Алина Кускова - С новым домом!
Но Оля не успела ничего предпринять. Она еще витала в облаках, когда в дверях появился Саша. В руках он держал подставку для елки и с нескрываемым удивлением смотрел на то, как Игорь в своих руках держит его Дашу.
– Василич, ты опять?! – Его голос прозвучал боевым кличем. Подставку он сунул в руки Оли, высунувшейся из-за шкафа. – Держи, коза! Дарю.
– Спасибо, – вымолвила Оля, забыв обидеться на то, что ее обозвали козой.
Впрочем, в дальнейшем ей это даже понравилось. В этом небрежном обращении было столько нежности и заботы о ней как о женщине, что она чуть не прослезилась. Прижала подставку для елки к груди и смотрела, как мутузят друг друга здоровые мужики. А между ними бегает Дашка и кричит о том, что кого-то сильно любит и непременно убьет, если он останется жив и убьет другого. Сложная многоходовая комбинация со множеством вариантов развития событий утомила Олю. Она поставила подставку на пол и пошла в коридор за елкой.
Зеленая красавица источала безумно приятный аромат. Оля наклонила лицо к ее колючкам и принялась дышать полной грудью. За дверью слышались шум и крики, но она была далека от всего этого. Хотелось спокойствия и умиротворения. Хотелось тихой деревенской жизни с трогательной встречей новогоднего праздника в полном одиночестве.
– Что там у вас, дочка?
Благообразная старушка все-таки заглянула на огонек. Как хорошо, что на ее месте оказалась Даша!
– Сашка буянит? Ох, – тяжело вздохнула старушка, закрывая за собой входную дверь и оглядывая лужи. – Как напьется, хоть святых выноси. Как же Дашке с ним тяжело!
– Они что, жених с невестой? – спросила Оля.
– Муж они с женой, – махнула рукой старушка. – Пятый год живут и дерутся. Детей им надо! А то все дурью маются. Друг перед дружкой задаются, кто кому больше нужен. По мне, так оба друг без друга жить не могут. Ревнуют и бесятся.
– Зачем? Зачем им все это?
– А какая у нас здесь еще радость бытия? – развела руками гостья. – Ох, я забыла. Я ж пирожков свежих вам принесла. По-соседски угостить захотела. Сядьте после того, как Сашку с Дашкой выгоните, да чайку попейте.
Старушка достала из пакета завернутые в чистое белое полотенце пирожки. От них еще исходил жар. Оле так захотелось чая! Она сказала спасибо, забрала пирожки и пошла к кухне.
– Ой, извините! – обернулась она. – Мы же с вами так и не познакомились!
– Завтра будет день, и будут знакомства, – улыбнулась ей гостья. – Сегодня со своими делами разберитесь.
– Спасибо вам!
Старушка ушла.
Оля вернулась в комнату и громко хлопнула дверью.
– Значит, так! – безапелляционно сказала она, обращаясь к мутузившим друг друга мужчинам и ноющей женщине. – Даша, бери тряпку и мой пол! Саша!
– Чего еще?
– Иди, ставь чайник на огонь! Соседка пирожки принесла, сейчас чай пить будем.
И внезапно все успокоились, как будто только и ждали ее четкого командного голоса.
Саша хмыкнул, но пошел на кухню. Игорь отправился за новой рубашкой. Даша принялась натягивать на себя мокрую кофту, но Оля сходила в свою комнату и принесла ей свой пуловер.
– Ревнует, – довольно усмехнулась Даша, кивая в сторону кухни. – Не, я не хотела твоего Игоря Васильевича соблазнять. Я знала, что Сашка за мной идет, вот и решила проверить. Если ревнует, значит, любит. Если бы ты рядом была, я б не стала. А тут как черт дернул проверить его…
– И зачем вам такие проверки?
– Не знаю, – призналась Даша. – Я же должна уверенной быть, что он меня любит! Как же иначе я ему ребеночка рожу?
– А ты детей хочешь?
– А то, конечно, хочу. Часы-то тикают, пора. Тебе вот тоже пора своему ребеночка родить. В деревне плохо без детей мыкаться, заняться нечем. Вот не пил бы, гад! Точно б родила.
– А почему в город не едете?
– Так он лучший механизатор на всю область! Знаешь, как много он заколачивает за сезон? То-то. Но и работает летом даже по ночам. Это сейчас ему делать нечего, вот фигней и занимается. Да и я тоже, – Даша махнула рукой, – дуркую. Ты не обижайся, Оль. Только я так и не поняла, кто он тебе, твой Василич.
Оля помолчала, перед тем как ответить, подумала.
– Близкий человек, – сказала она.
– Очень близкий? – допытывалась Даша.
– Ближе некуда, – ответила Оля.
И сказала правду. Кто может быть ближе соседа для одинокой женщины? Разве что кот.
А потом они вчетвером сидели за столом и пили чай с пирожками. Даша с Сашей гадали, которая из соседок их принесла. Но после того, как попробовали, оба решили, что пекла их Вера Ивановна. Только у нее одной получалось такое пышное вкусное тесто. Только она летом и осенью пропадала в лесу и собирала белые грибы, чтобы потом делать из них изумительную начинку для пирогов.
Вечер уже становился поздним, когда Даша с Сашей ушли. Они помирились между собой, помирились с Олей и Игорем. Перед тем как уйти к себе и лечь спать, Оля укоризненно посмотрела на соседа, которому стало неудобно за мальчишеские выходки.
– Хоть размялся, – заявил ей Игорь, играя кулаками. – А то на работе полный застой, а в тренажерный зал времени нет ходить… А знаете что, лично мне деревенская жизнь нравится!
– У вас, Гога, ухо красное и синяк под правым глазом.
– Не смешно, – пробубнил он, отыскивая глазами зеркало.
– Глядя на вас, плакать хочется, – хмыкнула Оля. – Спокойной ночи, сосед!
– Спокойной ночи. Окно закройте и дверь забаррикадируйте. И не зовите меня! И ни на что даже не надейтесь.
– Очень надо, – фыркнула Оля и ушла в свою комнату.
– Осень нада, – передразнил ее Игорь и отправился в ванную комнату.
Только он разделся для того, чтобы принять душ, как его соседка истошно закричала:
– А-а-а-а-а! Помогите!
Глава 5
Мыши
Домик в деревне всем хорош! И воздух чистый – если, конечно, поблизости не располагается мусороперерабатывающий комбинат, и тишина вокруг, если соседи попадутся непьющие и адекватные, и покой всюду там, где нет подсобного хозяйства с мычащими коровами и хрюкающими свиньями. У Олиного наследства обременения в виде подсобного хозяйства не наблюдалось. Однако живность все-таки нашлась. И самая, казалось бы, не деревенская – мышь.
Если бы мышиные полчища донимали ее в городской квартире и она привыкла к их беглым нашествиям, несомненно, возня за стенкой не доставила б ей такого ужаса, который она испытывала сейчас. Мелкий грызун, а в его размерах встревоженная Оля начала сомневаться, после того как стенка отозвалась на его возню, сначала тихо ковырялся внутри нее, а затем начал стремительный бег с препятствиями. Воображение быстро нарисовало не милую мышку с тонюсеньким хвостиком, а огромную крысу с клыками вместо зубов. И это исчадие ада рвалось наружу с немыслимой силой!
