Сандра Браун - Танец судьбы
– Какое там. Тогда мне было не до шуток.
– И тебе пришлось спеть «Дэнни Бой»?
Шон помрачнел и насупил брови.
– Я откупился от нее чеком на сто долларов.
Весело смеясь, они вошли на кухню, где также царила суматоха. Пэм достала из холодильника блюда с картофельным и капустным салатами.
– Вы вдвоем? – улыбнулась она. – Рада, что у тебя приятный спутник. Шон, покажи Блэр новую комнату.
– Может, лучше мы поможем тебе? – спросила Блэр.
– Сейчас не нужно. Идите и развлекайтесь.
Через раздвижную дверь они вошли во внутренний дворик и сразу же почувствовали аромат мяса, жарящегося на углях. Джо поливал подслащенным пивом большие куски мяса.
– Посмотрев на тебя со стороны, можно подумать, что ты настоящий повар, – дружески усмехнувшись, сказал Шон.
– Умеренно прожаренное мясо. Что называется с кровью. Думаю, будет вкусно. – Джо пересчитал куски мяса на вертеле и сделал большой глоток пива.
– Не пей пива, пока не приготовишь мою порцию, – весело заявил Шон.
Джо отсалютовал ему вилкой. Шон и Блэр, рассмеявшись, направились в другой конец дворика.
– Осторожно, не споткнитесь, – напутствовал их Джо.
Шон подвел Блэр к деревянному каркасу новой комнаты.
– Эта комната предназначена для игр? – спросила Блэр, разглядывая бетонный фундамент.
– Да. Вот здесь будет камин, здесь письменный стол, а над ним – книжные полки. Это на тот случай, если кому-нибудь из детей вдруг вздумается приняться за уроки, – улыбаясь объяснял Шон. – Тут даже предусмотрено место для маленького холодильника и телевизора.
– По-моему, все это замечательно.
– Я еще собираюсь сделать здесь потолочное окно. – Шон посмотрел вверх на еще непокрытые стропила. – Это позволит сэкономить на электричестве. Едва ли дети станут экономить электроэнергию. Я хочу использовать… – Внезапно замолчав, он обернулся к ней. – Впрочем, думаю, тебя это мало интересует.
– Почему же? Напротив.
Ей и вправду было интересно. Ей очень нравилось, что Шон с таким удовольствием рассказывает о своей работе. Его жестикуляция была чрезвычайно выразительна. А когда его руки лежали у нее на плечах, они всегда казались теплыми и от них исходил покой. Уютные руки.
– Уверен, что дети будут в восторге.
– Надеюсь, комната понравится и их родителям. Ведь если все дети будут играть здесь, у Пэм и Джо шанс скрыться от посторонних глаз.
– Можно подумать, что эти бедолаги не могут найти для этого подходящего времени. – Шон рассмеялся. – Да. Пожалуй, это пришло бы в голову, не будь у них столько детей.
Блэр, взглянув на него, тоже рассмеялась, но внезапно смех оборвался. Оба молчали. Обстановка располагала к интимности. Сквозь стропила струился лунный свет. На лице Шона, глядящего сверху вниз на Блэр, лежали глубокие тени. Она не могла рассмотреть выражение его глаз, но чувствовала, что он смотрит на нее испытующе.
Его светлые волосы посеребрил лунный свет – так же, как и лицо Блэр. Шону хотелось коснуться блестящих прядей собранных, как у всех балерин, в пучок на шее. Его губы томились по ее рту, влажному и розовому, освещенному мерцающим светом, жаждали скользнуть по поверхности ее соблазнительных ушек с жемчужными сережками. Шон наблюдал, как лунный свет упал на ложбинку между ее маленькими грудями. Он мысленно коснулся их языком и словно на самом деле ощутил их тепло.
Шон погрузился в фантазии, представив себе ее ярко-розовые соски и их бархатистость, слыша стоны наслаждения, которые могли бы вырваться из ее груди, если бы он обладал этой женщиной.
Шон не помнил, чтобы когда-нибудь желал женщину так, как Блэр. А это было с той самой минуты, когда он впервые взглянул в ее глаза. С тех пор он думал только об одном. Его тело мучительно тосковало о ней. Он сознавал всю безрассудность этого – тем более что Блэр нисколько не походила на тех женщин, которые ему нравились. Шон, крупный и сильный, предпочитал более высоких и не таких хрупких дам. Рядом с ним Блэр казалась игрушечной. Но лишь казалась. Блэр была живой, она дышала, двигалась и более того – обладала способностью остужать тот жар, который гнездился в недрах его существа и порой нестерпимо мучил его.
Все было не так, как надо, и он знал это. Он уже не раз серьезно ошибался и дорого платил за это, но зато научился глубже и правильнее оценивать, что для него важно, а что нет. Пока он не встречал женщины, с которой хотел бы соединить жизнь. Его отношения с женщинами часто зависели от того, нарушают они привычный ход жизни или нет. Если что-то шло не так…
У Блэр Симпсон были свои проблемы, и принимать в них участие ему не слишком хотелось. Сейчас она переживала кризис, и ей придется самой выходить из него. Связывать с ней жизнь Шон не хотел, это только все усложнило бы. К тому же она сама сказала, что он ей не нужен.
Однако сейчас, когда они стояли в лунном свете, в нем клокотало желание. Он хотел только одного – преодолеть поцелуями ее сопротивление, прижать Блэр к себе, слиться с нею и умолять, чтобы она облегчила его муки.
Бурные переживания Шона, должно быть, отразились на его лице, залитом неверным светом луны. Блэр вдруг произнесла его имя. Шон тряхнул головой, словно отгоняя навязчивые мысли, и осушил бокал.
– Да, – глухо сказал он. – Пожалуй, нам пора присоединиться к гостям.
Блэр сделала лишь несколько маленьких глотков. Она сжала холодными пальцами бокал так, будто искала в нем опору. Они пересекли дворик. Шон галантно поддерживал ее. Джо все еще колдовал возле жаровни, оживленно беседуя с адвокатом, который обычно отстаивал права потерпевших во время уличных происшествий.
В кухне творился кромешный ад. Пэм выслушивала двух своих потомков, пытаясь обнаружить источник конфликта, приведшего к бою подушками. Третий ребенок, рыдая, стоял рядом. Крупные слезы катились по его щекам. Поглядывая на детей, Пэм вылавливала из кипятка кукурузные початки и выкладывала их на большое деревянное блюдо.
Непослушание детей и праведный гнев Пэм почему-то рассмешили Шона и Блэр.
– Что происходит? – спросил Шон.
– Кажется, они перевозбуждены, и им будет трудно заснуть. – Пэм угрожающе посмотрела на детей. – Вот я сейчас позову папу, и тогда уж вам не поздоровится!
Дети обратили на эту угрозу так же мало внимания, как и на предыдущие увещевания.
– Может, я попытаюсь их уложить, – предложила Блэр.
– Но ты же моя гостья, – запротестовала Пэм.
– Я твоя подруга, а ты сейчас занята. А ну-ка, орлы, хватит орать! – Блэр произнесла это так твердо, что сразу же привлекла к себе внимание детей.
– Эндрю! Марш в постель! – Она повелительно указала пальцем в сторону спальни. – Мэнди! Живо!
