Ты родишь мне после развода (СИ) - Устинова Мария

– Почему? – шепчет он. – Тебе же нравится.

Глупо спорить. И про мужа сейчас говорить глупо. Его здесь. И не только здесь, а и вообще в моей жизни давным-давно. Он отдалился после второго выкидыша, забыл меня, бросил наедине с проблемами, и с тех пор так ко мне и не вернулся. Мы просто живем на одной территории, как соседи, иногда разговариваем. Но прежней близости давно нет. Только тоска. Его устраивает это – он с головой ушел в мир своих неудачных проектов. Я в свое горе.

Так стоит ли его вспоминать теперь? Когда у меня наклевывается хоть что-то хорошее с другим мужчиной?

Я с ним разведусь.

Не могу больше терпеть безразличия. И Яр был прав – у меня нет мужа.

На вопрос я не отвечаю.

Позволяю Ярову поцеловать меня еще раз. И жмурюсь от удовольствия, тепла, уюта и запаха его вкусной туалетной воды.

Он увлекает меня на кровать.

Глава 11

Утром я просыпаюсь в теплом и уютном гнезде из пледов. Рядом спит Яров. Одна рука под головой, другая – под моими плечами. Мы спит, прижавшись друг к другу, как котята.

Привстаю. Он все-таки ранен, а я разлеглась…

Аккуратно трогаю лоб. Прохладный. Вчера я беспокоилась, что без антибиотиков ему станет хуже, но у него железное здоровье… И я это не только из-за антибиотиков поняла.

Я сажусь, вздыхаю, глядя через комнату в окно. Там вовсю светит солнце, на ветру колышутся кроны деревьев, поют птицы. Прекрасное утро. Впервые за много дней я улыбаюсь, вспоминая прошлую ночь, от которой мурашки бегут по коже от удовольствия.

Потягиваюсь, сладко вздыхаю.

– Доброе утро, – раздается сзади.

Оглядываюсь: Яров сладко улыбается. Такой же как всегда – довольный и сытый. Или нет, на капельку счастливее.

– Доброе, – я улыбаюсь тоже, не могу сдержать улыбку. – Приготовлю кофе.

Говорю и смотрю на него дальше. Улыбка слегка вянет, когда понимаю, что у этой ночи не будет продолжения, какой бы прекрасной она ни была. Просто не будет и все.

Мы из разных миров.

На одно мгновение – на одну ночь наши параллельные встретились, но скоро мы расстанемся. Ему даже необязательно об этом говорить. Я просто знаю. Я не восемнадцатилетняя сопливая девчонка, чтобы верить в сказки. Мы оказались в одной постели-то исключительно в силу обстоятельств.

Встаю, нагло набрасываю его рубашку и еду на кухню.

Пока закипает чайник, Яров встает. Трудновато, но это бок, наверное, разболелся. Кто-то перетрудился ночью, ехидно думаю.

Понятия не имею, как вести себя с новоявленным любовником. У меня впервые такой опыт. Все мои прежние свидания развивались по классической схеме – поцелуй в щеку на первом свидании, в губы на втором-третьем, через месяц отношений совместная ночь после признаний в любви.

Яров полностью порвал мои шаблоны.

Он подходит сзади. Лопатками я ощущаю его грудь. Берет за плечи и целует в висок.

– Спасибо, красавица.

За что благодарит – за ночь или кофе, непонятно. Он мягко улыбается, щекой прижимается к щеке, как огромный кот.

По спине бегут мурашки.

– Как насчет искупаться?

– У меня нет купальника, – бормочу я. – И ты ранен…

– А зачем тебе купальник? – с интересом спрашивает он. – От меня тебе скрывать нечего, а больше здесь никого нет.

Я заливаюсь краской.

– Может быть. Попозже, когда вода прогреется.

– Иди в постель, – говорит он, когда вода закипает. – Не хочу здесь пить. Я сделаю.

Заворачиваюсь в плед на диване и наблюдаю, как Яров проворно делает две чашки кофе. Ох, вот бы так навсегда. Мечта. Уют, плед, дом на природе, любимый мужчина несет кофе в постель… Стоп. Я сказала – любимый?

Поражаюсь самой себе. В женщинах это неискоренимо. Ведь знаю же, ничего у нас не получится. Никакого крыше сносного романа. И мы не будем вместе. Я это чувствую так же, как шкурой ощущаю опасность. Так же отчетливо.

Яр садится рядом, я скромно беру чашку.

Он наблюдает за мной. А я не могу расслабиться. Как и вчера я смущена и скована. Лучше перевести разговор на него. Я только сейчас понимаю, что он смотрит по-кошачьи, так же беспардонно, спокойно, с любопытством.

