Летний лагерь свингеров (ЛП) - Сципио Ник

—Ты не закончил завтракать—, — упрекнула она меня. —Завтрак—самый важный прием пищи за день.—

Я мог только смотреть на нее, удивленный и возбужденный в то же время, когда она начала убирать мой холодный и забытый завтрак. Она все время весело улыбалась.

***

Мы усердно работали в гараже тем утром. Тетя Сьюзан отправила свой фургон в Сэнди драйв, чтобы мы могли поработать над полом. Последние несколько дней мы работали на улице, и пока было еще жарко, по крайней мере, было ветренно, пока терпимо. В гараже все не так просто.

Без ветра, было жарко. И я упоминал, что было жарко? Хотя это была не тяжелая работа, как таковая, мы вскоре вспотели. Мы вытащили примерно половину коробок с полок на стороне гаража и быстро разбросали их по полу. Я снимал коробки с полок, а тетя Сьюзан открывала их, перебирала содержимое и упаковывала вещи в дополнительные коробки, которые она хранила для этой цели. Как только она закрывала и маркировала коробку, я ставил ее обратно на полку.

Работа была достаточно легкой, и мы разговаривали во время работы. Я узнал, что ее старший сын Кирк учился летом во втором классе в Военно-Морской академии США. Однако, как и его отец, он уже нацелился на военно-морскую авиацию. Я могу сказать, что тетя Сьюзан очень гордилась им. Слушая ее разговор, я гордился, что даже знал его.

Ее младший сын Даг не сделал выбора в пользу военной карьеры. Он провел лето в Остине, штат Техас. Он жил с друзьями семьи и работал стажером в крупной электронной компании, прежде чем начать колледж в Техасском университете. Я могу сказать, что она тоже очень гордилась Дагом. Она была счастлива, что они оба жили жизнью, которую хотели, но я также видел, что она очень скучала по ним.

Думая о них и их отсутствии, она немного грустила. Поэтому я попытался сменить тему.

—Как получилось, что вы управляете нудистским лагерем?—Я спросил.

—Я взял на себя, когда умер мой отец.—

Блин, я не знал, как скрасить разговор или что?!

—Он умер, когда мальчикам было десять и двенадцать лет—, — сказала она. —Прошло не два года с тех пор, как убили Джека, и я действительно не знал, что делать.—Она остановилась на мгновение, и я увидел слезы на ее глазах.

Я чувствовал ее эмоции и хотел утешить ее, но все еще не был уверен в себе.

—Моя мать умерла, когда я был намного моложе, сразу после рождения Дага, так что мой отец и мальчики были все, что у меня осталось. Мы все приехали в лагерь, когда Джек был еще жив, но я не вернулась с тех пор, как его сбили.

—Во всяком случае, когда папа умер, он оставил целевой фонд для мальчиков и для меня. Он знал, что умирает, — она остановилась и собралась с мыслями, моргнув слезами. —Это был рак печени, и он устроил все так, чтобы мы не остались без денег. Все, что у меня осталось, это Кирк и Даг, и это место—, — она подняла на меня глаза, не проливая слез. —Поэтому мы с мальчиками переехали сюда. —

Я не стал продолжать разговор, чтобы не сделать все хуже.

***

К обеду мы закончили почти с половиной гаража. Не стоя на лестнице, которую я достал с того места, где мы ее оставили накануне вечером, у нас было мало возможностей быть в непосредственной близости.

Я ставил переупакованные коробки обратно на полку, а тетя Сьюзан перебирала несколько коробок, которые я поставил за минуту до того, как услышал ее вздох. Я быстро поставил коробку на полку и повернулся, чтобы посмотреть, в чем дело. Я быстро огляделся, но ничего не увидел. Потом я понял, что она смотрит вниз в коробку, которую только что открыла.

Мое воображение разыгралось, и я помчался, ожидая храбро спасти ее от паука или какого—то другого жуткого ползучего. Когда я добрался туда, однако, я посмотрел вниз в коробку в недоумении. Единственные вещи которые там были, это фотоальбомы!

Глава 17

Тетя Сьюзан полезла в коробку, вытащила верхний альбом и медленно открыла его обложку. Она подняла глаза, почувствовав мое присутствие, и жестом попросила меня сесть на стул рядом с ней.

