Потрясая мой мир (ЛП) - Валентайн Мишель

— Язык, Обри Дженсон! — нахмурившись, ругается мама.

Невероятно!

— К черту мой язык, мама. Помощь нужна вам обоим. Ты разрушаешь мою жизнь, разве ты не понимаешь? Если я потеряю Зака, моему миру придет конец.

— Я твой отец. Это моя работа защищать тебя и заботиться о твоем будущем, — говорит папа, наморщив лоб.

Они все еще не понимают. Я должна прояснить все сейчас.

— Зак — мое будущее. Либо вы оба примете это, либо мы больше с вами не увидимся, потому что я никогда его не отпущу.

На этот раз, когда направляюсь к двери, я не останавливаюсь, как бы громко они ни кричали и ни приказывали мне вернуться.

Я прыгаю в самую дорогую машину моего отца и вырываюсь из гаража, как только открываются двери. Направляясь в отель, мысленно прокручиваю все, что только что произошло на кухне моих родителей. Я знаю, что они злятся на меня, но им придется смириться с этим. Я люблю Зака, и ничто этого не изменит.

Мои мысли возвращаются к Заку и я молюсь, чтобы он меня выслушал. Я хочу, чтобы он увидел мою сторону ситуации и понял, что я не сделала ничего, чтобы предать его доверие, и что он — мое все.

Я качаю головой и вздыхаю, приближаясь к светофору. Нуждаясь в отвлечении, я наклоняюсь, включаю радио и начинаю искать среди станций что-нибудь приличное, чтобы послушать. В двух щелчках от моей любимой станции раздается гудок, и я снова смотрю на дорогу перед собой. Только когда становится слишком поздно, я понимаю, что свет был красным, и я не остановилась. Что-то сильно ударяет по машине с моей стороны, и моя голова дергается вправо, а затем влево, прежде чем все становиться черным.

Глава 8

ЗАК

Бросаю последнюю грязную одежду в чемодан и застегиваю молнию. Странно сознавать, что через пару часов я уеду отсюда без любимой девушки и никогда больше ее не увижу. Как глупо было мне верить в то, что у нас было все по-настоящему? Мне никогда не удастся выкину из головы образ другого мужчины, прикасающегося к ней. Я всегда знал, что не заслуживаю счастья.

Потираю лицо руками, когда кто-то колотит в дверь моего номера. Единственный человек, который знает, что я здесь — это Обри, но после того как я ее бросил, она никогда сюда не придет. Наверное, она меня ненавидит. То, что я сказал, было жестоко, и я хотел бы взять свои слова обратно.

Вся ситуация в ресторане вышла из-под контроля. Увидев руку Брэйди на ее руке, я просто взбесился. В моей голове снова и снова возникали образы того, как я бросаюсь на Брэйди и валю его на пол. Мне потребовалось все мое самообладание, чтобы не сделать этого. Бедный ублюдок был бы уничтожен, если бы получил от меня в полную силу.

Возможно в начале я думал иначе, но знание того, что отец Обри ненавидит меня до глубины души, вкупе с тем фактом, что он пытался забрать единственное дорогое для меня в этом мире — группу и Обри — заставили меня задуматься. Увидев Обри с Брэйди, я поверил, что судья был прав — ей лучше быть с кем-то другим, а я все еще принадлежу «Черному Соколу».

Человек по другую сторону двери снова стучит и на этот раз зовет меня по имени.

— Рифф? Ты здесь?

Какого черта здесь делает Гейб? По пути к двери я бросаю взгляд на чемодан Обри и решаю взять его с собой. Лучше просто передать его ему и не заводить никаких разговоров о том, что я причиняю боль его сестре. Ему нет нужды затевать со мной драку, защищая ее честь. Я уже знаю, что я ублюдок.

Рывком открываю дверь и протягиваю ему багаж.

— Здесь все.

Гейб обеими руками толкает багаж обратно ко мне.

— Я пришел сюда не за этим.

Поднимаю свою проколотую бровь.

— Надеюсь не для того, чтобы поговорить, потому что мы с Обри уже закончили. Нам больше нечего обсуждать.

Гейб качает головой и облизывает уголок рта, как будто пытается понять, что он может сказать, не вступая со мной в драку.

— Если ты действительно такой мудак, может быть, мне не стоит говорить тебе то, ради чего пришел сюда.

Я хватаюсь рукой за дверной косяк.

