Майя. Игрушка Шейха (СИ) - Кальби Иман
Разорвать этот морок. Развенчать образ посланного с небес ангела, способного вести томные и одновременно с тем умные разговоры, как Шахерезада перед Шахрияром. Сделать обычной. Продажной, использованной, забытой… Овладеть ею в этот свободный вечер в Москве, кинуть какой-нибудь подарок, даже денег, если она ему понравится. Спокойно улететь обратно, забыв навсегда. Сколько раз он возвращался на родину с жутким похмельем и напряженными мышцами, как после изнурительных занятий в спортзале, зато хорошо погудевший в компании красоток. И сейчас было бы так же…
И снова сбой. Ее отчаянный отпор и признание в сердцах, что она невинна- это очередной выстрел. Уже контрольный. Когда девчонка выбегала из машины, думая, что ей удалось ускользнуть от него, она еще не знала, что ее судьба предрешена. Теперь обладать ею было делом принципа… Осталось только дождаться отлета на родину.
Но впереди был еще целый день переговоров, а жар неудовлетворенности, распаленный ею, не утихал. Он требовал выхлопа, иначе норовил уничтожить и его самого, и тех, кто был рядом…
– Господин шейх, могу к Вам обратиться? – услышал голос Амра, занявшего место водителя, как только Майя покинула машину вся в слезах.
Они уже успели вернуться в Москву и нарезали как минимум второй круг по Садовке. Просто хотелось проехаться и подумать, не окунаясь в хмельной шум ночной столицы. За это время он выкурил полпачки сигарет, хотя курил крайне редко.
-Ялла (араб. давай).
– Простите мою наглость, Ваше превосходительство, но не стоит ее трогать…
Перевел насмешливый взгляд на помощника. И правда, неслыханная дерзость.
– Понравилась?– усмехается и затягивается так, что сигарета на одном вдохе превращается в фитиль из золы.
– Не в этом дело… ээ… Вернее, Вы не так поняли… Она хорошая девочка, чистая. У нее своя жизнь.
Шейх снова переводит взгляд на дорогу. Да, своя жизнь. Бежать серой мышью, пряча лицо в воротник от холодов, краснеть из– за проеденных реагентом сапог… Жизнь сильной, независимой женщины…
– Давай в отель,– приказывает коротко,– позвони Косте. Хочу шлюху. Блондинку с длинными волосами. Молодую. И чтоб хорошо работала ртом. Может даже прислать парочку на выбор. Заплачу за всех…
Не помогло. Приторные, воняющие пороком. Пользованные. Он хотел её. Только её. Эту глупую русскую, отказывающуюся от своей удачи. Хотел, чтобы ее пухлые губы, сладость которых все еще играла у него во рту несмотря на килограммы никотина, шептали слова страсти ему на арабском, чтобы она билась в исступлении под ним. Ему хватит пары раз. Нет, месяца. Он насытится и отпустит её, как остальных своих игрушек. Щедро вознаградит и найдет новое увлечение- очередную призовую лошадь, охотничьего сокола, особняк под Лондоном или другую женщину…
Но это будет потом. А пока мысли был только о ней. Вышвырнул за дверь проституток и прямо в ночи поднял спящего Амра, отдавая распоряжения о том, как поступит с ней завтра.
Визит к гинекологу не был обязательной частью программы. Опыт достаточно ему подсказывал, чтобы и так понимать, что она не врет про свою невинность. Просто хотел наказать её. Хотел преподать первый урок. Один из многих, которые ей придется с ним постигнуть. Она его вещь. И он будет сделать с ней что угодно и где угодно, как бы неприятно или унизительно это ни было.
И снова сделал хуже только себе. Увидел ее нежную розовую плоть- и его парализовало. Идеальная. Созданная для него. Ждущая только его. Такая уязвимая, беззащитная, желанная. Он бесстыдно смотрел на нее и мечтал видеть ее влажной и блестящей, зовущей его своим ароматом желания.
