Лариса Шкатула - Лягушка в сметане
Теперь придется ей брать все в свои руки. Как говорится, стать мозговым центром операции. Ничего противоправного. Чужого не надо. Всего лишь вернуть то, что по-хорошему ей принадлежит. Ведь в противном случае ЭТИМ станет пользоваться кто-то другой. Не прячьте ваши денежки по каким-то там углам, как поют в известном детском фильме…
Уходя, Вадим поцеловал Варваре руку, и она вдруг подумала, что он вовсе не так уж и быковат, как показалось ей в кафе. И даже немного симпатичен. В общем-то самую малость. Хотя и недостаточную для того, чтобы ее мнение о телохранителях вообще изменилось в корне.
Он же покинул квартиру Варвары в состоянии некоторого обалдения. Второй раз за небольшой срок эта женщина его поразила. Такого с ним еще не случалось. Мало того, что Вадим был не самого высокого мнения о женщинах, он откровенно сторонился женщин энергичных, авторитарных или легковозбудимых. Они его прямо-таки пугали, потому что он не знал, как себя с ними вести.
Мужчине во время истерики — некоторые зря думают, будто с мужчинами они не случаются — можно отвесить затрещину, и все, как бабка пошептала. А как быть с женщиной? Он никогда бы не поднял руку даже на самую распоясавшуюся, самую скандальную, самую агрессивную. Это у него на генном уровне. Мужчин, которые бьют женщин, он считал последними подонками… Но в таком случае у него ничего не было в арсенале. А безоружный мужчина перед агрессией женщины, наверное, жалок.
Теперь он уже заводится при одной мысли о ней. Жалеет, что не может отвесить ей затрещину?
Какое странное действие оказала на него Варвара. Она вроде не выказала ни истерики, ни агрессии — если не считать, конечно, удара по голове. Он потрогал приличную шишку на затылке, которая тотчас отозвалась пульсирующей болью. Надо было бы приложить холод, а он уселся чай пить.
Вначале Вадим решил, что Варвара и думать забыла о его травме, сразу стала инструктировать, что да как. Она прямо-таки толкала Вадима вперед, чего никогда не делала даже его мать.
Он от обиды слушал ее вполуха, украдкой трогая ушибленную голову: надо же, как больно. Он из-за этой боли на мгновение полностью отвлекся, услышал только, как она хлопнула дверцей холодильника, и потом близко-близко ее участливые глаза. Как будто она заглянула ему прямо в душу.
— Приложите к голове, — сказала она, подавая ему полотенце, в которое были завернуты кусочки льда, — и вам сразу станет легче.
Значит, все-таки заметила, что последствия ее удара до сих пор сказываются. Возможно, она вовсе не такая уж сухая, бесчувственная мымра.
Вадима воспитывали демократично: если он чего-то не хотел, старались объяснить, что это нужно сделать, или пытались понять его точку зрения, почему того-то, по его мнению, сделать нельзя.
А Варвара… да она его просто загипнотизировала. Иначе почему он ей не возражал? Никак не сопротивлялся. И даже не раздумывал о насилии над его личностью.
И что странно, чем больше он вспоминал недавнюю беседу с ней, тем меньше протеста вызывали в нем предстоящие расследования. Вадим даже с некоторым удовольствием вдруг стал выслушивать ее инструкции, хотя и не показывал, что и у него по этому поводу есть кое-какие свои мысли. Пусть потешится. Он все равно будет действовать по обстановке.
На самом деле Варвара словно вдруг открыла некий клапан и выпустила на свободу энергию действия, которая до сего момента в нем благополучно дремала. Может, из-за этого Вадим по жизни никаких активных действий не предпринимал, а покорно плыл по течению?
Даже когда его вместе с остальными провинившимися парнями выперли из телохранителей, он ушел без возражений, хотя был виноват меньше всех. Разве что не попытался удержать своих коллег от глупости.
Потом он, за неимением лучшего, так же покорно пошел в охранники банка. Лишь подумал мимоходом: «Надо же, не повезло!»
Другие, собственно, поступили так же, кроме одного. Тот настырный, прорвался на прием к бывшему шефу. Доказал, что нарочно не взял в ресторан оружия. А если бы взял, то уж, будьте покойны, не стал бы его вынимать зазря.
И его, как ни странно, приняли обратно! Вадим такого бы сделать не смог. Он не привык себя отстаивать в тех случаях, когда его не оскорбляли действием. Вот если его пытались побить или просто ударить, тогда он шел напролом, как разъяренный медведь. Но много ли таких случаев было в его жизни?
В основном другие мужчины старались его не задевать, чувствуя скрытую мощь. Тут, пожалуй, следует уточнить: не скрытую, а спящую. Неразбуженную. Только совсем недавно он стал задумываться, что мог бы постоять за себя, если к нему просто были несправедливы. Без физического воздействия…
Вадим вышел из квартиры Варвары, но не стал ждать лифта, а быстро сбежал по лестнице, весь во власти только что окончившегося «военного» совета. Кто из них фельдмаршал? Понятное дело, не он!
Вадим распалил сам себя и рванул в сторону от дома Варвары на рысях — для бешеной собаки семь верст не крюк! И уже отошел на приличное расстояние, почти до троллейбусной остановки, когда наконец почувствовал, что до сих пор машинально сжимает в руке выданную Варей связку ключей.
Что же это получается — задумался и забыл, что у него теперь есть машина. Ну да, она так и стоит у подъезда хозяйки. Ему всего лишь надо было выйти, открыть ее, завести и поехать.
Он носил права с собой, потому что в банке охранникам частенько приходилось садиться за руль и самим везти по делам то бухгалтеров, то кого-то из руководства. Умение водить машину было непременным условием приема молодых людей на работу.
Вадим повернул обратно. Смешно, если она сейчас смотрит из окна во двор и недоумевает, чего это он не стал брать машину. А когда он опять появится у подъезда, подумает, что, ко всему прочему, он еще и «рассеянный с улицы Бассейной».
Вроде невзначай он поднял голову к ее окнам, но не увидел там Варвару и облегченно вздохнул. Ему отчего-то стало небезразлично, что она о нем думает.
Открыв салон, он сел на сиденье с каким-то новым чувством. У него теперь есть машина. То есть Вадим и так раз в три дня садился за руль, но это были служебные машины, а тут — своя.
Тщетно внутренний голос напоминал ему, что машина эта вовсе не Вадима, он медленно вырулил со двора с чувством приобретения крайне нужной вещи.
По-хозяйски оглядел «Жигули», взглянул на лобовое стекло — машину срочно нужно вымыть. Обязательно поменять масло, а сейчас — сейчас он поедет на заправку и зальет в нее бензин. Он был уверен, что бензина в баке совсем мало.
Что скажут родители? Наверняка спросят, откуда у него машина. Потому надо приготовиться заранее, придумать правдоподобную версию насчет того, что некоторым охранникам в банке выделили служебные машины, чтобы… К примеру, чтобы в любое время они могли подъехать туда, куда надо, чтобы отвезти босса…
