Рут Уокер - Клуб разбитых сердец
Профессор Йолански сам открыл дверь. Поздоровался он с Дженис с обычной учтивостью, однако же, провожая ее в большую комнату, располагавшуюся сразу за передней, выглядел довольно угрюмо. Оглядывая уставленные книгами полки из мореного дуба, кожаные кресла и целую коллекцию семейных фотографий, Дженис ощутила некоторую робость. Ей всегда хотелось иметь такой кабинет, но подобные вещи не планируются заранее, они вырастают на протяжении всей жизни.
– Присаживайтесь, миссис Мурхаус. – Дождавшись, пока она усядется в кресло-качалку с веретенообразной спинкой, профессор устроился за столом столь необъятных размеров, что тщедушной его фигурки за ним и видно почти не было.
– Я прочитал вашу диссертацию.
Дженис ждала продолжения, но он лишь молча смотрел на нее, словно подбирая последующие слова.
– Ну и каков же приговор? – спросила она наконец.
– Честно говоря, я пребываю в большом смущении.
В смущении? Что бы это могло означать?
– Не понимаю вас, – сказала Дженис.
– Вы уверены, что ничего не хотите мне сказать, миссис Мурхаус?
– Сказать? – Теперь Дженис растерялась окончательно.
– Надеюсь, вы понимаете, что докторская диссертация должна представлять собой совершенно оригинальную работу, построенную на совершенно самостоятельных исследованиях?
– Так вы считаете, что это плагиат?
– Вы ничьей помощью не пользовались?
– Разумеется, нет. То есть одна студентка печатала для меня кое-что, но вы ведь не об этом? Насколько я понимаю, вы подозреваете, что я просто переписала чью-то работу, так?
– Наверное, вы помните, что я был научным руководителем вашего мужа. У него весьма своеобразный стиль.
– Не хотите ли вы сказать?.. Да Джейк даже не читал моей диссертация. Весь нынешний год он был очень занят на телевидении.
– Да-да, весьма прискорбно, что с ним прервали контракт.
– Никто ничего не прерывал, он сам отказался…
– Но если Джейк, как вы говорите, пальцем не прикоснулся к вашей работе, как объяснить столь явные совпадения в манере изложения?
Дженис не знала, что и сказать. Ведь все было совсем наоборот. Это она помогала мужу с диссертацией, а не он ей.
Господи, но как же растолковать это именно профессору Йолански?
Ощущая некоторый шум в голове, Дженис поднялась:
– Вы заблуждаетесь, но, поскольку верить мне явно не склонны, давайте-ка лучше забудем обо всем этом деле.
Дженис повернулась, но не успела дойти до двери, как послышался голос хозяина:
– Вернитесь. Может, я действительно ошибаюсь. – Дженис заколебалась, и он добавил:
– Если так, прошу принять мои извинения. Что же касается самой диссертации, то она, во всяком случае на первый взгляд, производит отличное впечатление. Да-да, отличное. Если и при более внимательном чтении… в общем, должен признаться, что работой я весьма удовлетворен.
Дженис неохотно вернулась на место.
– Иными словами… иными словами – что?
Перекладывая на столе какие-то бумаги, Йолански, похоже, избегал взгляда Дженис.
– Иными словами, я признаю, что ошибся. И прошу меня простить. Диссертация, повторю, прекрасно скомпонована.
Посылки сформулированы весьма четко, логика нигде не хромает, выводы довольно неортодоксальны, и от этого работа делается только интереснее. Предмет представляется весьма актуальным – достоинство, к слову, нечастое. Разумеется, взаимоподдержка в кругу почти незнакомых женщин – дело не новое, я вспоминаю, например, курсы кройки и шитья, популярные в давние времена, но соображения ваши отличаются подлинной свежестью, особенно мысль о том, что сохранение некоторой дистанции между членами группы поддержки вроде той, о которой вы пишете, может оказаться весьма полезным.
Не могу сказать, что во всем с вами согласен, однако думаю, что работа заслуживает публикации в университетском, а возможно, и в коммерческом издательстве.
Профессор Йолански углубился в анализ работы. Дженис не решалась сказать ему, что о публикации и речи быть не может, не в последнюю очередь потому, что это не понравится Джейку. А Йолански, видно, компенсируя первоначальный скепсис, таким соловьем разливался, что Дженис не сомневалась: впоследствии он об этом пожалеет. В конце концов, сославшись на свидание с дантистом, она прервала его, и профессор со старомодной вежливостью проводил ее до двери.
– Да, между прочим, – сказал он, уже прощаясь, – можете передать Джейку, что он ошибался, полагая, что предмет вашего исследования не столь уж значителен. – Было в его сухом, как палая листва, голосе нечто раздражающее. – Он так просил меня отнестись к вашей диссертации снисходительно, что поначалу у меня сложилось о ней совершенно ложное впечатление. Теперь я понимаю; просто за жену волновался. Еще раз извините за нелепые предположения. Скоро увидимся.
– Спасибо. – Дженис не терпелось поскорее кончить этот разговор.
По пути домой она старалась не думать о профессоре Йолански. В груди Дженис ощущала какую-то свинцовую тяжесть. Уж не подхватила ли она очередную простуду, или это просто послегриппозная слабость, о которой так много говорят?
Подъезжая к дому, Дженис увидела желтый «корвет»
Джейка. Мужа она обнаружила в небольшой комнате рядом с кухней, где стоял телевизор. Передавали спортивную программу.
Джейк заметил жену, только когда она подошла к телевизору и повернула ручку.
– Эр, что это ты делаешь?
– Надо поговорить. Я только что от Йолански.
Джейк сделал большой глоток пива.
– и что же сказал тебе наш добрый профессор?
– Что я написала отличную работу, – нарочито бесстрастно ответила Дженис. – Он считает, что на основе ее можно написать книгу для коммерческого издательства.
Джейк удивленно поднял брови:
– Нечто вроде популярной социологии, что ли? Шутит, наверное.
– Нет. Не шутит. А что, собственно, тебя удивляет? Сам-то ты разве, рассылая свою диссертацию в различные издательства, на публикацию не рассчитывал?
– Конечно, рассчитывал. Но я-то писал об очень серьезных предметах.
– То есть о мужчинах и их проблемах? А если пишешь о женщинах, то это, стало быть, уже не серьезно?
– Что за чушь. И с чего это ты на меня наскакиваешь?
– Ничуть не наскакиваю. Иное дело – смущена и обижена. Ты нарочно дал профессору Йолански понять, что, по сути дела, написал диссертацию за меня, скажешь, нет? Но зачем? Боялся, что ли, что он по стилю догадается, что это я помогала тебе в свое время?
– И что же ты ему наговорила? – Джейк напряженно выпрямился на стуле.
– Я сказала, что в последний год ты был так занят на телевидении, что даже и не заглянул в мою рукопись. Тут он, между прочим, заметил, что сожалеет, что твою программу вынули из сетки.
