Катя Пиль - Капучино с добавкой
─ Я заеду за тобой в час, ─ сказал Джек и поцеловал её ещё раз. Это не был эротичный поцелуй, а поцелуй между двумя влюблёнными, который вызывал порхание бабочек в животе.
─ Спасибо, ─ прошептал он у её губ.
Он был невероятно хрупким. У Валери появилось такое чувство, что его нужно защитить. И неважно, что она всё ещё дулась на него, что он обманул её, она должна сейчас молчать об этом.
Время пролетело незаметно, ей уже нужно было собираться. Похороны. В её шкафу висел чёрный брючный костюм, который она одевала на собеседование на работу. Она вывесила его с белой блузкой на шкаф, достала чулки и нижнее бельё и поскакала ещё раз в душ.
По крайней мере, она успела сделать кое-какие дела по дому. Даррен даже успел позвонить и ещё раз извиниться. Валери предполагала, что он всего лишь сейчас боялся за своё место.
Конечно, она была не уверена, должна ли идти на похороны. Что подумают коллеги, если они там тоже будут? Как это будет выглядеть со стороны, когда она придёт с ним вместе? Её разрывало на две части.
Валери вышла из душа, замоталась в полотенце и пошла в спальню, где Джек уже сидел на кровати и ждал её.
Она так испугалась, что отпрыгнула в сторону.
─ Джек, ─ заорала она.
Извиняюще он ей улыбнулся:
─ Извини, я позвонил, но ты не слышала.
─ Как ты попал в дом, чёрт тебя возьми?
─ Этот дом принадлежит мне, ─ ответил он.
─ Что ты сказал? ─ Валери замотала головой. Совсем точно она помнила, что задала ему тот же вопрос вчера, а он ей ответил, что его сестра умерла, и она больше не хотела задавать ему вопросы.
─ Да. Мой дом.
─ Всё равно, ты не имеешь права врываться в чужую квартиру. ─ она была не так сильно зла, но когда она смотрела на него, у неё опять появлялось чувство счастья. На нём был чёрный костюм, который чётко сидел на нём. Сегодня без шапочки. Волосы зачёсаны назад. Он выглядел просто фантастически. И честно сказать, сегодня он выглядел как бизнесмен.
─ Извини, больше такого не повторится, но... Валери чувствовала его взгляд на своей коже, смущенно она подтянула полотенце повыше, но оно выскользнуло из рук.
─ Выйди из комнаты, мне надо одеться.
─ Да. Конечно,- послушно вышел из комнаты. Возможно, он сейчас думал о тысячи других вещей, но ни в коем случае не о сексе с Валери, и она его прекрасно понимала.
Валери принялась одеваться. Она не горела желанием идти на похороны. Стук в дверь.
─ Теперь можно зайти?
Она была почти готова:
─ Да.
─ Я ещё раз извиняюсь. За всё. Я так благодарен тебе, что ты согласилась сопровождать меня, Валери. ─ кивнув, она надела свой пиджак. Он стоял как маленький мальчик у двери. В его глазах была печаль и рана. Валери подошла к нему и обняла.
─ Я сопровождаю тебя потому, что ты так хочешь. Я не могу тебя оставить одного. Нам надо поговорить о многом после похорон. Согласен? ─ она поцеловала его и нежно провела пальцами по щеке.
В этот момент Валери поняла, что она ему принадлежит. Она его совсем не знала, встаёт ли он рано как она, или спит долго, какой кофе любит, с молоком или с сахаром. Нравится ли ему шоколад или предпочитает крендели. Был ли он вспыльчив или спокойным. Каким бы он не был, она без ума влюбилась в него. Просто потому что он тронул её до глубины души. В её сердце. Она будет с ним всю жизнь бок о бок и не важно что произойдёт.
Похороны ─ это такой момент в жизни, где прощаются с любимым и родным человеком. Особые эмоции, которые пропитывали всё вокруг, заставили Валери расплакаться и многое обдумать. Как дорога на самом деле жизнь? Если сам никогда не думал об этом, то и ответ не так уж просто получить, потому что Вы живёте в каких-то рамках и по определённой схеме. Сначала рождаешься, потом в первый раз поднимаешь голову, чтобы осмотреться. Пальцами хватаешь вещи и держишь крепко. Пытаешься определить эту вещь, нюхаешь, засовываешь в рот, слушаешь, когда её поворачиваешь. Маленькое тело растёт, мышцы крепнут, начинаешь ползать. В какой-то момент встаешь и идёшь, потом делаешь первую пару шагов. Когда понимаешь первые слова, радуешься. Первый раз на велосипеде или в воде. Всё проникает вовнутрь. Первая любовь, первая большая боль в сердце. Боль, которую никто не может увидеть, которую не заклеишь пластырем и не вылечишь. Работаешь на то, чтобы сесть за руль. Далеко уехать от семьи, потому что они так нервируют. А потом семьи не стало, нет никого, к кому можно было бы вернуться. И мы хотим опять что-то сжать в руке, какую-то вещь и вернуть всё время назад, потому что только сейчас была понята жизнь. Но уже слишком поздно.
Валери разглядывала людей вокруг, которые сидели в маленькой часовне. Некоторые вытирали слёзы с глаз. Другие сидели и просто смотрели в сторону гроба. Священник рассказывал о Барбаре, о её самых лучших моментах. Воспоминания, которые остались у Джека и друзей Барбары. Его голос эхом отлетал от стен, но Валери не могла это слушать. Она чувствовала себя здесь чужой. Она была как не в своей тарелке. Она даже не знала Барбару. Она не имела права тут сидеть рядом с Джеком, и держать его руку, успокаивая его словами. Она не была частью её жизни.
В какой-то момент она почувствовала полное смирение. Она поняла, почему люди ходят в церковь. Потому что только в этом месте они могут услышать внутреннюю тишину и благодарность. До этого она понятия не имела о том, что, по её мнению, можно верить в Бога и не ходить в церковь. Да, конечно, можно верить, но можно ли почувствовать?
Когда Валери вздохнула, Джек сжал сильнее её ладонь и посмотрел на неё. Его ресницы были мокрые от слёз. Она чувствовала его. Валери уже многие годы не общалась со своими родителями. В ссоре они расстались. Она не хотела оставаться в маленьком захолустье в Канзасе и провести остаток жизни на ранчо. Она чувствовала своё призвание. Валери мечтала о карьере, о красивой элегантной одежде, дорогих духах на своей коже, хорошей машине и быть признанной в обществе. При всём этом она забыла про дружбу, свободное время: дискотека, кино, смех, разговоры. ЖИЗНЬ.
Священник закончил свой рассказ и отошёл на задний план. У них было еще немного времени проститься с Барбарой, прежде чем гроб опустят в могилу. Джек встал и, сжимая руку Валери, подошел с ней к черному гробу. Вокруг стояли венки с подписанными лентами и именами. Ни Валери их не знала, ни её никто не знал.
─ Прими наше искреннее соболезнование, Джек. ─ сказал заплаканный голос возле неё. Это была Линда из кафе. Тушь потекла. Джек опустил руку Валери и обнял её.
─ Это ─ Валери, Валери ─ это Линда.
─ Мы уже знакомы. Привет, Линда.
