Салли Боумен - Секстет
Путь Колина к кризису Роуленд вначале наблюдал со стороны. Некоторое время это его скорее забавляло, потом по-настоящему встревожило. Он понимал причину драмы Колина, она в общем-то лежала на поверхности. Колин должен был подобрать для фильма сто двадцать три точки для натурных съемок и сделать все остальное – утвердить смету, договориться с техническим персоналом, разработать порядок съемок. Часть натурных съемок должна была происходить на открытом воздухе, часть в закрытом помещении, некоторые точки предназначались для нескольких сцен, другие появлялись в фильме лишь один раз на несколько секунд.
За прошедшие месяцы Колин, путешествуя вместе с Кортом, с одним из его ассистентов или в одиночку, выбрал практически всю натуру и утвердил с Кортом. Теперь Колин утверждал, что с самого начала процесс шел подозрительно гладко. Оставалась последняя, ключевая натура – сам Уайльдфелл-Холл. По мнению Колина, она нашел никак не меньше тринадцати Уайльдфелл-Холлов. Но Томасу Корту – раньше борцу за совершенство, а теперь зануде и педанту – не понравился ни один, и он уведомлял Колина о своем неудовольствии потоком язвительных писем, факсов и телефонных звонков. Глубоко задетый, Колин продолжал поиски. Он изъездил вдоль и поперек Англию, предпринимал безнадежные вылазки в Шотландию и еще более безнадежные – в Уэльс. Возвращаясь, он засыпал невозмутимого Корта фотографиями, видеокассетами, диаграммами и планами. Потом проходило некоторое время – Колин утверждал, что Корту нравится держать его в неизвестности, а потом из Монтаны, Берлина или Лос-Анджелеса приходил краткий ответ: «Нет». Всегда «нет», и Колин так часто видел или слышал это слово, что совсем потерял веру в себя.
– Под угрозой не просто моя репутация, – говорил он Роуленду три недели назад в Лондоне, вытащив того в ресторан после работы. – Я опасаюсь за свой рассудок. Я хочу, чтобы ты понял, Роуленд. Этот негодяй пьет из меня кровь. Я в отчаянии. Я начинаю сходить с ума. Я не знаю, к кому обратиться за помощью, и обращаюсь к тебе. Помоги мне. Мне нужен просто твой совет. Поверь, я не психопат, я говорю серьезно.
Роуленд сопротивлялся как мог. В прошлом он раз или два принимал участие в драмах Колина в качестве советчика и не получил от этого никакого удовольствия. Да и кто следует советам друзей да еще и испытывает признательность?!
– Послушай, – говорил позже Колин, зайдя к Роуленду в редакцию, – ты хорошо знаешь этот проклятый роман. Помнишь, во второй главе там есть описание Уайльдфелл-Холла. Кроме того, ты интересуешься архитектурой и неплохо в ней разбираешься. Конечно, хуже меня, но вполне профессионально. Ты полжизни проводишь, путешествуя по всяким Богом забытым местам… У тебя должна возникнуть какая-нибудь идея. Подумай, Роуленд. Ему нужно что-нибудь уединенное. Старинный дом, большой, в идеале времен короля Якова, не испорченный перепланировкой и реставрациями. И мрачный! Роуленд, он должен казаться темным, угрожающим, производить впечатление места, где что-то нечисто. Огромный, мрачный, уединенный и построенный в 1610 году – вот чего он хочет.
– Кажется, ты сам в чем-то сомневаешься. Почему? У тебя должно быть описание.
– У меня есть. И я выполнил все, что в нем написано, тринадцать раз. Буква в букву.
– Значит, есть какое-то требование, которое ты упустил?
– Я не знаю, что это. Он говорит, атмосфера. Что при этом имеется в виду? Все, что угодно. Я еще раз говорю тебе, Роуленд, этот человек скрытен и упрям. И по какой-то неизвестной мне причине ему хочется выжать из меня все соки.
– Возможно, – мягко предложил Роуленд, – если ты прочтешь роман еще раз, это поможет.
– Я не могу, – с неподдельным ужасом проговорил Колин и залпом осушил бокал красного вина. – Я чувствую себя идиотом. Он измучил меня своими капризами. Именно поэтому я и обратился к тебе. Потому что у тебя аналитический склад ума. У тебя потрясающая память, ты многое помнишь – люди, места, вещи, разговоры, книги, дома… Роуленд, напрягись!
– Все это просто нелепо, Колин. Ты работал с лучшими режиссерами мира! Дома? Да у тебя в голове целая энциклопедия по архитектуре.
– Ты действительно так думаешь? – Колин взглянул на друга.
– Ну конечно! – Роуленд взмахнул руками. – Как только тебе удалось получить степень, Колин? Думай. Пользуйся собственными мозгами. Прочитай еще раз роман, сценарий. Постарайся понять, почему Корт взялся за него.
– Я что-то не совсем понимаю тебя, Роуленд…
– Послушай, Колин, ты, надеюсь, не обратил внимания на то, что в романе всей собственностью владеют мужчины. Вопрос, который поднимает Анна Бронте, вернее один из вопросов, заключается в том, принадлежит ли мужчине и женщина тоже.
– О Господи, ты хочешь сказать, что роман феминистский? – Колин растерянно заморгал. – Теперь понятно, почему он мне так не понравился, я всего этого терпеть не могу. Но моя задача в другом – мне нужно найти дом.
– Понимаешь, Корт видит в этом доме символ.
– Для меня он совсем не символ. Дом есть дом. У него четыре стены, крыша и дверь. Давай же, Роуленд, ты говорил, что у тебя есть какие-то предложения.
Роуленд сдался и молча протянул список. Как оказалось, из четырех названных в нем домов Колин уже предлагал Корту три, и все они были отвергнуты. Но, как видно, это обстоятельство не расстроило Колина, напротив, настроение у него заметно улучшилось, и он с деловым видом стал раскладывать на столе карты и блокноты.
– Я знал, что на тебя можно положиться, – с лучезарной улыбкой сказал он. – В этом предложении что-то есть.
– Есть только одна маленькая проблема, Роуленд. Вот это место, которое ты предлагаешь… Понимаешь, оно слишком далеко. Чертовски далеко от мест съемок, там нет ни дорог, ни приличной гостиницы.
Роуленд старался держать себя в руках.
– Но ты не говорил ни о дорогах, ни об отелях.
– Ну, я думал, ты и сам понимаешь. Мне же надо как-то разместить всю съемочную группу, актеров, наконец, эту звезду Наташу Лоуренс. Я должен принимать во внимание расходы – ведь надо будет обеспечить транспорт, фургоны, лимузины, генераторы, компьютерную связь, охрану. Звезды не ходят на съемки пешком, Роуленд, и они довольно-таки привередливы в отношении отелей. Не могу же я поселить Наташу Лоуренс в какой-нибудь пансион.
– А почему? Съемки – ее работа. Придется это пережить.
– Я знаю, Роуленд, что не имею больше права рассчитывать на твою помощь, но ты, кажется, на следующей неделе собираешься в отпуск…
– Ну и что из того? – Роуленд напрягся, почувствовав подвох.
– Ровным счетом ничего. Я просто подумал, что раз ты все равно собираешься на север…
