Мари Фишер - Судьба Лилиан Хорн
– Ты забываешь про кашемировую шаль – самая мощная струя ударила туда, и если она сразу отскочила, то на ее одежду ничего и не попало.
– Тогда, значит, остаются только руки. – Джо Кулике обхватил коллегу и легонько потряс его за плечи. – Если ранки есть, сделай так, что ты их не видишь! Прошу тебя! Это никогда не выйдет наружу, даже через тысячу лет, потому что до суда все давным-давно заживет, а у нас будут деньги!
– Ты не можешь требовать от меня, чтобы я вступил в сговор с убийцей!
– Да будь разумным, дружище, может, она ничего и не сделала.
– Приговор выносить не нам. – Михаэль Штурм оттолкнул коллегу и быстро зашагал по коридору.
Лилиан Хорн ждала в приемной – стройная, высокая, прямая, стояла она и смотрела навстречу приближающимся врачам-экспертам. Хоть она и была прикована наручниками к полицейскому, она не производила впечатления запуганной, загнанной в угол женщины, наоборот, она держалась спокойно, уверенная в неотразимости своей красоты.
На ней была коричневая юбка и бежевая двойка, жакет был небрежно накинут на плечи, на длинных загорелых ногах без чулок туфли на высоком каблуке, в золотистых волосах блестели капельки дождя. Насколько просто она была одета, настолько искусен был макияж. Гладкая эластичная кожа так обтягивала скулы, что выражение лица казалось даже жестким. Только густые тени под глазами необычного, почти янтарного цвета, выдавали, что она провела бессонную ночь.
Михаэль Штурм почти физически ощутил исходивший от нее колдовской магнетизм, и ему пришлось приложить усилия, чтобы не было заметно со стороны, какое впечатление она на него произвела. Даже не моргнув, она стойко выдержала его испытующий взгляд. Убила она фрау Кайзер или нет, – а после попытки подкупить его, Михаэль Штурм все больше склонялся к мнению, что она это сделала, – Лилиан Хорн была опасной женщиной, опасной, но очень желанной, и это беспокоило его.
Полицейский, чтобы обратить на себя внимание, щелкнул каблуками и протянул судебно-медицинскому эксперту сопроводительные документы.
Молодой эксперт вскрыл конверт и сказал, пробежав написанное глазами:
– Снимите наручники. Полицейский подчинился. Лилиан Хорн потерла запястья.
– Спасибо, доктор. Никак не могу понять, почему полицейские обращаются со мной как с особо опасной преступницей.
Джо Кулике ухмыльнулся.
– Возможно, они вас боятся.
Лилиан Хорн одарила его кокетливым взмахом ресниц.
– Вы так думаете?
Михаэль Штурм, не глядя на нее, сделал ей знак, приглашая следовать за ним:
– Пройдемте! – Он открыл дверь в кабинет профессора Фабера и бросил как бы невзначай, через плечо: – Ты тоже, Джо. Мне нужен свидетель.
Лилиан Хорн, не зная, что ее ждет, повернулась к молодым мужчинам.
– Прикажете раздеться?
– Спасибо, не нужно, – отрезал Михаэль Штурм, словно защищаясь.
– Но я подумала, вы хотите меня осмотреть?
– Подойдите, пожалуйста, к окну. Да, вот сюда! А теперь покажите мне вашу правую руку.
Лилиан Хорн раскрыла в изумлении глаза.
– Зачем?
– Не задавайте так много вопросов, просто выполняйте мои указания.
– Какой, однако, вы грубый, – нараспев произнесла Лилиан Хорн, – а я-то приняла вас за джентльмена! – Она протянула ему правую руку.
Он взял ее кисть и повернул ладонью кверху.
– А-а, теперь я все понимаю! – воскликнула Лилиан. – Вы хотите изучить линии моей руки, чтобы узнать – сделала я это или нет. Вы что же, действительно верите, что таким способом можно все узнать?
– Подойди сюда, Джо, – попросил Михаэль Штурм, – да, с лупой… – Он взял у него из рук увеличительное стекло и стал разглядывать в него большой и указательный пальцы подозреваемой. – Ты что-нибудь видишь?
– Э-э, проклятие, я так и думал!
– Два ровных острых пореза.
– Ах, это! – Лилиан Хорн деланно засмеялась. – Сказать вам, как я их заработала? Я хотела открыть бутылку водки, а алюминиевый колпачок…
Михаэль Штурм не дал ей договорить.
– Все это вы будете рассказывать следователю! Спасибо, можете идти.
– Означает ли это, что я свободна?
Судмедэксперт Штурм открыл дверь и сделал знак полицейскому.
– Назад, в следственную тюрьму.
– Но послушайте, теперь я уж совсем ничего не понимаю!
Полицейский молча защелкнул наручники у нее на запястье и вывел ее.
– Ты прав, дело – дрянь. – Джо Кулике сел на край письменного стола. – А вдруг причиной на самом деле служит алюминиевый колпачок. Не знаю, случалось ли такое с тобой, а вот со…
– Давай не будем себя обманывать, Джо, эту историю она выдумала заранее.
– Может быть так, а может быть и нет. Михаэль, я прошу тебя! Никто не заставляет тебя лгать или что-то подтасовывать! Опиши просто все как есть. Ну, например: «не исключено, что подозреваемая действительно порезалась, как она утверждает, открывая бутылку водки». Ведь так ты ни на йоту не отступишь от правды. В конце концов, такое действительно не исключается!
– И мы заработаем хороший куш, а? – Штурм придвинул к себе формуляр и снял колпачок с ручки.
– А разве это так плохо?
– Зато нечестно, поскольку не отвечает моим убеждениям. Посмотри, полицейский еще здесь? А то он мог бы сразу забрать акт судебно-медицинской экспертизы.
И Михаэль Штурм написал: «… на большом и указательном пальцах правой руки два ровных прямых пореза, полученных не больше трех, но и не меньше двух дней назад, причиной которых является с достаточной степенью вероятности, граничащей с уверенностью, пользование лезвием безопасной бритвы».
Он думал, что был объективен, когда писал заключение, еще не осознавая, что случившееся уже слишком сильно затрагивает его лично.
13
Заключение судебно-медицинского эксперта Михаэля Штурма явилось для инспектора Крамера решающим. Он со спокойной совестью мог закончить дознание и передать дело об убийстве Ирены Кайзер и подозреваемую следствию.
Для прессы и любопытной публики это убийство, впрочем, и так было известно только как дело Лилиан Хорн. Судьба и личность убитой не вызывали особого интереса, находясь в тени предполагаемой убийцы, чья вина в глазах общественности уже сейчас была неопровержимо доказана.
Ее фотография – красивой ухоженной блондинки без возраста, с открытым вызывающим взглядом – появилась во всех газетах и произвела впечатление на всех, кто ее видел. Казалось, что Лилиан Хорн окружает зловещая аура, которая наводила на мысль, что такая женщина способна была перерезать сопернице горло. Сообщения о ней вызывали у читателей невольное содрогание, смешанное с похотью.
«Убийца с янтарными глазами» – кричали заголовки; «Убийца, не знающая сострадания» или «Лилиан Хорн убирает соперницу с пути». Обыватели уже осудили ее еще до того, как дело легло на стол в зале суда.
