Я тебя забуду (СИ) - Коваленко Марья Сергеевна "Solazzo"

— Я не большой фанат экспериментов со здоровьем, — примирительно произносит этот гурман.

— Ты так говоришь, словно тебе семьдесят! — Я закашливаюсь от смеха. Чудом не проливаю кофе на кожаное сиденье.

— В семьдесят уже поздновато начинать заботиться о себе.

— А в твои... двадцать семь — двадцать восемь уже пора? — Навскидку определяю возраст.

Самой дико. Мы умудрились оказаться в одной постели. Я испытала свои самые яркие оргазмы, а о Шаталове знала лишь, что он любит групповой секс и по три раза в день способен заправляться горьким, как отрава, эспрессо.

— В тридцать, — поправляет Его сиятельство.

— Приличный возраст.

Мой взгляд скользит по квадратному подбородку с брутальной короткой щетиной. По прямому носу с едва заметной горбинкой. По губам, не пухлым и не узким. Правильной мужской формы — с ровными линиями, будто этого самца создавали не мама с папой, а резчик по дереву. По глазам…

Никогда бы не подумала, что глаза могут старить человека. Но Марка старят. Я соврала про двадцать восемь. Узкие лучики-морщинки в уголках и строгий взгляд так и намекают, что ему за тридцать. Скорее, тридцать пять или даже сорок. Вожак прайда в шкуре молодого льва.

— И давно ты стал беспокоиться о своем здоровье?

До этого момента и не задумывалась, кто на самом деле мой охранник. Бегала то от него, то к нему. А теперь дико интересно.

— С тех пор, как одна юная особа принялась проверять мою нервную систему на прочность.

— То есть до нашей встречи ты ел бургеры и пил дешевый кофе из стаканчиков?

От напряжения не замечаю, как бэха сворачивает на парковку университета и подъезжает к ректорскому месту.

— Еще я пробовал много чего другого.

Этот гад не может ответить прямо на самый простой вопрос. Непробиваемый, будто не было между нами ничего. Приснилось все!

— Почему во всех твоих ответах слышатся намеки на секс? — Я быстро заедаю обиду бургером. Сверху шлифую кофе.

Умереть от оргазма, конечно, было бы красивее, чем подавиться. Только сейчас плевать.

— Ты слишком много о нем думаешь.

Шаталову уже пора открыть мою дверцу и произнести свое стандартное «После занятий жду на этом месте», но он все сидит. Даже ремень безопасности не отстегивает.

— А что еще я не так делаю? — Всю дорогу чувствовала, как Марк со мной играет. И сейчас остро ощущаю, что попала в суперигру. Вышла в финал.

— Узнаем вечером. Сегодня ночуешь без меня, — звучит холодно. Ни одной эмоции или намека на них.

— Это такая шутка? — Я сама избавляюсь от долбаного ремня и хватаюсь за ручку. Для побега достаточно толкнуть дверь. Никто не остановит.

Но, в отличие от прошлого раза, держусь. Обучаемая до тошноты... до мелкой дрожи, которая охватывает пальцы.

— Я уже договорился с Глебовым. Следователь по делу Рогова. Он заберет тебя после занятий и отвезет домой.

— К себе домой? Я теперь переходящее знамя? — завожусь с пол-оборота как последняя дура.

Самой от себя противно. Разбег от романтичной зайки до дерганой психички — одна секунда. И пропасть вместо тормозного пути.

— Ко мне. — Марк достает из кармана ключи и протягивает их в раскрытой ладони. Словно предоставляет выбор: взять или нет.

Широкий жест для этого деспота. Жаль, не могу оценить. Адекватность покинула мой мозг. А то, что осталось, способно лишь на позорную истерику.

— Он отвезет тебя ко мне! В мой дом! — повторяет Шаталов как для глухой. С ударением. — Потом проверит, чтобы ты закрылась, и свалит к чертовой матери.

— А ты...

Знаю, что не имею права спрашивать. Всего два дня назад Марк после нашего поцелуя спокойно уехал трахаться с другими. Вряд ли секс что-то изменил. Но становится так больно, что просто не могу молчать.

— Поверишь, если скажу, что дела? — Так и не дождавшись реакции, Шаталов сам берет мою руку и кладет в нее ключи.