Когда я сел, то увидел, что фотографии в альбоме довольно старые. Для начала, я узнал здание клуба. Я мог ясно сказать, что черно-белая фотография была сделана много лет назад, но это был тот же клуб, который был центром жизни в лагере. Там также были фотографии людей, нудистов 50—х.

Когда она перелистывала страницы, я увидел, какой была жизнь в лагере двадцать лет назад. Не было никакой детской площадки, и только один ряд зданий в стиле мотеля через дорогу от клуба. И это казалось намного более открытым. Деревья и кусты выросли совсем немного с тех пор, как были сделаны фотографии.

Когда мы закончили первый альбом, она полезла в ящик и вытащил следующий. Очевидно, это был семейный альбом. Первая фотография была о паре с молодой девушкой, возможно, возраста моей сестры. Тетя Сьюзан вдохнула и поднесла руку ко рту. Потом она улыбнулась.

Я посмотрел на нее, потом на фотографию, удивляясь, кто эти люди. (Как я уже сказал, Иногда я довольно туповат.)

Она указала на мужчину на фотографии: высокий красивый мужчина с темными волосами. —Это мой отец, это моя мать, а это я—, — сказала она, указывая на каждую фигуру по очереди.

Я посмотрел на рукописную подпись под картинкой: лето 1955 года.

Внезапно она засмеялась. Это был совершенно неожиданный смех.

—Я думала, что у меня никогда не вырастет грудь! —

Девушка на фотографии была еще стройной и плоскогрудой. Я сделал некоторые быстрые умственные расчеты и понял, что ей, должно быть, было около пятнадцати, когда он был взят.

— Да, — сказал я, показывая очевидное мудрым кивком.

Она снова рассмеялась и посмотрела на меня: —Эй!—

Она ударила меня локтем в бок и положила оба альбома обратно в коробку. Встав, она попросила меня понести коробку за ней. Я последовал за ней, когда она вышла из душного гаража во двор. Мы вошли в кухню и поставили коробку на стол.

— Я хочу ополоснуться перед обедом, — сказала она.

Я кивнул головой.

—Я пойду принесу полотенца и встречу тебя снаружи. —

Вернувшись на улицу, я включил душ и шагнул под холодный спрей, облегченный, чтобы вымыть пот и грязь гаража с моей кожи. Через минуту тетя Сьюзан повесила полотенца и наступила на плитку в душе. Она вручила мне гребень со вчерашнего дня, когда я отошел в сторону, чтобы позволить ей ополоснуться.

Как только она все тщательно смыла, а затем намочила волосы, она попросила меня расчесать их. Я послушно шагнул в спрей позади нее, закрыв его плечами, и начал расчесывать ее мокрые волосы.

Она откинула голову назад и просто наслаждалась чувством в течение нескольких минут. Затем она сделала маленький шаг назад. Я почувствовал тепло ее тела, и мой пенис начал подниматься. Она немного выгнула спину и откинула задницу назад, соприкасаясь с моим набухающим членом.

Как и накануне, мой пенис прижался к ее заднице. А также, я быстро достиг полной эрекции. Однако, в отличие от предыдущего дня, она не сразу шагнула вперед.

Вместо этого она пошевелилась.

Она повернулась, чтобы посмотреть на меня и улыбнулась. С озорным подмигиванием она наклонилась вперед. Я чувствовал, что мой член трется о гладкую щель ее киски, и мне казалось, что мой член стал еще тверже, если это вообще возможно.

Она качалась вперед и назад, и терлась киской об мое мужское достоинство. К моему удивлению, она протянула правую руку назад и схватила мой пенис. Она снова приблизилась, и я замер.

Я чувствовал, как она манипулирует моим членом, а потом я ощутил самое прекрасное из ощущений в мире. Она медленно покачала назад, и я почувствовал, как ее тепло окружает мой член. Я находился внутри нее! Я чуть не потерял равновесие, чувство было таким сильным.

Когда я почувствовал, как ее задница прижалась к моим бедрам, она застонала, мой член зарылся по самую рукоятку в ее киску. Она начала раскачивать бедра взад и вперед, оттягиваясь, а затем снова насаживаясь на меня.