Салли Лэннинг - Солнце для двоих
— Хорошо, — с неохотой согласился Мартин. — Мой чемоданчик с инструментами в передней. Сейчас я вернусь.
Быстро осмотрев Камиллу, он с удовлетворением объявил, что мать и дитя в полном здравии и все должно закончиться благополучно и в положенный срок.
— А теперь покажите мне ваше колено, — обратился Мартин к Деборе. — Все прекрасно, но от купания в реке еще пару дней лучше воздержаться, — посоветовал он.
Выпив с женщинами чаю, Мартин собрался уходить, сказав на прощение:
— До завтра, Дебора. Рей хочет вас видеть на своей вечеринке. Вы ей очень симпатичны.
— Наши симпатии взаимны, — тихо сказала Дебора.
Закрыв за Мартином дверь, она, не удержавшись, прильнула к окну и долго провожала взглядом удалявшуюся по тропинке высокую фигуру. Хорошо хоть, что обошлось без прощального поцелуя, грустно подумала она. Нет, надо уезжать и как можно скорее. Ради Рей. Уезжать навсегда.
В среду утром Дебора встала с постели полная решимости выполнить задуманное. Ныло ушибленное колено, но гораздо хуже было ощущение полной разбитости. Конечно, поведение Ламберта нельзя объяснить лишь тем, что его покой осмелилась нарушить какая-то бельгийка. Скорее всего, дело в том, что она заставила его вспомнить молодые годы, войну и юную деревенскую девушку, любовь которой была так же прекрасна, как и скоротечна. Наверное, он давно уже похоронил в своей памяти события тех далеких лет и вряд ли захочет восстановить их. Ради спокойствия Ламберта, а главное спокойствия его жены, ей лучше уехать.
Без четверти десять Дебора стояла на палубе «Фортуны-2». Она нарочно перешла на ту сторону судна, где ее нельзя было увидеть с причала. К счастью, Камилла ушла в магазин за овощами, из которых она собиралась сделать запеканку к званому обеду у Норманов. Перед уходом Дебора оставила на столе записку, в которой попыталась объяснить свое внезапное исчезновение. Как ни противно было лгать, но и всю правду сказать она тоже не могла. И вот теперь, стоя рядом с лежавшим на палубе рюкзаком, она нервно ожидала сигнала к отплытию.
Вода в море была гладкой, как разлитое масло. Густой туман смягчал суровые очертания скал. Вокруг царила тишина и покой, но на душе ее было тревожно. Она знала, что ей нельзя оставаться, что ее появление может нанести непоправимый вред дружной семье Норманов, так долго проживших в любви и согласии.
Только теперь, в последний момент перед отъездом, стало ясно, насколько же сильно было ее желание найти в этой далекой суровой стране новую семью, которая окружила бы ее тем теплом и любовью, которых она была лишена в семье собственной.
Еще более сильную и необъяснимую боль вызывали мысли о Мартине. Каким образом всего за несколько дней он смог занять такое место в ее жизни? Пробудить в ней такие чувства, о существовании которых она даже не подозревала?
Сможет ли теперь она забыть его?
Сзади о металлические ступеньки сходен застучали тяжелые сапоги. Дебора интуитивно сразу же догадалась, кому принадлежат эти шаги. Она обернулась, и ее глаза встретились с потемневшими от злости глазами Мартина. На нем, как и вчера, был все тот же желтый непромокаемый плащ и свитер. Его лицо пылало гневом.
— Я знал, где вас искать, — сердито буркнул он.
— Мне следовало запереться в туалете, чтобы вы не нашли меня, — тоже начиная сердиться, резко ответила Дебора.
— Напрасно надеетесь, — немного смягчаясь, парировал Мартин. — Уехать, даже не простившись! Вот уж не знал, что вы такая трусиха, — сказал он, беря ее за рукав.
— Напротив, я уезжаю именно потому, что я не трусиха, — все более раздражаясь, крикнула Дебора.
— Кто вам сказал, что вы уезжаете? — мрачно возразил Мартин.
— Знаете, я не собираюсь скандалить с вами в общественном месте. Прощайте, Мартин!
— Камилле вы оставили записку, а мне черкнуть пару слов у вас духу не хватило?
— Просто я не знала, что сказать вам на прощание, — упавшим голосом призналась Дебора.
— Почему бы вам не сказать наконец правду? Хотя бы разнообразия ради.
Мужчины, переносившие на судно грузы, замедлили темп работы. Вышедшие из салона пассажиры тоже с явным удивлением прислушивались к их перепалке. Но Дебору это не смущало. Она никогда больше не увидит этих людей, поэтому ей было совершенно безразлично, что они могут подумать.
— Хотите знать правду? А зачем? Между нами ничего не было, и вы должны чувствовать себя совершенно свободным. А всю правду я вам сказать все равно не смогу, — упавшим голосом призналась Дебора. — Поверьте, дело не в моем дурном характере и я не играю с вами ни в какие игры. Просто все это очень личное, семейное, — с грустью закончила она.
Мартин стоял так близко, что Дебора ощущала на своей щеке тепло его дыхания и отчетливо видела биение жилки на шее. Засунув сжатые в кулаки руки в карманы и тяжело вздохнув, он спросил:
— Билет до Брюсселя у вас куплен на определенный день?
— Нет, — ответила она, — мой билет с открытой датой.
— Вы говорили, что никакой мужчина вас не ждет в Европе, это так?
Дебора молча кивнула.
— Значит, вам некуда торопиться, и поэтому выслушайте меня. Вы произвели на Рей очень благоприятное впечатление, и она ждет вас сегодня. Не знаю почему, но Норманы заинтересовались вами. Вы представить себе не можете, сколько вопросов задавала мне о вас Рей. На большинство из них я не мог ей ответить, поскольку почти ничего о вас не знаю. Когда вчера Ламберт ушел спать, Рей призналась мне, что она очень жалеет о том, что не могла иметь детей. То ли она решила, что именно вы можете заполнить эту пустующую в ее жизни нишу, то ли каждый, кто попадает в ее дом, пробуждает в ней материнские инстинкты. Не знаю. Но мне точно известно, что, если вы не придете хотя бы попрощаться; вы нанесете ей глубокую травму. Не думаю, что вы хотите этого.
Дебора в замешательстве взглянула на Мартина. С капитанского мостика раздался громкий гудок, означающий сигнал к отплытию. А что если появление родной внучки принесет Норманам столько радости, что это перевесит огорчение Рей от неверности мужа?
— Мартин, вы плывете с нами? — раздался чей-то голос. — Нам пора отдавать швартовы.
Дебора взглянула вверх и увидела добродушно подмигивающего ей капитана. Собравшаяся вокруг толпа пассажиров с любопытством ждала ответа.
— Откуда я знаю, что мне делать! — в отчаянии вскричала Дебора. — Пока вы, Мартин, не появились, мне все было ясно. А теперь?..
Наклонившись, Мартин поднял ее рюкзак и забросил его за спину.
— Теперь вы сойдете на берег и проведете сегодняшний вечер у Норманов. Вот, что вам надо делать, — решительно заявил он. — Поторопитесь! Мы задерживаем людей.
