KnigaRead.com/

Ольга Фост - Скворцы

На нашем сайте KnigaRead.com Вы можете абсолютно бесплатно читать книгу онлайн Ольга Фост, "Скворцы" бесплатно, без регистрации.
Перейти на страницу:

Лиса смотрела на них и думала, что вот она бы так не смогла: максимум, на что её хватало в общественных местах — это держаться за руку. Она вздохнула. Зря, наверное, она такая застенчивая — Нинель-то вон не утерпела, оставила на губах просиявшего Брауна лёгкий оттиск алой помадой. И молодец! Вот и правильно!

Кот поймал блеск Лисиных глаз и отвернулся.

На перроне они заспорили, как ехать. Сашка хотел с «Охотного ряда» перескочить на «Площадь революции» — и уж оттуда через всю Красную пройти к Васильевскому спуску. В кои-то веки единодушно мыслившие Браун и Кот предлагали проехать ещё одну остановку к «Лубянке», с неё добраться до «Китай-Города», выйти из метро в сторону набережной и по Варварке пройти куда надо. Оба считали, что с того краю посвободнее будет, и путей к отходу, если что — больше. К тому же, как горячо доказывал Кот, со стороны Исторического музея, скорее всего, оцеплено всё — как бы не пришлось в обход топать. Последний аргумент поставил точку над «i» — Сашка согласился с приятелями, и вся стайка, подпихивая друг друга указательными пальцами в спину (парни, разумеется) и кокетливо хихикая (девчонки, конечно), загрузилась в подошедший состав.

Веселье продолжалось недолго — на «Спортивной» их сдавило толпой, покидавшей вещевой рынок у Лужников. Ребята оградили девчонок, которых поставили в центр кружка, получившегося из пока ещё не очень широких, но надёжных спин, а сами обезьянками повисли на поручнях. Пришлось до «Парка культуры» дышать вверх, но — ничего, сдюжили. Тут основная часть народа схлынула, зато в вагон вошли бомжи. Оказавшиеся рядом пассажиры поспешно закрыли носы. Бродяги тяжело опустились на угловое сиденье. И хотя вагон был битком, площадка возле тут же освободилась.

Лицо первого пряталось в бороде по самые брови, а сверху его скрывала серая ушанка, козырек которой облысел и местами лоснился. Только загорелый до слезающих чешуек нос из-под козырька и виднелся. Другой оказался женщиной. Она стащила шапку, попутно утерев ею от уха до уха лицо. Шапка упала на колени, а бродяжка резким движением перекинула густую копну сальных волос вперёд, запустила в эту гриву пальцы и принялась остервенело чесаться. Стоявшие ближе всех мужички прервали разговор и уставились на сей увлекательный процесс. Поезд уже подъехал к следующей станции, а она ещё чесалась, с наслаждением массируя лоб, темя, виски. Особенно долго скребла затылок, потом снова вернулась к вискам.

Алька уткнулась лицом в Сашкину шею — не смотреть, не смотреть!

Брат с сестрой и Кирка тоже отвели взгляд — но куда сложнее оказалось не видеть людей, которые, словно по команде «Равняйсь!», повернулись в сторону бесплатного зрелища. Стоявший у противоположной двери парень в косухе, разве что рот не раскрыв, наблюдал за несчастной женщиной. А та уже пальцами разбирала пряди, выкапывая и раздирая колтуны.

Нинель плотнее прижалась к своему спутнику, который уже изготовился на ближайшей станции перейти в соседний вагон. Что они и сделали вместе с несколькими другими пассажирами.

