Максин Салливан - В твоих объятиях
— Ты так мирно спала, — сказал Тейт.
Значит, он заходил к ней. Джемма занервничала:
— Я устала.
Он нахмурился:
— Ты неважно себя чувствуешь?
Его участие приятно удивило ее.
— Плохо спала.
Но если бы он был с ней, этого не случилось бы.
Он как будто прочитал ее мысли. Ее слова вдруг вернули их во вчерашний вечер к тому почти случившемуся поцелую… прямо здесь, возле пеленального столика.
Хватит!
— Э… нужно поменять Натану памперс, — быстро сказала Джемма, чтобы нарушить неловкую паузу.
— Уже сделано.
Джемма отвела взгляд и попыталась взять себя в руки:
— Если ты побудешь с ним еще немного, я смогу принять душ, а потом принесу его вниз позавтракать.
— Не волнуйся, он пойдет со мной. — Тейт поднялся на ноги. Теперь его лицо было абсолютно непроницаемым. — Кстати, вернулись Пегги и Клайв.
— Правда? Им, наверное, пришлось вставать до рассвета, чтобы добраться сюда.
Тейт подхватил Натана на руки:
— Мы будем на террасе. Можешь не торопиться.
Он вышел и закрыл за собой дверь.
Джемма бросилась в душ. Это к лучшему, что Клайв и Пегги вернулись. Присутствие других людей может ослабить возникшее между ней и Тейтом напряжение, которое становилось все сильнее.
Но что подумают Клайв и Пегги о том, что молодожены спят в разных комнатах? Они могут решить, что у них какие-то проблемы.
Хотя кому какое дело.
Несколько минут спустя Джемма вышла на террасу. Натан сидел в своем высоком кресле рядом с Тейтом.
— Хорошо придумал, — сказала она, указывая на гренку, которую грыз малыш.
— Заслуга не моя. Это идея Пегги.
Как раз в это время появилась Пегги с кофейником. Они немного поболтали, прежде чем она ушла. Джемма насыпала себе немного хлопьев и налила молока. Она старалась не смотреть на Тейта.
— Как-то он сегодня медленно ест, — прервал затянувшееся молчание Тейт.
Джемма понимающе посмотрела на него:
— Не терпится показать песочницу?
— Разве так заметно? — изумленно спросил он.
— Заметно, — поддразнила его Джемма.
Он рассмеялся, и напряжение, витавшее в воздухе, немного спало.
Тут Натан бросил гренку на пол.
— Ну, я бы сказал, что он покушал, — заметил Тейт.
— Позволь мне сначала его переодеть, — сказала ему Джемма.
Тейт кивнул:
— Я буду на улице. Не задерживайтесь.
Ох уж эти мужчины!
Когда они с Натаном вышли на улицу, Джемма увидела рядом с песочницей не только Тейта. Тут стояли и Пегги с Клайвом. Тейт тут же подошел к ней и взял у нее ребенка. Вскоре Тейт и Клайв стояли на коленках на траве возле песочницы, нимало не заботясь о своих брюках, а Натан сидел возле песочной горки, пытаясь выгрузить игрушечный грузовичок.
— Присоединяйтесь к ним, — приободрила ее Пегги.
Джемма посмотрела на свой наряд, который обошелся бы ей в месячную зарплату:
— У меня одежда неподходящая.
— У них тоже, — удивленно заметила Пегги.
Джемма улыбнулась:
— Не хочу нарушать их мужскую компанию. Просто понаблюдаю за ними.
Пегги кивнула:
— Что ж, а я пойду и приберусь на кухне.
Джемма смотрела, с какой нежностью Тейт обращается с их сыном, и у нее на глазах выступили слезы. Должно быть, сказывается напряжение последних двух недель. Она повернулась и пошла назад в дом.
Она вошла на кухню, где хозяйничала Пегги, и налила себе чашечку кофе:
— Пегги, налить вам кофе?
Женщина подняла глаза от раковины:
— Нет, спасибо, Дже… Я хочу сказать — миссис Чандлер.
До Джеммы только дошло, что Пегги после свадьбы ни разу не обратилась к ней по имени.
— Называйте меня Джемма. Иначе я не пойму, к кому вы обращаетесь.
— Но вы теперь миссис Чандлер, — не глядя на нее, ответила Пегги.
— Но последние две недели я была мисс Уоткинс, но вы, несмотря на это, называли меня Джеммой, — настаивала Джемма.
— Я знаю, но это было тогда.
— Пегги, это просто глупо, — поддразнила ее Джемма.
— Для меня нет. Мистер Чандлер есть мистер Чандлер, а вы — миссис Чандлер.
Джемма со смехом всплеснула руками:
— У меня от вас кружится голова.
Пегги улыбнулась:
— Может, это и кажется глупым, но, пожалуйста, пусть будет так.
Джемма вспомнила, как Пегги уже рассказывала ей о том, что Тейт просил называть их по имени, но они отказались. Не потому, что не любили его, а потому, что были так воспитаны.
— Хорошо, сдаюсь, — сказала Джемма. — Пока, — добавила она после паузы.
Пегги тихо рассмеялась. Она повернулась и посмотрела на Джемму:
— Как вы себя чувствуете после свадьбы?
— Как будто воскресла, — пошутила Джемма. А потом спохватилась, как бы ее собеседница не подумала, что все, о чем она мечтала, — это подцепить богатого муженька. — Я хочу сказать, что день был очень суматошный и напряженный.
Пегги понимающе кивнула:
— Да, свадьба — дело нешуточное. Для моей старшей дочери она превратилась в настоящее испытание. Дочь даже упала в обморок возле алтаря.
— Кто упал в обморок возле алтаря? — спросил Тейт, войдя в кухню с Натаном на руках.
— Должно быть, они говорят о Соне, — рассмеялся Клайв, следовавший за ними. — Наша старшая дочь — немного паникерша.
— Клайв, — с укором сказала Пегги, но потом улыбнулась. — Хотя он прав. Она действительно паникерша.
— Эта девочка никогда не изменится. Ей уже тридцать, а она знай, делает свое. — Клайв покачал головой и подошел к холодильнику. — Как там говорится насчет леопарда, который не может менять своих пятен?
Как будто против своей воли Тейт стрельнул глазами в сторону Джеммы. Ей не нужно было быть особенно сообразительной, чтобы понять, что он думает сейчас о том злосчастном поцелуе ее и Дрейка.
— Но ты ведь все равно ее любишь, — отметила Пегги.
— Конечно, — широко улыбнулся Клайв.
Пегги улыбнулась ему в ответ, затем посмотрела на Натана:
— Люди добрые, что вы сделали с этим парнем? Он выглядит, как будто его обработали пескоструйным аппаратом.
Тейт наконец повернулся к Пегги:
— Он пытался попробовать на вкус песок, поэтому мы вернулись в дом, чтобы показать ему другие игрушки.
— Они такие милашки в этом возрасте, — умилилась Пегги.
Натан был прекрасным предлогом для Джеммы, чтобы уйти. Она подошла и забрала его из рук Тейта:
— Для начала его нужно умыть.
Забирая Натана, Джемма встретилась взглядом с Тейтом. Он считал ее человеком, который никогда не изменится к лучшему. Человеком, который не заслуживает ни капли доверия. Очень жаль, что он не мог видеть самого себя со стороны.
