Она моя зависимость (СИ) - Высоцкая Мария Николаевна "Весна"

– С чего вдруг ты так резко собралась замуж за Ярика?

– Потому что с ним у меня есть шанс свалить из этого города и избавиться от опеки отчима. Ну и я его люблю, кажется.

– Кажется или точно?

– Точно. И, между прочим, мы тоже летим. Поэтому ты просто не можешь отказаться. Поняла?

– Поняла.

– Вот и отлично. Кстати, нужно будет приобрести новенький горнолыжный костюм. Хочу что-нибудь яркое. Кислотно-розовое или салатовое. Кстати, может, заедем в «Сферу»? У них отличный спортивный отдел.

– Я не тороплюсь.

– Тогда поехали.

По торговому центру мы блуждаем часов до семи, а заезжали, между прочим, максимум на полчаса. Леся быстро входит в раж. Скупает все, что попадается ей на глаза и кажется хоть немного симпатичным.

Я же придирчиво осматриваю полки, манекены и плечики с вещами. В итоге беру бежевый объемный свитер и очень короткий комплект из домашних шорт и топика.

Ночевать, как и три дня до этого, еду к Андрею.

С улыбкой заглядываю в пакет с миниатюрной пижамкой и вытаскиваю из сумки ключи. Это получилось как-то само собой, что теперь они у меня есть. Андрей просто бросил мне их в сумку как бы на всякий случай. И вот уже третий день этот «всякий случай» никак не закончится.

Оставив маленькую дорожную сумку у двери, расстегиваю молнии на длинных сапогах и зажигаю свет в гостиной.

Запускаю кофемашину, отчетливо слыша, как хлопает дверь. Андрей приехал. Мы разминулись буквально на пару минут. Чувствую, что он смотрит. Позвоночник щекочет от его пристальных взглядов, а щеки приобретают розоватый оттенок.

Прикусив нижнюю губу, поворачиваюсь лицом к импровизированной прихожей и не могу сдержаться, чтобы не улыбнуться.

– Это мне?

Смотрю на огромный букет из нежно-персиковых роз. Крепкие, скругленные бутоны приятно пахнут. Зачем-то притрагиваюсь к бархатистым лепесткам пальцами и тянусь к Андрею с поцелуем.

– Спасибо.

– Ты насовсем? – Андрей заламывает бровь, кивая за свою спину, туда, где я оставила маленькую дорожную сумку. Его губ касается теплая улыбка, а на щеках появляются еле заметные ямочки.

– Нет, просто нужно было кое-что забрать от мамы.

– Понял.

Пока я наслаждаюсь ароматом цветов, Андрей успевает забрать у меня букет, отложив его на стол. Меня же крепко прижимает к себе, просто поглощая в глубоком поцелуе.

– Ты определилась с праздниками?

– Да, – киваю, обвивая ногами его корпус, проворно скрещивая лодыжки за спиной. – Я с тобой. Но у меня будет условие.

– Потом.

Панкратов, удовлетворившийся ответом, игнорирует мои дополнения и просто перемещает нас в спальню.

– Все потом… – его шепот обжигает кожу.

Холодные простыни ярко контрастируют с горячими объятиями. Уклоняюсь от очередного поцелуя и прижимаюсь носом к его шее. Тяну головокружительный запах туалетной воды, подгибая пальчики ног.

Мысли, преследующие меня весь день, подобно пчелиному рою, исчезают. Я не могу думать ни о чем, кроме требовательных губ Андрея.

Всхлипываю от жадных поцелуев, все еще смущаясь того, какую часть моего тела они клеймят.

Его ладони обхватывают мои бедра, переворачивая меня на живот. Утыкаюсь подбородком в одеяло, не успевая упереться в него локтями.

Мое тело содрогается от каждого движения. Плечи покрываются мелкими мурашками, дыхание сбивается, и я в очередной раз теряю себя. Наслаждаюсь моментом по максимуму, понимая, что мне мало. Несказанно его мало, и так будет всегда.

Ненасытность, граничащая с безумием. Он был прав, когда говорил, что мы похожи.

Виски затрагивает мимолетная боль, потому что Андрей наматывает мои волосы на свой кулак. Я всхлипываю от неожиданности, но забываюсь в ту же секунду.

Сердце колотится как ненормальное. Ногти впиваются в белоснежное одеяло, перед глазами мелькают яркие искры. Закрываю глаза, но ничего не меняется. Взгляд, как и картинка передо мной, мутнеет. Все нервные окончания в моем теле напряжены до предела. Я уже чувствую приближающуюся развязку, жадно заглатывая воздух.

