Маша Царева - Выйти замуж за миллионера, или Не хочу жить в Перепердищево
– Об этом я и хотел поговорить. Ты же знаешь, со следующего месяца у нас немного изменится формат и объем.
– Да.
– И что ты думаешь по этому поводу?
Я набрала в грудь побольше воздуха и выпалила:
– Я была бы очень рада занять позицию редактора полосы!
Он закашлялся и удивленно на меня посмотрел.
– Кого?
– Редактора полосы, – уже с меньшей уверенностью повторила я, – помните, вы же сами говорили… Что я работаю достаточно давно, чтобы стать редактором.
– Ах да, – нахмурился Максим Леонидович, – действительно. Но теперь все изменилось. Редакторов у нас и так хватает, Саша. Нам нужны хорошие рабочие лошадки. Трудолюбивые, исполнительные. Такие, как ты.
Я нахмурилась – куда он клонит? Зачем он меня позвал, если не собирается предложить вакансию редактора? И какого хрена он столько раз намекал на повышение, если сам и не собирался ничего менять?!
– В общем, я хочу, чтобы ты больше работала, Саша.
– Разве я мало работаю?
– Ты не поняла, – мягко улыбнулся он, – я хочу, чтобы ты работала еще больше. В прошлом номере не было ни одного твоего материала.
– Да, но… Но я собирала информацию для большого обзора, – вдохновенно соврала я.
На самом деле всю прошлую неделю я была занята оплакиванием рухнувших отношений с Весниным. Мне было не до работы, но разве такой бесчувственный тип, как Степашкин, способен это понять? Он, наверное, очень удивится, если узнает, что для большинства сотрудников газеты работа – всего лишь досадное дополнение к основной жизни. У самого главного, готова поспорить, никакой личной жизни нет и в помине (иначе почему на нем все та же полосатая рубашка? Ни одна женщина такого не потерпела бы).
– Вот как? И какого же обзора?
Этого вопроса я ожидала меньше всего. Обычно главный не вмешивается в такие мелочи.
– Ну… Обзора… знаете, такого глобального, – промямлила я. И куда спряталась роковая стерва, которую я все утро лелеяла внутри? – Обзора… о моде.
– Ясное дело, о моде, – усмехнулся Степашкин, – не хватало еще, чтобы модный обозреватель готовил обзор об автомобильной промышленности. Саша, ты меня поняла. Если так будет продолжаться, мне придется… подумать о твоем увольнении.
– Что?! – я ушам своим не поверила. Разговор же начался с его замечания о том, какой хороший я сотрудник. – Увольнения?
– Мне бы этого не хотелось, – отвел взгляд Максим Леонидович, – но сама понимаешь… газете нужны пишущие сотрудники.
– Да, – растерянно кивнула я, – мне все понятно.
– Тогда ты можешь идти. И помни, что я жду от тебя сразу нескольких статей в следующий номер.
– Да, – тупо повторила я, – я все сделаю.
– Да не расстраивайся ты так. Если будешь хорошо работать, то рано или поздно станешь редактором!
* * *А в нашем кабинете меня ждала Маргарита Петровна, сияющая, как свеженачищенный башмак. На ее столе стояло огромное блюдо, на котором неаппетитно возвышалась какая-то коричневатая куча, подгоревшая по краям. Судя по всему, это был пирог или пудинг – что-то в этом роде.
– Сашенька! Поздравляю тебя с новым назначением! – радостно воскликнула Марго. – Специально ради такого случая предлагаю отведать мой фирменный овощной торт! Ни одной лишней калории и сплошное удовольствие, – и Марго занесла над кучей огромный нож.
– Рано радоваться. Меня не повысили.
– Что? – нож замер в воздухе.
– Я не буду редактором, – мрачно усмехнулась я, – более того, мне дали понять, что если я буду продолжать в том же духе, меня ожидает увольнение.
Я села на свое место и уронила руки на стол.
В компьютере меня ждала недописанная статья о шляпках. Но в голове не было ни одной мысли.
