Джудит Майкл - Преобладающая страсть. том 1
Она напряженно думала о других словах и способах отблагодарить Валери за приглашение на вечер. Но почему ей так трудно быть благодарной Валери? И всегда было трудно, с момента их первого знакомства, когда им было по пять лет, и Валери спросила, не хочет ли Сибилла составить ей компанию в бассейне.
– А Ника не будет на вечере? – спросила она, чтобы нарушить молчание.
– Нет, он сегодня работает. Да я уже к этому привыкла. За последние две недели он три раза отказался от моих приглашений.
– Вам действительно хорошо вместе? Я имею в виду не просто свидания, а… в постели?
Валери вопросительно подняла брови, и Сибилла почувствовала себя неуютно, поняв, какую грубую ошибку она допустила. Вот уж нашла себе подружку для откровенничания!
– Вот мы и приехали, – сказала Валери, как только лимузин свернул с дороги. Посмотрев на Сибиллу с иронией, она воскликнула: – Боже, у тебя такой вид, будто ты собралась к зубному врачу. Ну, послушай, ты познакомишься со славными, милыми людьми. Чего же ты испугалась?
– Я ведь не так часто посещаю такие вечера, поэтому, естественно, волнуюсь.
– Ты произведешь фурор, – убежденно сказала Валери.
В ее голосе, прозвучавшем так естественно, Сибилла не уловила ни капельки фальши.
– Ты прелестна, ты достаточно эрудированна, в тебе есть какая-то изюминка… Ник заметил это. Он сказал, что у тебя сильная натура и ты знаешь, чего хочешь. Такой характер обычно свойствен мужчинам. Ты действительно будешь иметь успех, тебе совершенно не о чем беспокоиться!
– Спасибо, – Сибиллу захлестнуло чувство благодарности.
«Надо только поверить ей, – убеждала себя Сибилла, – ну зачем Валери лукавить?» Вообще-то Сибилла не верила комплиментам, всегда подозревала в них подвох.
Она последовала за Валери своим обычным быстрым шагом.
– Желаю хорошо повеселиться, – бросила ей, входя в зал, Валери.
В ответ Сибилла только кивнула головой. Но по мере приближения к большой зале Сибиллу охватывал страх, особенно усилившийся сразу после исчезновения Валери, которая, представив свою подругу хозяйке дома, растворилась в толпе.
Наблюдая за тем, как непринужденно и раскованно Валери влилась в рой гостей, Сибилла подумала о том, что она и здесь разгуливает так же непринужденно, как по территории колледжа. Постепенно в ней закипало раздражение. Валери не имела права бросать ее тут одну. Это в ее духе: сперва – щедрость и похвалы, а затем – полное безразличие.
На этом вечере Валери была своей. А Сибилла, присоединяясь то к одной, то к другой группе гостей, прислушивалась к их разговорам, расплывалась в улыбках, когда рядом смеялись, старалась не отрываясь глядеть в глаза говорящего, как будто была единственным его благодарным слушателем. Так она провела весь вечер, не проронив ни единого слова, стоя рядом с какими-то людьми, провозглашавшими тосты за чей-то успех, сидя вместе со всеми за тремя круглыми, с гранитным обрамлением, обеденными столами. Но она была как бы в стороне от них. И она, как бы со стороны, стала наблюдать, слушать, изучать фасоны платьев, жесты, манеры, запоминать анекдоты о телевидении, внутренней и внешней политике. Это был самый мучительный вечер в ее жизни, но информация, которую она получила, была поистине бесценна: она четко подсказала ей, на чем следует сосредоточить свое внимание в будущем. Теперь Сибилла твердо знала, что нуждается не только в богатстве. Ей нужно стать авторитетной фигурой на телевидении, и только так она сможет получить бессрочный билет на вечный жизненный бал могущественных людей.
– Спасибо тебе, – поблагодарила Сибилла Валери.
Было одиннадцать часов вечера, когда она вышла из лимузина на том же месте, где он ее подобрал всего несколько часов назад.
– Я рада, что ты пришла, – ответила, не зная, что сказать, Валери. – Я надеюсь, ты немного развлеклась, хотя была на редкость молчалива.
– Я наблюдала и многому научилась. Ты за меня не беспокойся, Валери. Это был самый необычный вечер в моей жизни.
Ник скакал на лошади, обгоняя Валери. Лошадь устремлялась вперед, послушная его желаниям. Он давно не ездил верхом. Подгоняемый ветром, он испытывал приятное возбуждение, необузданную энергию и неуемное чувство свободы. Припав к гладкой лошадиной шее, он видел летящие копыта оседланной Валери лошади и саму наездницу, которая, пролетая мимо, кричала ему что-то, чего он не мог расслышать. Оглянувшись на него, Валери засмеялась и повернула лошадь в направлении гор, пришпорив ее и пытаясь ускакать от Ника. Но он догнал Валери, и теперь они ехали рядом. Возбужденные энергичной ездой, они, наконец, остановились. Валери подвела свою лошадь к Нику.
– Это как физическая близость, не так ли? Напоминает тот миг, когда мы слились воедино.
– Не совсем, – усмехнувшись, ответил он. – Если мне не изменяет память, определенная разница все-таки существует.
– Боже мой, твое стремление к точности становится просто невыносимым. А я в этот момент каким-то волшебным образом была частицей тебя.
Она всегда удивляла его. У Ника создалось мнение, что Валери не относилась ко многим вещам так серьезно, как он. Но рождавшиеся у нее причудливые и интересные мысли говорили о ее сильном уме. Он не был аналитическим, но давал результаты, которых порой не достиг бы никакой анализ. Валери была избалована, своенравна и неугомонна. Но в то же время так очаровательна, что забывалась ее несерьезность, уступая место лишь неотвязным думам о ней. Этим утром, катаясь с ней на лошадях, он пропустил занятия, так же как и она, с той лишь разницей, что она не придала этому никакого значения. А ему пришлось работать всю ночь, чтобы окончить к сроку две брошюры. Но Ник почти не думал об этом, поглощенный теплом туманного дня, возбуждающей скачкой, очарованием Валери.
– А тобой еще не овладели таинственные силы? – продолжила она разговор. – Мне следовало бы знать заранее: в твоих книгах записано табу, строго запрещающее тайну и волшебство.
– Я весь внимание, – сказал он. – Ученый всегда с удовольствием выслушает чужое мнение.
– Да тебе опять нужно что-то доказывать. Но ведь это так скучно. Знаешь, почему больше всего на свете я люблю езду на лошадях? Потому что можно сбросить с себя бремя любых оков. Весь мир пролетает мимо тебя, уже нет ни конца, ни начала, и на свете существую только я, но другая: я – в полете. Это как в космосе: вокруг огромная вселенная, по которой можно свободно перемещаться так, как будто не существует времени, а значение имеют только скорость и вечность. Ну, а каково мнение ученого на этот счет?
– Он испытывает сожаление о том, что не родился поэтом, – ответил Ник. – По-моему, он чувствовал то же самое, мчась верхом на лошади, но такие поэтические взлеты ему недоступны.