На втором перегоне, раздвигая народ в проходе, до бомжей добрался милиционер и выразительно встал напротив них, поджидая третьей остановки — чтобы высадить этих людей. Женщина, наконец, откинула кое-как прочёсанные волосы, и открылось лицо — обветренное, смуглое, с точёным подбородком. Вид высоких широких скул и прямого короткого носа вызвал в буйном воображении Лисы знойную припылённую степь, жёлтое закатное небо и гортанную перекличку кочевников. Светло-зелёные глаза женщины безо всякого выражения посмотрели на милиционера, а её крупный, обмётанный струпьями, но даже в таком виде красивый рот выплюнул усталую, безнадёжную и ни к кому, по сути, не обращённую брань.

Блюститель порядка молча ткнул подбородком в сторону дверей. С протяжным воем поезд вылетел из тоннеля на станцию. Подгоняемые взглядами милиционера и других людей, бомжи старчески медленно поднялись и вышли на перрон.

Даже сквозь несмолкаемый шум метро Лиса чётко различила прокатившееся по вагону облегчение. Задумчиво посмотрела на Кота, и тот ответил ей таким же печальным взглядом.

* * *

Эскалатор царственно возносил друзей к выходу. Шурики обнялись как попугайки-неразлучники, да так и простояли всё время, пока лестница тянулась вверх — целовательное настроение куда-то подевалось. Сумрак на лице Нинели не могли развеять даже самые новые анекдоты про Шварценеггера и Сталлоне, как Браун ни старался. А Кот взял Олесину ладонь и принялся плести из её пальцев всяческие неприличные фигуры — уж очень хотелось, чтобы она улыбнулась. Она и улыбнулась — как расшалившемуся ребёнку, которого очень не хочется наказывать. И отстранилась. Кирка чуть-чуть распереживался по этому поводу, но тревога улетучилась, стоило ему шагнуть в прохладу и сумрак тоннеля. После душной роскоши подземного дворца и тягомуторной сцены в вагоне свежесть воздуха оказалась ой как кстати. И живая музыка — тоже.

Она лилась по длинному широкому тоннелю звенящим потоком, отражалась от низкого потолка, плескалась под ногами. Звала, ласкала и сопереживала каждому открывшемуся навстречу сердцу.

Взахлёб играли юные скрипачка и гитарист — душа просила песен, и они отдавали ей всё, что имели. Ну, а если кто-то из невольных, но благодарных слушателей счёл нужным поделиться голубенькой сотней деревянных или оставить в раскрытом футляре из-под гитары початую пачку сигарет… что ж, спасибо тебе, добрый человек — и несколько ярких аккордов на дорожку.

Спросите любого москвича — что такое Москва, и чего вы только ни услышите! Кто-то, конечно же, вспомнит Арбат, а кто-то — его современную инкарнацию. В пяти случаях из десяти при этом процедит, по-столичному слегка бравируя своей фрондой: «А, эта вставная челюсть!» Кому-то Марьина роща или ВДНХ первым делом на ум придут. Кому-то — Нескушный сад или Серебряный бор. Кому-то — родные Пироговка, Крылатское или Нижние Котлы. Если вам очень повезёт — услышите редкие ныне: «Сивцев Вражек» или «Собачья площадка». Но чего вы точно не услышите от москвича — так это про Красную площадь. Красная площадь — это не Москва. Красная площадь принадлежит всей стране.

Пока всё хорошо, о ней не вспоминают — ни власть, ни жители города, который имеет честь быть столицей огромной и удивительной страны. И лежит площадь, царственно спокойная, пышная. Но стоит стране почуять над своей головой бедовые ветры — о, тут же встревоженным сердцем начинает биться Красная площадь… Полнится людом — и лицом к лицу оказываются тогда кормчие и те, благодаря кому они могут рулить.

О, я прямо вижу, как кто-то хмурится, вспомнив про официоз, которым покрыта Красная, словно дворцовые паркеты — мастикой. Да, мастикой здесь пахнет изрядно, но ведь и мы не об официальном. Беды официальными не бывают — но обрушиваются девятым валом, и тут уже не до церемоний.

Перейти на страницу:
Прокомментировать
Подтвердите что вы не робот:*