— Наверное, не стоит. Ты мне нравишься и я не хочу, чтобы ситуация изменилась.

Он почесывает затылок.

— Если бы я не был так уверен, что моя сестра чертовски любит тебя, я бы с удовольствием надрал тебе задницу, но она любит. Я пришел сюда, потому что подумал, раз она чуть не умерла, пытаясь удержать тебя, ты не можешь быть полным козлом.

Моя грудь сжимается, и внезапно становится почти невозможно дышать.

— Что ты сказал?

Гейб кивает.

— Она попала в аварию. Когда я рассказал ей о твоем отце, она взяла машину нашего отца, чтобы найти тебя и утешить. Проехала на красный свет и в нее врезался грузовик.

Мое горло сжимается и я пытаюсь сглотнуть, чтобы набрать побольше воздуха в легкие. Сгибаюсь в талии, упираюсь руками в бедра и смотрю на Гейба, который смотрит на меня широко раскрытыми глазами. Все мое тело сотрясается.

— С ней все в порядке?

Хмурое выражение лица Гейба смягчается.

— Она сейчас в больнице.

Я резко вскакиваю и хватаю Гейба за плечи.

— Где она? Отвези меня к ней!

Он грустно улыбается.

— Приятно знать, что ты все еще любишь ее, потому что она нуждается в тебе.

— Что ты имеешь в виду?

— Обри не приходит в себя с тех пор, как ее привезли в больницу.

Я падаю на колени, и дверь ударяет меня в бок. Моя девочка, мой Котенок, ранена, и это все моя гребаная вина. Я закрываю глаза, и слезы обжигают щеки. Если с ней что-то случится, клянусь Богом, я никогда себе этого не прощу.

Мне нужно быть с ней. Я должен быть тем, кто заботится о ней.

— Отвези меня к ней.

Гейб хватает меня за плечо.

— Поехали. Я поведу машину.

Мы забираем весь багаж из гостиничного номера, включая гитару, без которой я никогда не путешествую, и направляемся к машине Гейба. Оказавшись внутри и по дороге в больницу, я ловлю себя на том, что нервничаю. Моя правая нога подпрыгивает, и я грызу кожу на большом пальце правой руки.

— Они проводят тесты?

Гейб прикусывает нижнюю губу и поворачивается налево.

— Когда я уходил, они делали томографию мозга.

Я вздыхаю, ненавижу быть во власти кучки врачей.

— А они не знают, почему она не просыпается?

— Нет. — Он еще крепче сжимает руль. — Но очень часто, когда люди так долго находятся без сознания, это никогда не бывает хорошим знаком.

Нет слов, чтобы даже описать то количество боли, которое наполняет каждый дюйм моего тела. Это не может быть правдой. Этого просто не может быть.

Я делаю глубокий вдох, и все время, что мы провели с Обри, всплывает в памяти. Ее прекрасная улыбка, освещающая меня изнутри так, как я думал, никогда больше не почувствую снова. Каждый день я благодарю Бога, что Обри пришла с Лэйни в тот вечер на шоу. Как только я увидел ее, все изменилось навсегда. Она полностью потрясла мой мир и вытащила меня из тумана, который был моей жизнью.

Думая о подруге моего Котенка, Лэйни, я задаюсь вопросом, знает ли она об этом.

— Ты звонил Лэйни?

Гейб качает головой, и я тут же достаю из кармана мобильник. Через пару секунд на другом конце провода отвечает Ноэль.

— Привет, брат. Наслаждаешься своим свободным временем?

Приятно слышать знакомый голос Ноэля. Я открываю рот, но мне трудно рассказать им о Котенке. Если я не скажу это вслух, может быть, все окажется не по-настоящему.

— Рифф? Мужик, ты там? — спрашивает Ноэль.

— Да… я здесь. — Я слышу дрожь в своем собственном голосе. — Это Обри.

— Что-то случилось? Тебя плохо слышно.

Я сжимаю переносицу и закрываю глаза.

— Она попала в автомобильную аварию.

— Черт. С ней все в порядке? — В его голосе слышится беспокойство.

— Она, Господи. — Глаза наполняются слезами. — Она сейчас в больнице. Ее брат сейчас везет меня к ней. Господи, Ноэль, она не приходит в себя. Если с ней что-то случится… — Я даже не успеваю закончить фразу, как уже истерически рыдаю.