Кэндис Адамс - Запоздавший листопад
— Наша комната наверху, — Курт взял чемоданы, и они стали подниматься.
— Кажется, сюда, — проговорил он и, щелкнув замком, открыл дверь. Комната выглядела вполне по-домашнему: с большой кроватью и старинным сосновым бюро.
— Уютная комнатка, — неуверенно улыбаясь и избегая смотреть на него, Блис подошла к окну. Отодвинув шторы, она посмотрела вниз на узкую реку за деревьями позади отеля. Промелькнуло и скрылось за деревьями, нависающими над самой водой, одинокое каноэ.
— У них отличный ресторан, — сказал Курт. — Ты не проголодалась?
— Пока нет, — Блис судорожно сжимала рукой штору. Отпустив ее, она повернулась к нему. Ей становилось неловко, и Блис вдруг осознала, что не чувствовала себя такой неуверенной даже в медовый месяц.
Он подошел и, обняв за плечи, сказал:
— Почему бы нам не прилечь минут на пять и не отдохнуть?
От этих слов Блис уже просто пришла в панику. Она не считала себя готовой.
— Курт, я не знаю… — И почувствовала, как он заботливо подводит ее к кровати.
— Просто полежи и отдохни, — он говорил с ней словно с ребенком, и его слова оказали на нее магически успокаивающее воздействие.
Она смиренно вытянулась на постели.
Курт лег рядом. Лежа на спине, он казался полностью расслабленным.
— После отдыха спустимся в ресторан, а потом сходим на реку. Как ты думаешь?
— Отлично, — она бросила на него взгляд и увидела, что он закрыл глаза и мирно отдыхает. Сомнения покинули ее. Курт понимающий человек, он не станет подталкивать ее. Он положил руку себе на грудь и она опускалась и поднималась вместе с грудью. Его седеющие волосы были слегка растрепаны, а верхние пуговицы на рубашке расстегнуты. И Блис почувствовала еще большее расслабление.
— Курт?
— М-м, — произнес он, не открывая глаз.
— Ты всегда хотел стать банкиром?
Он рассмеялся:
— Ты шутишь? Какой же мальчишка захотел бы стать банкиром? Я мечтал стать астронавтом, конечно.
— А-а, — она продолжала изучать его лицо, рассматривая четкие линии подбородка и носа. Он казался сильным, но в то же время ранимым, и от ощущения его близости искры желания начали вспыхивать в ней. Протянув руку, она дотронулась до его бровей, проведя пальцами по носу и губам, и остановилась на подбородке.
Он открыл глаза и молча смотрел на нее, а потом поднялся на локте, осторожно обнял ее и поцеловал. Сначала поцелуй казался невинным, но скоро захватил ее полностью. Одним движением Курт оказался на ней и крепко прижал ее к себе.
Первоначальное удивление, вызванное тем, что он целовал ее с такой основательностью, уступило место менее рациональным мыслям. Она уже ощущала легкий запах его одеколона и приятное покалывание бороды.
Руки его ласкали ее тело, и Блис неожиданно для себя поняла, что отвечает на его поцелуи. Предметы одежды начали спадать на пол. Как странно и между тем знакомо было ощущать себя в постели рядом с мужчиной.
Они медленно сближались, и их тела стремились навстречу друг другу. Блис показалось, что ее надолго оставляли в пустыне без воды и теперь она страдала от жажды. Ее жажда увеличивалась с каждым поцелуем. Постепенно, растворяясь в нем, она ощущала, как переполняется река желания.
Она смутно чувствовала, как его руки прижимали ее крепче и крепче, и уже почти забылась в ритме страстных движений. Волна, наконец вознесшая ее на вершину блаженства, постепенно откатывалась, оставляя чувство умиротворения и покоя. Сонно улыбаясь, Блис зарылась в одеяло и устроилась на его груди, радуясь легкому щекотанию его волос. Погладив его по спине, она обнаружила на ней капельки пота, а затем подняла лицо и поцеловала Курта. Снова зарылась в одеяло и после некоторого раздумья пришла к заключению, что секс ей понравился и она с нетерпением будет ждать, когда это случится снова.
Оставшуюся часть дня она ощущала необыкновенную легкость. Они с Куртом бродили меж скал и на обрывистом берегу. Потом перешли на пологий и прохаживались по зеленой траве, то и дело останавливаясь, чтобы посмотреть на проплывающие мимо каноэ и колесные лодки.
Блис улыбнулась Курту и сжала его большую кисть своими пальчиками.
— Все так здорово. Я рада, что мы сюда приехали.
Его улыбка согревала ее, и Блис казалось, что все проблемы позади.
— Я должен признаться в одной вещи. Я уже бывал здесь и до этого — с другими женщинами, — остановившись, он посмотрел ей в глаза. — Но ни с кем мне не было так хорошо, как с тобой.
— Мне приятно, — не скрывая радости, ответила она.
Откинув голову назад, он расхохотался:
— Я и полюбил тебя за честность. Но не только… Может, вернемся обратно в отель? Время подошло к обеду.
Они медленно побрели к отелю. В комнате Блис открыла сумку и стала выбирать себе вещи, чтобы переодеться. Курт протянул руку и достал прозрачную сорочку. Он посмотрел на Блис, и глаза его загорелись страстным огнем.
— Мне такая нравится, — гулким голосом проговорил он.
— У меня не такие хорошие ноги, чтобы носить ее, — шутливо посмотрела она на него и пошла в ванную. Через двадцать минут она появилась вновь в зеленоватом платье с открытым вырезом. Шелк красиво облегал ее стройную фигуру.
Он смотрел с нескрываемым восхищением, и это заставило заулыбаться и ее. Направляясь в ванную, он легонько шлепнул ее. Блис села на пуфик перед трюмо и начала подкрашиваться. Она уже закалывала волосы сзади, когда Курт закончил процедуру и появился в комнате. Он надел хлопковую рубашку и полосатые брюки.
— Готова?
— Да.
Рука об руку они спустились в ресторан. Окна зала выходили в сторону реки. Пока Курт делал заказ, она смотрела на большие витражные стекла и свисающие с потолка корзинки с папоротником.
Когда официант ушел, Курт повернулся к ней, довольно улыбаясь. Она улыбнулась в ответ.
— Как замечательно прошли выходные.
— Не говори в прошедшем времени, — нежно поправил он. — Они еще не закончились. Завтра возьмем напрокат каноэ, и я предоставлю тебе возможность потренировать мышцы, прокатив меня по течению. — Под столом он погладил ее ногу.
Блис это понравилось. И она почти сожалела, когда он убрал руку.
— А мне больше понравились маленькие колесные лодки.
В окно было видно, как показалось каноэ и снова исчезло, оставив на воде только узкий след. Здесь так спокойно, размышляла Блис, откинувшись на спинку старинного дубового стула. Канзас-Сити представлялся ей таким далеким. И Дрейк тоже.
В сущности, она даже не могла вспомнить его лица. День, проведенный с ним в городе, и вечер у Боба стирались из памяти. Теперь она знала, что ее отношения с Дрейком были ничем иным, как случайной и мимолетной встречей. Им не суждено было продолжаться.
