Юлия Михуткина - Совместный номер. Противостояние (СИ)
Мою малышку я купил сам и она мне очень дорога. Она быстрая и удобная. Очень люблю свою красотку. Проезжаю три квартала и останавливаюсь под офисом.
На ресепшене стоит молодая девчонка. При виде меня, она начинает суетиться.
- Здрасьте. – Подхожу к стойке и нагло рассматриваю девицу. Она поспешно и осекаясь, выходит из-за стойки и что-то говорит рядом стоящему охраннику.
Ух, какие ножки. Мои похотливые мысли заводят меня уже понемногу в спальню. Интересно, как-бы эти ножки смотрелись, обвитые вокруг моей шеи? И я бы совсем не сдерживался с тобой, крошка. В ладонях возникает приятное тепло, как бы её дрожь чувствовалась под моей ладонью.
Окидываю ее сверху-вниз, но девица замечает мой пристальный взгляд и густо краснеет. Да малышка, ты всё правильно поняла. Возможно, я оставлю тебе свой номер на ночь, а может и на парочку.
Подмигиваю разрумянившейся вовсю девице, охрана пропускает, и меня проводят в фотостудию. Час съемки с фотографом и меня приглашают в кабинет. Как-то немного утомительно, хотя ты ни хрена и не делал.
Сажусь в кресло, напротив меня за столом сидит мужчина лет 45 в очках, деловом костюме, с блокнотом и диктофоном. Я немного разочарован. Скучно. Да, жаль, что не та девушка с ресепшена принимает интервью, мы бы с ней поинтереснее пообщались.
− Здравствуйте мистер Брайант, можем начинать?
− Да, я готов.
− Я включу диктофон.
− Конечно, без проблем.
− Ваша карьера как рестлера началась в 22, что послужило стартом?
О, началось. Как я и ожидал. Что бы ему ответить? Однозначно не стану ему рассказывать, как Фостер впервые увидел меня с разбитой бровей и губой. Даже вспоминается этот случай немного с отвращением, драка двух малолетних отморозков, ни хрена из себя не представляющих и пытающихся делить девчонку. А уж что было потом, как он меня вытащил и как началась моя карьера, совсем неохота распространяться. Это лучше забыть и никогда не вспоминать. А в моём случае лучше наврать и сочинить.
− Шесть лет назад я познакомился с мистером Алексом Фостером. Он отвел меня к Джейду Крамеру, который стал меня тренировать. – Скучно, скупо и вранье. Зато в рестлерском духе.
−Да, ваш тренер мистер Крамер говорит, что Вы подаете большие надежды. Он Вас учит своим личным приемам?
− Да, естественно лучшие фишки передаются от наставника к преемнику, − утвердительно киваю, − мы прорабатываем все его трюки, которые можно передавать, но у каждого рестлера остается один свой личный трюк, отличающий его от остальных, и он не передается.
− А у Вас есть что-то свое? Только Ваше?
А вот тут пока ответить мне нечего. Еще только наработки. У меня ещё всё впереди.
− Ну… − привстаю с кресла, ставлю локти на колени и упираюсь подбородком на руки, обдумывая его вопрос, − на самом деле я еще только начинающий, у меня еще нет своего личного трюка, но мы работаем над этим.
На вопросы о семье и личной жизни я стараюсь давать краткие ответы. Не их дело знать, что собой представляет моя семья, а вернее ее жалкие остатки, а личная жизнь на то и личная, чтоб ее не разглашать. Тем более и рассказывать особо нечего, что б могло быть у всех на слуху. Это только моё! Это не должен знать никто.
Девушки, которых у меня было немало – это то, что приносит с собой популярность, но только и всего. И я рассказываю только общедоступные факты. Что я вырос один, родители в разводе и бла-бла-бла.
Меня немного выматывает этот журналист и под конец интервью я уже немного раздражен. Хочется встать, уйти отсюда, и всё-же оставить телефончик той миловидной секретарше, как компенсацию за нуднейший опрос.
− И напоследок Коннор, что Вы можете пожелать нашим читателям? Может какой-то личный совет?
О, ну вот это можно. Особенно, если кто-то меня услышит, то будет круто. И Алекс это оценит.
− Никогда не падайте духом. Нам по силам любые трудности и любая цель будет преодоленной, стоит только взять нужный ориентир и упорно стремиться к достижению.
Наконец, он выключает диктофон. Слава тебе… Наконец-то можно свалить отсюда.
− Спасибо, что согласились дать нам интервью. Мы возьмем пару Ваших снимков с вчерашнего боя, Вы не будете против?
− Нет, - натягиваю улыбку. Я устал, но это нужно для моей карьеры и большей популярности. Думаю, оно стоило того, − это все, я могу идти?
− Да, конечно, еще раз спасибо.
Мы встаем, он подает руку для пожатия. Пожав ему руку, выхожу из кабинета. Снова передо мной ресепшен и та девица. Но на второй взгляд она мне уже не кажется такой привлекательной, как впервые. Нет, не буду оставлять ей номер, и просить её, в баре можно снять девчонок и покруче.
Я вконец разочарованный пустой поездкой, покидаю здание и сажусь в машину. На экране мобильного висит сообщение. Звонил отец. Значит, снова нужны деньги. Бл*ть, когда же это все уже кончится, и он перестанет выезжать за счет меня?
Выезжаю со стоянки и разворачиваюсь, теперь мне нужно ехать в другой конец города, в паршивый район, где я вырос и куда стараюсь свой нос не совать. Здесь я знаменитость, каждая собака меня знает, но я стараюсь это злосчастное место обходить стороной.
Вот и моя школа, а вот и дом. Въезжаю на подъездную дорожку и ставлю свою Bentley рядом с пикапом отца. Одноэтажный дом с боковым гаражом, гладко выстриженный газон. Я появляюсь здесь пару раз в год, но за последние двадцать лет так ничего и не поменялось. Поднимаюсь по ступенькам на крыльцо. Дверь в дом не заперта, как обычно. На хрена она ему, если он ее никогда не закрывает? Из гостиной раздаются крики комментатора бейсбольного матча.
− Когда ты все-таки станешь закрывать эту чертову дверь? − спрашиваю, облокотившись о косяк в дверном проеме.
− Коннор? Привет. – Отец поворачивает голову в мою сторону, − садись.
Щетина, лоб исполосован грубыми морщинами. Жизнь, словно прокатилась асфальтным катком по моему отцу, потрепала его. У него всегда была тяжелая рука и несносный характер, но после развода это стало хуже, и отрывался он на мне. Сказать, что я его ненавижу, я не могу, но… я рад, что попал к Фостеру и уехал отсюда.
− Зачем ты звонил? Нужны деньги? – перехожу сразу к делу, задерживаться в этом доме нет ни малейшего желания.
− Нет. Я не по этому поводу тебя позвал. Твоя мать звонила.
Еще одна. Слабохарактерная. Оставившая меня отцу, а сама свалившая куда подальше. Да, я особо никому не был нужен и рассчитывал всегда сам на себя. А её хочу забыть. Хочу нахрен забыть всё это д*рьмо.
− Мне она не отзванивалась. − Комментатор в телевизоре кричит, и я машинально перевожу свой взгляд на экран, потом снова на отца. − Чего она хочет?
