Карли Филлипс - Судьба
— А Нэш? — Келли закусила внутреннюю сторону щеки. — Что ты думаешь о нем?
Розалита обошла кухонную стойку и села за стол рядом с Келли.
— Я не очень хорошо его знаю.
— Уверена, сегодня вечером ты узнаешь его получше. — Келли снова бросила взгляд на часы. Ей не хотелось говорить о Нэше у него за спиной или раскрывать его секреты.
— Может, он задержался на работе и забыл позвонить? — предположила экономка.
Если это так, то это значит, что он ни с кем не считается.
— Он не придет, да? — появилась в дверях Тесс.
— Мы этого не знаем. — Келли взяла наконец домашний телефон, набрала номер Нэша, но сработал автоответчик.
Келли дождалась сигнала и беззаботным голосом, который стоил ей невероятных усилий, сказала:
— Нэш, это Келли. Мы с Тесс ждем тебя. Ужин готов и пахнет очень вкусно… Надеюсь, ты уже в дороге. Увидимся.
Положив трубку, Келли безнадежно посмотрела на Тесс.
— Уверена, у него есть веская причина, — обронила она, пытаясь оправдать Нэша и сохранить его статус в глазах сестры.
В конце концов, для этого и был затеян этот ужин. Иначе зачем Келли просто сидеть с ним за столом?
Сердитый вид Тесс выдавал ее подавленное состояние. Если с Нэшем не случилось какое-то несчастье, упаси Бог, она сначала убьет его и только потом узнает в чем дело.
Спустя несколько минут у Келли зазвонил мобильный телефон. Она взглянула на номер и отрицательно покачала головой, глядя на Розалиту. Это был не Нэш.
— Привет, Энни, — ответила она на звонок.
— Привет. У меня отец в больнице, ему требуется безотлагательная операция по шунтированию, — раздался в трубке дрожащий голос Энни, — четырехстороннему.
— Мне очень жаль, — вздрогнула Келли.
— Он хочет поговорить с тобой, перед тем как пойдет на операцию. Неловко тебя беспокоить, но ты не могла бы приехать прямо сейчас в университетскую больницу?
— Конечно! Как ты? В порядке?
— Плохо соображаю.
— Я скоро буду. — Келли подумала, что задала невероятно глупый вопрос. Отцу Энни предстоит серьезная операция, поэтому, конечно, ей тяжело. Она поедет, потому что Ричард просил ее приехать, скорее всего хотел дать указания относительно того, что должно быть сделано в офисе, но еще она поедет туда из-за Энни.
Когда Энни объяснила ей, где она ее встретит, Келли попрощалась и повесила трубку. Она позвала вниз сестру и объяснила ей и Розалите, что случилось, правда, Тесс ничего не хотела знать, она все равно злилась на Нэша.
Келли не винила ее. Она взглянула на сестру и отметила, что та переоделась в темно-синие спортивные штаны и огромную, не по размеру, толстовку с капюшоном. Это всегда было признаком плохого настроения. Келли поняла этот безмолвный сигнал, благодарная, что Тесс ограничилась только домашней одеждой, не стала надевать свой старый армейский бушлат и другие бунтарские штучки, которые были на ней в момент прибытия в Серендипити.
— Можешь и ужин съесть, — вздохнула Келли.
— Отлично, — пробормотала Тесс. — Но я съем все. До последнего кусочка. Поэтому если он все-таки появится, от ужина ничего не останется.
— Оставь мне хоть немного. Поговорим, когда вернусь. — Бросив еще один взгляд на накрытый стол, она вышла, чувствуя, что ее не покидает желание расправиться с Нэшем.
Оказавшись в машине, она помедлила немного, соображая, куда ей надо ехать, потом вспомнила, что, проезжая по шоссе, видела знак больницы, поворот перед Серендипити. Келли прекрасно ориентировалась на местности, поэтому доехала быстро.
Келли припарковалась на заднем дворе и бросилась к главному входу. Энни обещала встретить ее у стойки информации. Она огляделась вокруг, но кроме пожилой женщины в инвалидном кресле с медсестрой и парочки, которая о чем-то говорила с охранником, никого не увидела.
Пока не повернулась к киоску подарков и не заметила знакомые белокурые кудри Энни. Она стояла, съежившись, у витрины, заполненной шариками и мягкими игрушками, рядом с ней был не кто иной, как Нэш. Увидев их рядом, Келли почувствовала укол ревности, пронзивший ее сердце. Она ненавидела это чувство, оно напомнило ей, почему она запретила себе увлекаться этим мужчиной.
«Спокойно», — приказала себе Келли. Здесь находится отец его бывшей жены. Конечно, он приехал сюда, вместо того чтобы появиться на ужине… Но мог хотя бы позвонить. Его озабоченность делами Энни испортила и без того неважные отношения с Тесс. И с Келли он повел себя невежливо, делая ей больно.
Келли оглянулась на выход, не зная, как поступить: уйти или подождать. Она не хотела мешать им, но стоять в одиночестве в холле, как потерявшийся ребенок, совсем глупо.
— Келли! — крикнула Энни, заметив ее, и решительными шагами направилась в ее сторону.
— Привет, я только что приехала, — откликнулась Келли.
— Спасибо, что откликнулась. — Энни обняла ее, и Келли ответила ей тем же.
Она не могла испытывать неприязнь к женщине, которая честно рассказала о своих чувствах к Нэшу. Что действительно тревожило Келли, так это его чувства к Энни.
— Привет! — поздоровался Нэш.
Келли молчала.
— Жаль, что с ужином так вышло. Энни позвонила, когда я уже был в пути, — пытался оправдаться Нэш.
Келли коротко кивнула ему в ответ. Сейчас не время спорить или напоминать ему о правилах этикета.
— Как отец? — повернулась она к Энни.
— Врачи провели тесты под нагрузкой и, по существу, сняли его с беговой дорожки. Ему нельзя напрягаться, иначе может наступить острая коронарная недостаточность. Требуется немедленная операция. И отец просто хочет поговорить с вами о делах, — объяснила Энни.
Ричард хочет видеть здесь Нэша. Эта мысль немного успокоила Келли.
— Пошли, — сказала Энни. — Медсестры готовят его в палате. Как только приедет хирург, они начнут, поэтому мне надо быстро провести вас туда и так же быстро вывести.
Келли кивнула и вместе с Нэшем проследовала за Энни к большому лифту.
Пока они поднимались в лифте в палату Ричарда, Нэш все больше впадал в отчаяние. Келли не смотрела на него, не позволила даже слово шепнуть ей на ухо. А ему необходимо было поговорить с ней, потому что он видел, как она вошла в холл больницы, и точно знал, насколько тесными могли показаться окружающим их отношения с Энни в тот момент. А он просто успокаивал ее и расспрашивал о состоянии Ричарда.
Он страстно желал скорее избавить ее от сомнений относительно его и Энни. Сказать, что Келли — единственная женщина, о которой он думает. Когда он ехал к ней на ужин, то был настолько погружен в свои мысли о Келли и о том, как пройдет сегодня ужин, что едва не проехал на красный свет светофора.