– Как ты? – прикасаюсь к повязке, и ловлю его взгляд.

– Терпимо. Покажусь врачу, если что. Не думай об этом.

– Тебя уже второй раз из-за меня ранили.

– Получается, из-за меня.

– Да, – снова опускаю глаза, и делаю глоток кофе.

Хочется похвалить, потому что это он его делал, но это обычная растворимая дрянь из супермаркета.

– Выждем пару дней. Заодно приду в себя. Потом съездим в город, узнаем, безопасно ли вернуться.

– Что там произошло? Ты понимаешь?

– Пока нет. Его убрали, забрали бумаги – кто это был, с какими целями инициировали ограбление, не знаю.

Задумываюсь.

– Это связано с покушением на тебя, как считаешь?

– Не знаю. У меня есть знакомые в полиции. Увидим, что раскопают. По крайней мере, насчет Виктора можем больше не волноваться, – улыбается Яр. – Отличная новость. Но лучше пересидеть на дне, не будем искушать судьбу.

Я вздыхаю, понимая, что как только все закончится – мы расстанемся. Надо постараться принять это с достоинством, как бы ни было грустно.

После обеда, когда вода прогревается, мы с Яровым идем к реке. Сквозь ветви просвечивают солнце. Я чувствую себя свободной и умиротворенной. Так хорошо!

На уже знакомом поваленном дереве я оставляю платья, и ныряю в теплую, как парное молоко, воду. Речка неглубокая, теплая до самого дна. Только время от времени ног касаются прохладные языки течения, вызывая восторг, смех и желание побарахтаться, как маленькой.

Подгребая руками, держусь около берега, Яров наблюдает за мной.

– Тебе не холодно?

– Вода отличная! – кричу я. – Жаль, что тебе сюда нельзя! Если повязка промокнет, менять не на что! У нас бинтов мало!

Искупавшись, выбираюсь на берег, выжимаю волосы и сажусь рядом.

– Какая ты скользкая, – Яров обнимает меня, зарывшись лицом в шею. – От тебя рекой пахнет, как от русалки.

Я снова смеюсь. Мне дико нравится происходящее. Все словно отодвинулось назад – мои неудачи, брак, трудная работа, проблемы, даже вчерашнее нападение. Я словно оказалась в отпуске, в котором не была ни разу за всю трудовую жизнь. В отпуск ездила один раз – после выпуска перед тем, как искать работу. Еще вчера меня трясло от волнения и страха за Яра после стычки. А сейчас хорошо, словно я классно отдохнула.

Наклоняюсь, срываю одинокую ромашку.

– Пойдем в поле, – зову я, его я видела в прошлый раз, когда искала землянику. Оно начиналось с другой стороны леса. Сейчас сплошь усеяно летними полевыми цветами.

Выходим к полю, и я начинаю собирать цветы. Набираю букет из сине-красных-желтых цветов. Девясил, колокольчик, цикорий, ромашки, горечавка. Удивительно, но помню почти все. Я думала. Давно все позабыла, но нет, бабушки наука не выветрилась из головы. Многие из трав можно будет насушить – для чая и настоев.

Букет я ставлю в импровизированную вазу из обрезка бутылки. Пристраиваю цветы на стол. Полевые цветы делают кухню нарядной. Замечаю, что Яр одевает рубашку в зале.

– Ты куда?

– Наведаюсь в магазин, нужно кое-что докупить. Запасы к концу подходят.

– Можно с тобой?

– Конечно.

Сажусь в «ягуар», мы уже второй день в этой чаще, хочется увидеть живых людей. До города не доезжаем. Яр сворачивает в село.

– В город пока опасно соваться, – говорит он. – Закупимся здесь.

В селе оказывается неожиданно приличный супермаркет, хоть и с урезанным, по сравнению с городом, ассортиментом. Я хожу между рядов, Яр катит тележку. Мы похожи на обычную пару, выбравшуюся в выходные, чтобы закупиться на неделю.

– Холодильника нет, – напоминает он, когда я останавливаюсь перед прилавком с мясом.

При виде отличного говяжьего стейка, довольно дорогого, дико хочется есть.

– Можно сейчас приготовить, – говорю я, и беру два куска.

Затем покупаю пять пачек макарон – с запасом, чтобы оставить в доме. Пять банок тушенки. Несколько банок сардин и ветчины. Упаковку спичек, свечей. Запас мыла и соли. Я напоминаю отшельника, выбравшегося из леса ненадолго. Затем в тележку попадает несколько пачек риса разных видов, упаковка фасоли, сахар, кофе и чай. Кофе покупаем подороже, не сговариваясь останавливаясь на одной и той же марке.