Кей Хупер - Магический взгляд
— Твои слова напомнили мне один из случайно увиденных плакатов:
Тот день удачен,
Что поздно начат.
— Я хочу выпить за это.
— Но ведь еще солнце как следует не поднялось.
— Но где-то оно уже высоко.
— Это верно.
Тори вдруг вспомнилась ночь, и, наверное, это отразилось в ее глазах, потому что Девон тут же ее поцеловал. Прикосновение его небритой щеки усилило действие этой маленькой ласки.
— Не бойся же меня, наконец, — прошептал он.
— Я никогда и никого не боюсь, — твердо возразила она.
— Я это знаю. — Он смотрел на нее и улыбался. — Ты никогда не боишься и никогда не плачешь. Ты сильная женщина, не так ли?
— Очень сильная. — Тори не знала, кого она старается больше убедить: Девона или самое себя.
— Тогда, сильная женщина, ответь, пожалуйста, на вопрос: чего ты на самом деле боишься?
Тори пристально поглядела на него, не решаясь ответить прямо. Но он так серьезно ждал ее слов, что она предпочла раскрыть карты.
— Тебя, — вырвалось у нее. Он удивленно поднял брови.
— Почему же?
Перебрав в уме целый ряд аргументов, Тори наконец соединила их в одну короткую фразу:
— Потому что я не могу тебя понять.
— Разве это так уж важно? — насмешливо спросил он. — Я ведь тоже не до конца понимаю тебя, таинственная цыганка. Но у нас еще есть время, чтобы разобраться друг в друге.
— Ты так думаешь?
— Я просто уверен в этом.
Тори вспомнила выводы, к которым она пришла этой ночью, и решила строго им следовать. Она станет принимать все за чистую монету и соглашаться с ним во всем. Но зачем сдерживать себя, если ей хочется в чем-то разобраться? Ведь она просто стремится понять своего друга.
Прежде чем он станет ее любовником.
Глава 5
Тори пила на кухне кофе и смотрела на Виски, который жадно глотал свой завтрак. Девон, попросив дать ему бритву, поднялся наверх, а она, наскоро причесавшись, отправилась готовить кофе.
Как обычно, она только сейчас начала просыпаться. И когда через несколько минут он вошел в кухню, быстро предупредила его:
— Никогда, никогда больше не задавай мне серьезных вопросов, прежде чем я не выпью кофе. Это просто нечестно.
— Можно тогда еще один вопрос? — вежливо осведомился он.
— Нет, и не пытайся проделать это со мной еще раз, — вздохнув, ответила Тори.
— Хорошо, не буду, даю честное слово. Как насчет завтрака?
— Да, кстати, как?
Он удивленно рассмеялся:
— Неужели это доверяется мне?
— Но ты же знаешь, что даже в лучшие для меня часы дня я терпеть не могу готовить. А тем более в утренние часы. Не ожидай невозможного, мой дорогой.
Девон был по-мужски решителен:
— Тогда я принимаюсь за дело.
— Да-да, пожалуйста.
Девона развеселил этот разговор, и он с энтузиазмом принялся вытаскивать продукты из холодильника.
— Кстати, — вдруг повернулся он к ней, — раз уж ты проснулась…
— Я только пытаюсь это сделать.
— Так вот, я подумал, что непременно должен предложить тебе выйти за меня. Особенно потому, что я скомпрометировал тебя, проведя ночь в твоем доме, и все такое…
Хотя Тори знала, что Девон просто учится делать предложения, у нее отчего-то яростно забилось сердце, и она сердито старалась унять его. Через некоторое время ей это удалось.
— Может быть, в другой жизни, — спокойно ответила она.
Разбивая в миску яйца, Девон снова рассмеялся:
— Хорошо, что я не самолюбив, — рассудительно заметил он.
Тори налила себе вторую чашку кофе, потом подала чашку и ему, сухо сказав при этом:
— Кроме всего прочего, я бы никогда не вышла замуж за того, кто бывает так неприлично бодр по утрам.
— Значит ли это, что, если я научусь поздно вставать, ты дашь мне согласие?
Тори ответила поговоркой:
— Старого пса не переучишь.
— Так, по-твоему, это я — старый пес?
— Из поговорки слова не выкинешь.
Когда Тори поставила кофейник на стол, Девон схватил ее за руку, притянул к себе и, запрокинув ее голову, поцеловал.
— Ты могла бы меня переучить, — прошептал он.
— Ой, кажется, бекон горит, — с трудом проговорила она, не разнимая своих рук, обвивавших его шею.
Девон улыбнулся, и его рука скользнула вниз, коротко похлопав ее по округлому заду.
— Ну хорошо, иди, цыганка.
Он отпустил ее. Тори, пройдя через всю комнату, взяла свой кофе и сердито, напряженно переводя дыхание, проговорила:
— Это не по-джентльменски.
Девон и не думал раскаиваться.
— Все хорошо, дорогая моя упрямица, все хорошо.
Где-то в глубине души Тори надеялась, что поведение Девона не слишком изменится после этой ночи, когда он дал волю чувствам. Однако вскоре ей пришлось убедиться, что это не так.
Во-первых, тот проницательный взгляд, который она раньше изредка ловила на себе, теперь почти постоянно тревожил ее, а огонь в его зеленых глазах все чаще заставлял ощущать беспокойство. Во-вторых, исчезло удивлявшее ее в начале их знакомства нежелание касаться своих проблем. Наконец, он то и дело старался дотронуться до нее — хотя эти прикосновения и могли показаться случайными.
В тот день Девон не давал ей ни минуты покоя, часто смешил ее, хотя ей не всегда хотелось смеяться. Он обращался с ней то как с дорогим для него существом, то как с противником. Он был то приятель, то любовник, то шутил, то целовал ее до тех пор, пока у нее не начинала кружиться голова.
И Тори вдруг обнаружила, что ее захватил водоворот его чувств, из которого, она понимала, ей не выбраться.
— Опять ты ведешь себя не по-джентльменски, — упрекала она его после очередной напористой атаки на ее душевное равновесие.
Девон выглядел оскорбленным и в то же время торжествующим.
— А я и не стремлюсь быть джентльменом.
— А я не хочу быть идиоткой! Знаешь, Девон…
— А ты знаешь, как сверкают твои глаза, когда ты на меня сердишься? — прервал он ее.
— Честное слово, тебя, наверное, и из пустыни-то выгнали за твой характер!
— Бесчувственная!
— Потише, потише, а то я за себя не ручаюсь.
— Ну выходи за меня, пожалуйста, и мы с тобой уедем отсюда.
— Ты опять за свое? С ума сойти можно!
— Ты ранила меня до глубины души.
— Не думаю, чтобы она у тебя была… Разве что… Опять? Девон!
— Что, дорогая?
— Руки, убери руки, быстро! Ну, ради Бога!
— Поцелуй меня, Кэт!
— Тоже мне нашелся «укротитель строптивой»!
— Я начинаю думать, что так оно и есть.
Тори нравилась эта игра, эти шутки и намеки. Она не стала бы отрицать, что его поцелуи и прикосновения доставляли ей удовольствие. Но ее несколько смущала и удивляла одна черта Девона: его редкостное, постоянное самообладание. Он был настороже даже тогда, когда казался безудержно веселым и сыпал бесконечными шутками. Сначала она сама не могла понять, почему это ее так беспокоит, но потом догадалась: есть нечто такое, о чем он предпочел бы забыть.