– Сашенька, мне так жаль… Но это же несправедливо. Ты и так много работаешь!
Приятно, конечно, что хоть кто-то меня поддерживает. Хотя, это иллюзия – ведь Маргарита Петровна и сама появляется в офисе нечасто. Правда, причины ее прогулов в высшей степени уважительные. Большую часть жизни Марго проводит в больницах, санаториях и клиниках интенсивной терапии, где врачи ликвидируют последствия ее фанатичной любви к здоровому образу жизни.
– Неужели они не понимают, что молодая девушка должна заниматься не только работой, но и собой? – продолжала наивно рассуждать Маргарита Петровна. – Человек, который следит за своим здоровьем, не может днями и ночами пропадать в офисе. А ты, Сашуля, в последнее время так похорошела. У тебя такие красивые волосы. Признайся, ты ведь использовала тот самодельный шампунь из замоченной крапивы, о котором я писала в прошлом номере?
– Да, – устало вздохнула я. Зачем разочаровывать старушку? Пусть хоть один человек в этом кабинете чувствует себя счастливым и нужным.
– Умница! Ты одна здесь прислушиваешься к моим советам! Именно поэтому тебя ждет успех.
Поверьте, я неплохо отношусь к Маргарите Петровне, несмотря на то что тетка давно не дружит с головой. Но иногда она меня раздражает – особенно в такие моменты, когда мне хочется остаться одной, а она трещит, как обожравшаяся экстази сорока.
– Ты посмотри на наших редакционных девиц, – Марго никак не могла успокоиться, – всем уже под тридцатник, и большинство не замужем. Да в их возрасте я уже… я… – Маргарита Петровна замолчала. Мне было известно, что и самой ей ни разу не довелось пройтись в белом платье под марш Мендельсона. Детей у нее не было. – Я уже… Жила в гражданском браке с замечательном мужчиной! – торжествующе выпалила она.
– Но я тоже не замужем.
– Сашенька, ты совсем другое дело! У тебя скоро все изменится, правда же? Я помню, как ты показывала фотографии своего жениха. Красивого такого, широкоплечего. Не то что наш Степашкин! И у него еще такая звучная фамилия, тебе так она подойдет… Как же… Вот память девичья! – Маргарита Петровна стукнула себя по лбу морщинистым кулачком. – Осенев… Зимнев…
– Веснин, – обреченно вздохнула я.
– Точно! Александра Веснина! Звучит божественно!
Комната поплыла перед моими глазами. Экран компьютера с недописанной «шляпной» статьей вдруг показался подозрительно ярким, а за окном, наоборот, в одночасье потемнело. Визгливый голос Маргариты Петровны раздавался словно издалека – какая красивая фамилия… такая прекрасная пара… ты такая счастливая… такая счастливая… Я закрыла лицо ладонями. Мои руки пахли фруктовым мылом, и этот запах неожиданно показался неприятно резким – хотя я пользуюсь дорогим нежным апельсиновым мылом от «Fruttini».
Александра Веснина… Сколько раз я примеряла к себе новую фамилию, сколько раз в порыве беззаботного оптимизма придумывала новую подпись.
И теперь… Моя фамилия достанется расторопной PR-Эльвире. Это у нее, не у меня, будет белоснежное сказочное платье и венок из живых цветов в волосах. Это она, не я, отправится в свадебное путешествие на Сицилию. Веснин сто раз говорил, что хотел бы провести послесвадебные медовые недельки в крошечном благословенном городке Таормина, где однажды ему довелось побывать проездом. Он столько раз рассказывал о том, какой там прозрачный воздух, горячий белый песок и крепкий ароматный кофе, что я словно сама в этой Таормине побывала. Но по-настоящему мне не попасть туда никогда. Блондинистая наглая Эльвира будет наслаждаться крепким кофе в крошечном прибрежном кафе. Веснин купит ей огромную соломенную шляпу, и целыми днями они будут загорать на диком пляже нагишом… Ненавижу!!!
