Татьяна Герцик - Антизолушка
Генрих в перерыве между очередным чихом добавил противным гнусавым голоском:
— А пригласить в ЗАГС надо Катю! Девушка она милая, и на Илью смотрит очень любезно!
Показательно насвистывая разбитной мотивчик, Зайцев начал ловко собирать системный блок, всем своим видом подчеркивая, что пустая болтовня сослуживцев к нему никакого отношения не имеет. Но те не унимались, перебирая всё новые варианты насильственного вывода коллеги из застойного холостяцкого состояния:
— Или, может, соблазнить его? Только вот кто на это решится? И кому он поддастся? Он же стойкий оловянный солдатик. Лизонька уж больно хороша, но ведь ей некогда. Столько поклонников — сегодня один, завтра другой.
У Зайцева дрогнула рука, и отвертка сорвалась, проведя по черному корпусу блока длинную корявую царапину. Он неслышно выругался, негодуя на себя. Игорь заметил этот срыв, но как ни в чем не бывало продолжал, пряча в глазах лукавую хитринку:
— А где она сегодня? Я вчера к экономистам заглядывал, у нее даже комп не включен, — и посмотрел на начальника, ожидая ответа.
Не видя смысла скрывать сию страшную тайну, тот нехотя объяснил, с опаской поглядывая на своего непредсказуемого заместителя:
— Говорят, она уехала в Альпы с этим своим Максом, покататься на горных лыжах. Отпуск взяла за свой счет на пару недель.
Услышав про Макса, Зайцев моментально отвернулся, делая вид, что рассматривает поломанный винчестер и отчаянно пытаясь погасить глупую вспышку ревности. Что ему до Лизоньки? Они друг другу чужие и в этом качестве будут пребывать и впредь. И ему нет никакого дела, с кем развлекается эта записная кокетка.
На следующее утро на столе у Зайцева прозвучал настойчивый звонок телефона. Звонили по местной линии. Он опасливо взял трубку, досадуя, что на аппарате нет определителя номера. Насколько с ним проще было бы жить. Не нравится звонивший, можно трубку и не брать.
— Алло! Это Зайцев? — узнав резкий голос Любови Николаевны, напрягся в ожидании неизбежных провокаций, на которые та была большая мастерица. Уяснив, что у аппарата искомый объект, дамочка высокомерно повелела: — Илья Викторович! Не могу включить компьютер, а у меня срочная работа! Бегом ко мне! — и, не давая ему вставить ни слова, бросила трубку.
Он почувствовал себя жалкой комнатной собачонкой, получившей от строгого хозяина команду принести в зубах домашние шлепанцы. Хмуро посмотрел вокруг, раздумывая, кому бы перепоручить столь противное дельце.
Владимир Иванович был у директора на очередном совещании. Лешик всё еще страдал от последствий полноценной встречи Нового года, выпросив у сердобольной участковой врачихи больничный. Генрих никак не мог избавиться от аллергии, непрерывно чихая, закатывая глаза при каждом громогласном чихе и закрываясь очередным клетчатым носовым платком, которых приносил каждый день по доброй дюжине. Игорь бессовестно опаздывал на работу, очевидно, проспав. Идти было некому.
Пересиливая себя, медленно потащился на вызов, безуспешно пытаясь умерить накал зловещего предчувствия. Едва передвигая ноги, безнадежно убеждал себя, что в экономическом отделе работает не одна Любовь Николаевна и, следовательно, бояться ему нечего. Зашел в кабинет, быстро глянул по сторонам, и по поджилкам заструился неприятный холодок.
Сбылись его худшие предположения, дамочка пребывала в пикантном одиночестве. Она казалась потрясающе сексапильной в обтягивающей черной прозрачной кофточке и просвечивающем сквозь нее черном кружевном лифчике, отчего Зайцев почувствовал неодолимое желание поскорее удрать от греха подальше.
Но не удалось.
Едва завидев его, она поднялась навстречу и, мурлыкнув: «Ну, наконец-то!» — мягко толкнула его на свое место. Сердце у Ильи сделало двойной кульбит. Он тупо посмотрел на экран, на котором светилась предупреждающая надпись о дискете в дисководе. Вытащил ее, и комп послушно загрузился.
Любовь Николаевна хихикнула, стараясь хоть немного зарумяниться от предполагаемого смущения.
— Ах, какая я невнимательная! Но я это исправлю!
И, не давая ему освободиться из плена компьютерного кресла, поставила рядом стул, перерезая путь к отступлению. Сноровисто выставила на стол заранее приготовленные большие керамические чашки, сахарницу, банку растворимого кофе и пачку шоколадного печенья.
Илья с всё возрастающим смятением следил за ее ловкими манипуляциями, пытаясь несмело возражать. Его робкие трепыхания, естественно, Любовь Николаевна в расчет принимать не собиралась. Налила в чашку кипяток и почти насильно всунула ее в руки невольному гостю, чувствовавшему себя заложником опасного бандита.
Илья с откровенной неохотой взял в руку чашку, чем заслужил мягкий укор хлебосольной хозяйки.
— Не бойтесь, я вас отравить не собираюсь! Как мы после этого без вас жить будем?! Вы же единственный в нашей конторе, кто умеет призвать к порядку этих чудовищных монстров, — она покосилась густо накрашенными глазками на тихо урчащий компьютер.
Практично решив извлечь из форс-мажорной ситуации хоть какую-то пользу, Зайцев молча бросил в чашку немного растворимого кофе. На сахар и печенье даже не посмотрел, спеша поскорее избавиться от назойливого гостеприимства.
Любовь Николаевна, отодвинув свою чашку на безопасное расстояние, дабы не мешала ее наполеоновским планам, положила холеную ручку рядом с его рукой и тряхнула роскошными бронзовыми волосами. Тяжелый локон небрежно упал на высокую грудь. Он скосил глаза в противоположную сторону. На такую мелочь его не поймаешь. Для чего исполнен этот ловкий трюк? Чтобы ему захотелось поправить ее прическу? А дальше что? Погладить? И так далее и тому подобное? Он скептически усмехнулся. За свою жизнь он повидал и не такие замысловатые приемчики по выуживанию его из тихой холостяцкой заводи. Но пока еще ни у кого ничего не получилось.
Чтобы не смотреть на провоцирующую его особу, рассеянно оглянулся. Комната была заставлена цветами всех сортов. На полу высились огромные, как зонты, листья неизвестного ему растения. По стенам вились, закрывая обои, узорные лианы. Лизин стол, стоявший напротив, сплошь был уставлен роскошными фиалками от светло-голубого до темно-фиолетового цвета. Очевидно, она была неравнодушна к этой цветовой гамме.
Любовь Николаевна, манерно усмехаясь, и не думала сдаваться после первой малюсенькой неудачи. Она еще и не начала обрабатывать избранный объект. Мягко провела рукой по плечу арестанта, задержавшись на твердой мускулатуре предплечья, и интимно прошептала:
— Что вы такой напряженный, Илья Викторович? Может, вам массаж сделать? Помогает…
