Джун Грей - На запад
— Я хочу, чтобы ты увидела, какая ты на самом деле, — сказал он. — Не бойся посмотреть.
Хорошо, это привело меня в ярость. Ничего не злит меня сильнее, чем когда говорят, что я трусливая кошка.
— Я не боюсь. Я просто не хочу без всякой причины любоваться собой. Я живу одна. Единственный человек, кому я должна угождать — это я сама. И тебе лучше поверить в то, что я в порядке с тем, что имею.
— Есть чёткое различие между «в порядке» и «счастлива».
— Я была счастлива, пока ты не пришёл.
— В самом деле?
Я хотела сказать «да». Каждая упрямая косточка в моём теле кричала «да», и, возможно, два дня назад это было бы правдой. Но обстоятельства изменились, и я буду лгуньей, если скажу, что это меня не задевало.
— Почему для тебя это так важно?
Его светлые глаза изучали моё лицо, а тёмные зрачки пронизывали мой мозг.
— Потому что.
— Я буду в порядке, как только ты уйдёшь, — сказала я. — Тогда все вернётся на свои места. — Но я сомневалась в сказанных словах.
Незнакомец пошёл в комнату моего отца вздремнуть, надеясь, поспав, избавиться от головной боли. Вместе с Джози, я вернулась обратно в студию, чтобы, слушая музыку, поработать над укорачиванием платья. Но каждый раз, удерживая ножницы над синей тканью, я останавливалась и задавала себе вопрос. Делаю ли я всё правильно? Буду ли я сожалеть с наступлением утра? Было ли что-то, что затуманивало моё решение?
В итоге я отложила ножницы и заперла дверь на ключ. Неспособная выкинуть из головы слова незнакомца, я разделась до нижнего белья и остановилась перед зеркалом, поставив ноги на ширине плеч и расположив руки на бёдрах.
— Так, я смотрю, — сказала я своему отражению в зеркале. — Ничего особенного.
Я высокая, крепкая и не такая стройная, как те модели из журналов мод, но я атлетически сложена, и это было заметно. У меня чётко очерчены мышцы рук. Если я напрягу живот, то можно увидеть кубики пресса. Мои бедра более пышные, чем мне бы того хотелось, но я планировала исправить это большим количеством приседаний.
Повернувшись, я посмотрела на своё отражение через плечо и внезапно мельком увидела себя со стороны, выгнутой в форме буквы «S». У меня задница торчком. Это та часть меня, которую я редко рассматривала, и, должна сказать, я была удивлена тому, как сексуально она выглядит. Это шокировало даже больше, чем осознание того, что у меня не такая уж и неприятная наружность.
Я попробовала другую женственную позу перед зеркалом, склонив бедро в сторону и выпятив грудь. И тут же заметила, что пышные бедра заставляют мою талию выглядеть тонкой и выделяют грудь. Даже если грудь и была моей любимой ценностью, я часто скрывала её от мира, чтобы тело не мешало становлению моей личности. Я хотела, чтобы люди видели меня как Кэт, а не как пару сисек с ограниченным мировосприятием.
Долгое время я позировала перед зеркалом и, в конце концов, позволила себе полюбоваться своим телом со стороны так, как никогда не делала прежде.
Так, может быть, незнакомец был прав, говоря о том, что мне надо ценить своё тело? К чертям, я не собиралась признавать этого вслух.
Я отчётливо услышала шум капели снаружи, потому что мой айпод давно разрядился, и комната была наполнена тишиной. Высунувшись из-за штор, я удивилась, увидев, что выглянуло солнце и снег начал таять. Вода капала с карниза дома с огромной скоростью, а значит, снег скоро растает.
И это означает, что моего гостя больше не будет рядом. Не будет высокого, тёмного и симпатичного парня. Не будет пронизывающих глаз и словесных перепалок.
Вместо того, чтобы обратить внимание на чувство грусти, я оделась и пошла на кухню проверить холодильник. По крайней мере, я могла приготовить ему прощальный ужин, что-нибудь, что могло бы компенсировать моё грубое отношение, чтобы он не смог навсегда запомнить меня как ничтожество в трейлерном доме.
Мужчина вышел из комнаты, погруженный в свои мысли, только когда я слила спагетти.
— У тебя безошибочное чувство времени, — сказала я, смотря на его спутанные волосы и помятый вид. — Хорошо вздремнул?
— Да, но мне всё же нужен аспирин или что-то в этом роде.
Я кивнула в сторону ванны.
— Там под раковиной в пластиковой коробочке таблетки и лекарства, — сказала я, поздно осознав, что отправила его туда, где также хранились мои тампоны и прокладки.
Спустя несколько минут мужчина вернулся, его волосы были влажными и немного зачёсаны назад.
— Выглядишь почти цивилизованно, — произнесла я, приготовив наши тарелки.
Он улыбнулся, и вокруг его глаз собрались морщинки.
— Ты только что сделала мне комплимент? — спросил он, доставая стаканы.
Я пожала плечами.
— Снег тает.
Он кивнул.
— Ах, так ты сейчас прекрасно играешь, чтобы я ушёл отсюда, — сказал незнакомец.
— Что-то вроде этого.
Он посмотрел в окно.
— Всё зависит от ситуации, после того, как мы поедим. Возможно, я смогу уйти вечером.
Я почувствовала, как что-то дёрнулось в животе.
— Ммм, нет, если хочешь, можешь остаться на ночь, — сказала я, стараясь изо всех сил, чтобы мой голос звучал спокойно и без паники. — Тебе больше повезёт добраться до станции утром.
Мужчина остановился позади меня, забирая наши тарелки с едой.
— Ты будешь по мне скучать, — поддразнил он меня, подтолкнув рукой. — Просто признай это.
— Нет, не буду. — Вероятно. Надеюсь.
— Ну, а я буду по тебе скучать.
Я посмотрела на него, чтобы понять, дразнит ли он меня. Но на его лице было лишь выражение полной искренности и теплоты.
— Как же ты можешь скучать по тому, кого знаешь лишь несколько дней? — спросила я, нуждаясь в ответе, да хоть в чём-нибудь, что сможет объяснить тяжесть в моей груди.
Мужчина посмотрел на меня, и с полной ясностью я осознала, что уже никогда не буду прежней. Этому незнакомцу как-то удалось меня изменить.
— Ты единственная, кого я знаю. Конечно же, я буду скучать.
Это не было похоже на романтическое признание, на которое я невольно надеялась, но этого было достаточно. Кем бы он ни был, когда бы ни вернулась его память, по крайней мере, он будет помнить меня как единственного человека, который некоторое время занимал его мысли.
Мы ели в гостиной и смотрели по телевизору реалити-шоу о людях, совершающих смелые трюки, которое я никогда прежде не смотрела. Куча людей выглядели так, словно их сейчас стошнит, в то время как человек должен был пройтись по канату, натянутому между двух небоскрёбов. Было ясно, что он не настоящий участник шоу, потому что позже он брал интервью у каждого участника.
