати дрожал от беспокойства:

— Помнишь, когда шнурок от кроссовка Маши застрял в эскалаторе, и ты едва смог вытащить ее ногу? Я думала, твой брат больше никогда не доверит тебе нянчиться с ней.

Я не мог сдержать нерешительный смешок, когда воспоминания нахлынули:

— Катя, Маша несносная маленькая шестилетняя егоза, вечно попадающая в неприятности. Думаешь, тот случай с эскалатором первый? Вовсе нет, до этого Маша попадала под машину, падала с велосипеда, а от скольких нянь она избавилась ты даже и не угадаешь. От двадцати семи, если что.

Волнение Кати от моих слов только усилилось, ее глаза наполнились искренним беспокойством. Я делаю все возможное, чтобы успокоить ее, успокаивающе положив руку ей на плечо.

— Пожалуйста, Катя, постарайся не волноваться. Маша — жизнерадостная девочка, и я не сомневаюсь, что она справится. Поедем в больницу как можно быстрее.

С этими словами мы забрались в машину, мотор заревел, и мы помчались к детской больнице. Дорога была наполнена тревожной тишиной, в воздухе висела тяжесть беспокойства. Но по мере того, как мы приближались к месту назначения, я чувствую благодарность за то, что Катя рядом со мной. Несмотря на трудности и наши разногласия, она рядом, предлагая непоколебимую поддержку в это трудное время.

Когда мы подъехали к больнице, я повернулся к Кате, отчаянно желая облегчить ее беспокойство.

— Катя, все будет хорошо. Пойдем к Маше.

Вместе мы вышли из машины, готовые встретить все, что ждет нас в этих больничных стенах, объединенные общим беспокойством и решимостью поддержать мою маленькую племянницу в этом тяжелом испытании.

Глава 37

Внутри детской больницы меня ошеломили яркий свет и стерильный запах. Я быстро последовала за Александром, когда он бросился к стойке регистрации. На его лице отразилось беспокойство, и я чувствую, как от мужчины исходит тревога.

— В какой палате Мария Сергеевна Хромова? — настойчиво спросил он у администратора. В его голосе звучало отчаяние, мольба об информации о состоянии его племянницы.

— Она в реанимации, вы ее сейчас не увидите, — ответила администраторша без сочувствия в голосе. — Куда вы идете?

Проигнорировав ее вопрос, Александр крепко схватил меня за локоть и потянул вперед. Мы торопливо пробрались на второй этаж, бегом по длинному коридору. Мое сердце бешено колотилось, когда я пыталась не отставать от быстрого шага мужа.

Повернув налево, мы вошли в большой коридор реанимационного отделения. Александр позвал своего брата Сергея, который сидел в кресле со слезами на глазах. Его мучения были ощутимы.

— Как она? — голос Саши дрожал, когда он крикнул своему брату, отчаянно нуждаясь в любой новости о состоянии Маши.

Сергей посмотрел на нас, его заплаканные глаза свидетельствовали о глубине его боли. — Это отстой, — сказал он, его голос был полон печали. — Я не выдержу… — мотает головой. — Мне Лены хватило, когда она умирала, рожав Машу. Теперь еще Маша, если ее не станет, я тоже умру.

Перед лицом такого горя я потеряла дар речи. Тяжесть ситуации казалась слишком тяжелой без слов. Александр, однако, точно знал, как реагировать. Он подошел к своему брату и крепко обнял его, предлагая утешение и понимание.

Время, казалось, остановилось, пока мы сидели в больнице, с нетерпением ожидая новостей от врачей. Минуты превратились в часы, каждое мгновение было наполнено неуверенностью и страхом. Мы цеплялись за надежду, что медицинские работники смогут поделиться положительной информацией.

Глядя на Александра и Сергея, двух закоренелых бизнесменов, я тронута их уязвимостью. Стены, которые они построили вокруг себя, рухнули, обнажив их глубокую любовь и заботу о своей семье. Это был унизительный опыт — наблюдать за их необузданными эмоциями в этот момент кризиса.

Мы сидели в больнице, казалось, целую вечность, прижимаясь друг к другу и молча молясь о выздоровлении Маши. Глядя на этих двух взрослых, двух жестких бизнесменов, поставленных на колени тяжестью семьи и страхом потерять любимого человека, я осознаю силу, которой обладает семья. Она способна сломать даже самых неприятных персонажей, напоминая нам о нашей общей человечности и хрупкости жизни.

И вот мы ждем, объединенные любовью к Маше, надеясь, что ее сила и стойкость возьмут верх.

Глава 38

Екатерина

Стоя перед дверями реанимационного отделения, мое сердце тревожно колотится. Стерильная больничная обстановка кажется слишком сюрреалистичной, резко контрастируя с необузданными эмоциями, текущими по нашим венам. Рядом со мной стоит Сергей, мой шурин, глаза его красные от уже пролившихся и еще грозивших пролиться слез.