Дом на Рождество (ЛП) - Джоли Мика

— Холли, — шепчет Итан мне в плечо, скользя губами по моей ключице, — скажи мне, что ты этого хочешь.

— Да. — В моем голосе слышатся отчаянные нотки, когда я поднимаю его голову, чтобы он взглянул на меня. — Пожалуйста.

К его чести, он больше не сомневается, увлекая меня в еще один поцелуй, в то время как его руки почти благоговейно скользят вверх и вниз по моим рукам. Я знала, что изголодалась по его прикосновениям, но до сих пор не осознавала, насколько сильно. Стены, которые, как мне казалось, я возвела после нашего расставания, рассыпаются на мелкие кусочки, и в данный момент мне на это наплевать.

Я люблю его.

Он нужен мне.

Итан берет меня за руку и помогает подняться, его губы и язык все еще исследуют мой рот и разжигают знакомое тепло по всему моему телу. Обхватив его руками, я позволяю ему подхватить меня и вынести из ванной. Он останавливается у двери в спальню, его рука касается ручки, и я понимаю, что муж ждет моего разрешения. Я быстро киваю ему, и он открывает дверь, а после укладывает меня на кровать.

— Милая, прекрасная Холли. — Боже, мне нравится, когда он произносит мое имя. Нравится так же, как и вес его тела, прижимающего меня к себе так крепко, что кажется он никогда не позволит мне упасть. — Я скучаю по этим прикосновениям. — Его голос звучит грубо, а слова получаются рваными. — Ты такая красивая.

— Займись со мной любовью.

Дыхание становится прерывистым, когда он накрывает мое тело своим, нежно поглаживая лицо, прежде чем снова завладеть моими губами.

Когда его теплые пальцы скользят под подол моего свитера и касаются обнаженной полоски кожи чуть выше пояса моих джинсов, желание пронизывает меня, пока наша одежда не исчезает полностью.

Руки и губы Итана исследуют мое тело, вызывая чувства, о существовании которых я успела забыть. Муж точно знает, как прикасаться ко мне, чтобы свести с ума. Своими ласками он прогоняет все тревоги и панику, а когда входит в меня, мои мышцы крепко сжимаются вокруг его длины. Это ощущение приводит в боевую готовность каждое нервное окончание в моем теле, заставляя меня желать большего.

— Холли, я скучал по тебе.

Мои глаза открыты. Я обхватываю руками его плечи, из приоткрытого рта вырывается стон, мое тело влажное, отчаянно желающее и готовое принимать его ласки.

Мы двигаемся в унисон, как будто созданы только друг для друга. Наши взгляды встречаются, и в его глазах мерцает возбуждение. Его широкие плечи нависают надо мной, его грудь вздымается с каждым глубоким, восхитительным толчком.

Когда он выходит из меня и проводит кончиком эрекции по клитору, я приподнимаюсь выше, стремясь к нему, к нашему соединению.

— Войди в меня. Я хочу, чтобы ты был внутри, — умоляю я, задыхаясь.

Обхватив рукой мои щеки, заставляя меня удерживать его взгляд, он снова входит меня. По всему моему телу пробегают мурашки удовольствия. Я откидываю голову назад в экстазе, из моего рта вырывается крошечный всхлип наслаждения.

А затем он начинает жестко трахать меня. Мы оба держимся изо всех сил, снова беря и отдавая себя друг другу.

Как и всегда, я приветствую эту силу, нас и то, как мы знакомимся друг с другом заново; это ошеломляющее удовольствие, которое может вызвать только Итан. Он продолжает входить и выходить, его движения больше не медленные и не нежные. Наши занятия любовью всегда были напористыми. Его поцелуи сводят меня с ума. Мое тело реагирует так, словно долгое время было лишено любых прикосновений, что на самом деле является правдой. Я двигаюсь ему навстречу, прижимаюсь к нему, отчаянно пытаясь стать еще ближе, теплый шар внизу живота продолжает расти, пока не взрывается внутри. Мы достигаем пика одновременно, растворяясь в объятиях друг друга, пока на нас продолжает накатывать блаженство. Какое-то время мы так и лежим, дрожа от наслаждения, не решаясь заговорить, а его лоб прижимается к моему. В окно спальни струится лунный свет, и на меня накатывает волна усталости после занятия любовью.