Он уже чувствовал ее запах. Чувствовал в машине, когда они выехали из мрака клуба и остались вдвоем. Она хотела его. Пусть сама боялась этих ощущений, но хотела. Женщина-самка. И она тоже источает феромоны, как настоящая самка. Как его тигрицы прельщают своих львов. Этот запах преследовал его все время- пока они летели в самолете, пока сидели рядом в автомобиле по дороге во дворец, в саду, пусть он был гораздо менее уловимым, потому что девчонка испугалась и закрылась от него. Но ничего, он слишком умело играл на женских телах, чтобы не уметь пробудить в ней ответ.
Их словесная дуэль только распаляла эту страсть. И он чувствовал на уровне инстинктов мужчины, что внутри ее строптивой брони скрыта такая энергетика, в ней столько скрытого удовольствия, сколько нет в колодце в пустыне, бьющем водами из глубины земных недр. Его Майя. Вода в пустыне… Он изопьет ее столько, сколько она и представить не может…
Откинулся на подушки, чувствуя, как умелые пальцы найяды (араб.- наложница) искусно массируют пальцы ног, когда вторая разогревала шею перед тем, как начать прорабатывать напряженные мышцы и там.
Широкое окно, перед которым он лежал, ожило, являя сцену на другой стороне, где никто не знал о его молчаливом присутствии. Одно из древних развлечений господ гаремов. Устанавливать секретные зеркала, позволяющие подглядывать за интимной жизнью обитательниц гарема. Эксгибиционизм по-восточному…
Дорогие мои, с нетерпением жду ваших комментариев и звездочек! Они так нужны музу)
Глава 13.1
Приглушенный свет играл бликами на поверхности воды, когда одна из его прислужниц проскользнула в зал и высыпала огромный мешок красных лепестков на ее поверхность, разбежавшихся по воде красивым ковром.
Тамер сжал свой член в томном ожидании. Мысль о том, что красотку вот-вот выведут к бассейну, щекотала нервы и воспламеняла вожделение еще сильнее. И даже умелые действия красавиц рядом не помогали перераспределить это напряжение. Чувство концентрированного внимания на одной женщине, пока еще непознанной, заставляло внутри него вибрировать чресла. Это ощущение было новым, как минимум по своей насыщенности. С Майей все краски были полными в тонах. И он точно знал- как только он сделает ее своей во всех смыслах, это будет настоящая радуга. Как же правильно он поступив, пойдя на безрассудство с ее похищением. Пока это лучшая его игрушка. А он ведь даже не открыл обертку…
Когда терпеть было уже совсем невмоготу и палантин в зале за стеклом раздвинули, наконец, появилась она, обмотанная красным отрезом ткани… Он с хрипом выдохнул.
Ее молочные хрупкие плечики подрагивали, глаза восторженно-пугливо разбегались по богатому убранству зала. Вся она была одновременно разморенной и в то же время беспомощной. Такой, что одновременно хотелось улыбнуться ее невинности и нежно целовать, боясь причинить вред … растерзать ее на месте в дикой похоти. В этом была Майя- сотканная из противоречий.
Зулайха развязала узел на груди красавицы и ткань упала к ее ногам, оголив ее тело. В первый раз оголив ее полностью перед ним.
Тамер застонал, приклеившись взором к стеклу. Громко, вожделенно, чувствуя, как огонь похоти разливается по его венам концентрировнной кислотой.
Девица у него в ногах начала умело ласкать пальцами твердый член, но он раздраженно ее оттолкнул. Снова не те руки, не те пальцы, не то дыхание рядом. Всё не то.
Сейчас только смотреть на ту, что так рядом и так далеко было в разы приятнее, чем откровенные ласки самой опытной наложницы.
Полностью зависимая от него и до невозможности непокорная…
Забавная… Забавная Майя.
Неотразимая Майя.
-Скажи Зулайхе, чтобы заканчивала с этими нежностями,- хрипло произнес он одной из прислужниц, спустя некоторое время- пусть оботрет ее и приготовит…
Мог бы приказать это сразу, но к своему величайшему внутреннему удивлению, не стал. То, как блаженно-восторженно Майя принимала ванную, было столь завораживающим, что он дал девочке насладиться моментом. В конце концов, он не изверг и не садист. Она имела право на минутку своего блаженства. Тем более у женщин в голове все как-то странно устроено. Антураж вокруг действует на них беспроигрышно. На это он в сущности и рассчитывал, когда бросал золотую пыль ей в глаза в их совместный вечер в России.