Андрей

На почту падают файлы купленных билетов. Еще раз сверяюсь с датами, пробегаюсь по календарю. Мы улетаем тридцатого декабря. Осталось два дня.

Бросаю взгляд на лобовуху, замечая в толпе ярко-розовый пуховик.

Наблюдаю за тем, как Еська перебегает пешеходный переход и, взмахнув рукой, направляется ко мне. Такая она забавная. Улыбается, несколько раз поправляет скатывающийся на глаза капюшон и что-то тараторит в поднесенный к губам смартфон. Скорее всего, набалтывает голосовое.

Выхожу из машины и делаю пару шагов ей навстречу.

Еся еще раз широко улыбается и прячет телефон в карман.

– Привет, – привстает на цыпочки, и ее губы оставляют на моей щеке след теплого дыхания.

– Привет.

Руки сами к ней тянутся. Пальцы зарываются в волосы, а этот ее непослушный капюшон окончательно сваливается с головы.

– Соскучился?

– Очень, – прижимаю ее к себе, а в башке лишь одна мысль: поскорее добраться до дома. – Ну что, все проставили?

– Да, все автоматом. Снег пошел, – вытягивает ладошку, внимательно наблюдая, как несколько снежинок, упавших на ее кожу, превращаются в воду. – Теперь я свободна почти до февраля.

– Отметим? – открываю дверь машины со стороны пассажира.

Хотя вопрос я задаю так, чисто для поддержания разговора. На самом деле еще вчера забронировал номер в Ждановском отеле. Хотел сделать Есе небольшой сюрприз.

– Сегодня не получится, я обещала остаться у мамы.

– Ясно.

Знаю, что голос выдает мои эмоции. Мое «ясно» выходит сухим и раздражительным. Но Еся решает не заострять на этом внимание. Ведет себя так же, как и секунду до.

Сажусь за руль.

– Даже не верится, что семестр закончен. Хотя нет, больше не верится, что уже через два дня мы будем греться на солнышке.

Неделю назад Жданов сорвал спину в зале, поэтому идея с горнолыжкой стала менее актуальной.

Киваю в такт Еськиных слов и перещелкиваю радиостанцию.

– …хотя Бережная чуть с ума не сошла. Она же столько экипировки накупила. Ты меня вообще слушаешь?

В голосе слышатся звенящие нотки, но я их игнорирую.

– Да.

Смотрю на дорогу, хотя прекрасно понимаю, что атмосфера в салоне изменилась. Еся протяжно вздохнула, а от ее улыбки не осталось и следа.

– Останови машину. Мне, наверное, будет лучше пройтись.

– Конечно. Я уже.

Мой пофигизм на ее просьбу, что звучит в голосе, подкрепляется ухмылкой. Она действительно думала, что я остановлю тачку?

– Панкратов, не беси меня. Останови машину и прекрати вести себя как придурок.

– Как кто? – спрашиваю вкрадчиво, медленно отпускаю педель газа, подъезжая к красному светофору.

– Ты все прекрасно слышал. От того, что я одну ночь переночую не с тобой, Солнце на Землю не упадет.

– Я тебе что-то сказал по этому поводу?

– Лучше бы сказал, чем сидеть тут с кислой миной.

Она дергается, забывая отстегнуть ремень, моя нога тем временем снова давит на педаль газа, и Еська резко припечатывается к спинке сиденья.

Мы пролетаем под только что загоревшийся зеленый.

– Ладно, извини, просто у меня на этот вечер были планы.

– Я уже ей обещала. На Новый год же не остаюсь. Не дуйся.

– Если что, звони, – говорю, припарковав машину у подъезда Токаревых. – Я приеду.

– Хорошо. Люблю.

– И я тебя.

Провожаю ее взглядом до подъезда и, лишь когда она скрывается за металлической дверью, даю по газам.

Разрушенные планы на вечер вводят в ступор. На самом деле как-то даже непривычно. Последние месяцы мы почти постоянно были вместе. Вечером и ночью точно. Сейчас же я нарезаю круги по центру города, соображая, чем можно себя занять.

Правда, Царев нагло прерывает мой мозговой штурм, хотя и подбрасывает идею на вечер.

Заезжаю к родителям, чтобы выгнать из гаража внедорожник. Переть в банный комплекс за городом, куда предложил забуриться Ярик, на заниженной тачке – такое себе удовольствие.