— И у них нет никакого женского имени? — Тормоза отказывают окончательно.

— Только дела.

В глазах напротив вспыхивает что-то незнакомое. Не похожее на разочарование или злость. Не похожее на досаду. Для меня оно пока слишком сложное. С целым набором оттенков.

Но внутренние демоны от этого взгляда стихают. Словно увидели что-то свое, они заставляют забрать ключи. Положить их в рюкзак. И коротко кивнуть.

— Я верю... — Не знаю, кому я это говорю и для чего.

Марку впору покрутить пальцем у виска и вызвать карету скорой помощи для одной свихнувшейся девчонки. Но он тоже кивает. И лишь после этого открывает мне дверь.

Глава 18. Кое-что о нем

Если мужчина — сейф, открыть поможет только код или взломщик.

До самого конца занятий я гоню глупые ревнивые мысли. Запрещаю себе вспоминать картинку с брюнеткой и блондином на диване Шаталова. О нашей близости тоже не думаю.

Задача, на самом деле, со звездочкой. За эту ночь я узнала о себе столько, сколько не узнала бы с Витей и за несколько лет сексуальных экспериментов. Но, когда вижу на парковке следователя, мозг сам становится на место.

— Привет, красотка! — улыбается мне Глебов. — Марк сказал доставить тебя к нему домой.

— Здравствуйте. И часто вы подрабатываете у него таксистом?

Сегодняшний Глебов и близко не похож на свою прежнюю версию. Во время ареста Рогова он походил скорее на машину по добыче информации. Лишенную всякого сочувствия и вообще всех эмоций.

Вероятно, я должна обрадоваться, что сейчас он другой. Однако жизнь с отчимом успела научить жестокой правде, что люди не меняются.

— Только когда дело касается таких красивых девушек, — льстит Глебов так же фальшиво, как и улыбается.

— Тогда, наверное, целыми днями катаете.

Я не спрашиваю, можно ли садиться. Пока он не открыл дверцу возле водителя, сама ныряю на заднее сиденье. И как щит, устраиваю у себя на коленях рюкзак.

Шаталов, небось, умер бы со смеху, увидев, как я защищаюсь от другого мужчины. Совсем не его чокнутый смелый эльф.

— А вы уже неплохо узнали друг друга, — хмыкает Глебов и нехотя, словно я испортила все планы, садится за руль.

— Ну, вы ведь сами доверили ему мою защиту.

— Доверил. — Глебов заводит двигатель и, вместо того чтобы смотреть на дорогу, пялится на меня в зеркало заднего вида.

Хочешь не хочешь, а поверишь в теорию, что после секса с альфа-самцом другие мужчины тоже начинают заглядываться активнее.

— Еще вы дали добро использовать меня, как ему захочется.

Я не нарываюсь. Даже мысли нет злить этого человека. Проблемы с полицией — последнее, чего мне не хватает. Но внезапно вспоминаю, как удивлялась утром своей неосведомленности о Шаталове, и решаю кое-что проверить.

— Девочка, за все на свете нужно платить. А жизнь стоит того, чтобы потерпеть некоторые... неудобства.

Добродушного улыбчивого следователя как и не было. Передо мной снова тот самый человек, который допрашивал в ресторане, а потом уговаривал Шаталова взять до суда под опеку.

— А не слишком ли высокая цена?

— На жертву домашнего насилия ты тоже не тянешь.

— Так до суда еще сколько времени? Две недели? Три?

— Просто не зли Марка, и все будет нормально. Сохранит тебя и доставит куда надо.

От этой игры вслепую у меня уже нервы звенят. Каждый вопрос — как шаг по минному полю. К сожалению, сворачивать поздно.

— А если не сохранит? — До боли сжимаю пальцы.

Ситуация — пан или пропал. Купится Глебов или нет.

— Шаталов не сохранит? — С водительского сиденья раздается смех.

— Я и в подметки не гожусь тем женщинам, с которыми он спит. Подставляться ради секса... Марк не похож на сумасшедшего.

— По этому поводу можешь быть спокойна. Он рискует шкурой не ради твоей круглой задницы. У него совсем другая мотивация.

— Не верю. — Изо всех сил изображаю обиженную дуру с уровнем интеллекта ниже плинтуса. Для правдоподобности даже губы надуваю.