— Тебе нужно отдохнуть, — бормочет Итан, целуя меня в макушку. — Сейчас, я только…

Он скатывается с меня и собирается встать, но я хватаю его за руку.

— Подожди, — умоляю его я. — Останься со мной.

Итан долго смотрит на меня, и в какой-то момент мне становится страшно, что он все равно уйдет, но вот он мягко улыбается мне, молча забирается обратно под одеяло и прижимает меня к себе.

Мне кажется, я никогда не чувствовала себя такой защищенной, как в его объятиях. И этого вполне достаточно, чтобы забыть о том, что мы разводимся.

ГЛАВА 13

Рождество — это не просто дата в календаре. Это состояние души. Мэри Эллен Чейз

Итан

Можно ли назвать меня слабаком после проведенной ночи с ней?

Возможно.

Никогда не умел так открыто выражать свои эмоции, как это делает Холли. В этом я похож на своего отца. А еще я никогда не был причиной чьей-либо беременности. Поэтому я дал ей все, что мог, утешил лучшим способом, который знал. Холли должна знать, что я рядом, что не собираюсь бросать ее на произвол судьбы, только потому что между нами все не просто.

С этими мыслями, проснувшись следующим утром от ослепительно яркого на фоне белого снега солнца, я аккуратно высвобождаюсь из ее объятий и отправляюсь на кухню, чтобы приготовить завтрак. Чувствую себя совершенно дремучим во всем, что касается этой ситуации.

Чем вообще должны питаться беременные женщины?

В конце концов, я останавливаю свой выбор на старом добром блюде, которое часто приносил ей на завтрак в постель, яичнице с тостами. Должно быть запах разбудил ее, потому что я слышу ее шаги по кухонному полу.

— Привет, — говорит она.

Я оборачиваюсь, все еще держа в руке лопатку. Мнусь какое-то мгновение, не зная, как приветствовать ее в ответ. Она обнимает себя руками, выглядя такой же неуверенной, как и я, и мне требуется вся моя выдержка, чтобы не подойти и не обнять ее.

В конце концов я указываю на плиту.

— Я приготовил тебе завтрак, — говорю я ей. — Ну, если ты, конечно, голодна. Если нет, то ничего страшного. Я знаю, что иногда такое случается… — Я делаю неопределенный жест в направлении ее живота. — Ты не обязана есть, если не хочешь.

Холли улыбается.

— На самом деле пахнет очень вкусно.

— Хорошо. — Меня охватывает облегчение. Я улыбаюсь ей в ответ. — Эм, вот.

Я спешу к столу и выдвигаю для нее стул.

Холли бросает на меня насмешливый взгляд, когда садится.

— Я не хрустальная, и не собираюсь ломаться.

В том-то и дело, я всегда беспокоюсь за нее. Не до такой степени, чтобы это было невыносимо, но я беспокоюсь, что она слишком много работает, или что не высыпается.

— Просто хочу убедиться, что у вас с ребенком все в порядке.

— Ребенок, — задумчиво бормочет она, прикладывая руку к животу. Похоже Холли собирается еще что-то сказать, но только качает головой. — Сегодня канун Рождества, — замечает она, глядя в эркерное окно.

— Знаешь, нам необязательно приглашать всех сегодня вечером, если ты не хочешь, — говорю я ей, выкладывая завтрак на тарелку. — Моя мама уже говорила, что вместо этого мы можем прийти к ним в гости.

— Я не против гостей. Думаю, будет весело, — отвечает Холли, когда я ставлю перед ней тарелку с завтраком. Она закрывает глаза от удовольствия, когда вдыхает аромат, прежде чем попробовать кусочек. — Спасибо за завтрак.

— Не за что. — Я сажусь напротив, наблюдая как она ест. Я знаю, что это похоже на паранойю и чрезмерную опеку, но ничего не могу с собой поделать. Осознание того, что в нашем уравнении появился ребенок — наш ребенок — придает остроты положению. Долгое время мы сидим в тишине, каждый перебирая в памяти события прошлой ночи. — У нас будет ребенок, — наконец говорю я.

Она поднимает на меня глаза, на ее лице читается неуверенность.