Сеймур Элстин - Игра в любовь
Мэган перевела взгляд от этой развалюхи к длинному белому трейлеру, увешанному временными проводами, протянутыми от основной линии электропередачи, шедшей вдоль главного шоссе. Может, его там нет, робко надеялась она. Может, он и Фрэнк совершают обход площадки? Может…
Прекрати! Она выпрямилась, приказав себе не падать духом. Ты слишком много ночей не спала из-за этого человека. Ты промучилась всю прошлую ночь. Нельзя позволить этому нахалу испортить тебе и этот день. Входи, забери наброски и уезжай. Все очень просто. Сегодня ты сможешь посвятить весь день самой себе.
Собравшись с духом, она направилась к трейлеру. Дверь была приоткрыта. Мэг остановилась на полдороге при звуке резкого голоса.
— Черт возьми, Дев, эта задержка будет мне слишком дорого стоить!
Послышался низкий и спокойный голос Дева:
— Я понимаю, но только нужно делать так, чтобы потом не пришлось все переделывать.
— Нет, и еще раз нет!
— Извините, Фрэнк, — снова раздался голос Дева. — Вы сами видели отчеты о последней выемке образцов почвы. В этих образцах нет необходимой плотности и определенной стабильности. Здесь пролегает слой разрушающегося грунта, — добавил он, и Мэган уловила звук шуршащей бумаги, — и дальше идет песчаный суглинок. Все это место необходимо уплотнить.
— Но это же займет две недели!
Дев что-то сказал, но Мэган не смогла разобрать что. Потом снова стало слышно шуршание бумаг. Когда опять заговорил Дев, его голос был спокойным, но твердым!
— может, и нет. Если вы пройдетесь экскаватором по этой площадке, привезете воду и материалы, с помощью которых можно будет уплотнить почву, и начнете процесс уплотнения, продолжая работать экскаватором уже на другом участке… Кажется, недалеко от шоссе имеются значительные запасы подходящей Для этого глины. Вы сможете сэкономить и не завозить глину издалека…
— Вы что, ничего не понимаете?! Каждый день этой проклятой задержки стоит мне огромных денег!
— Но вы ж знали об этом. — Дев был удивлен. — Все южное побережье состоит из подобных почв.
— Я не ожидал, что это все так серьезно! Этот проект никуда не годится! Что же, я теперь должен заниматься уплотнением девяноста восьми процентов территории?
— Лично я от вас ничего не требую, — спокойно ответил Дев. — Этого требуют законы штата!
Мейсон выругался. Едва Мэган успела отскочить от двери, как он тяжело пропыхтел мимо.
— Наброски на столе, — бросил он, криво улыбнувшись и не взглянув на нее.
Мэган удивилась. Мейсон, несмотря на свою злость, не должен был вести себя подобным образом, оскорбляя ее отца и ее. До этого случая он всегда вел себя с ней почтительно, хотя она в душе считала его грубым и бесцеремонным, стремящимся возвыситься над людьми. Правда, прежде она не встречалась с ним во время работы, а видела его только в дружеской обстановке. Мэган понравилось, что Дев не уступал наглецу.
На этот раз она оделась в соответствии со своим поручением. На ней была бледно-голубая шелковая блузка и брюки из тонкого хлопка, на ногах непромокаемые туфли. Мэган призвала свое самообладание и тихо поднялась по маленькой металлической лестнице. Дверь все еще была открыта. Мэган остановилась на верхней ступеньке, собираясь с силами.
Дев сидел за столом в углу комнаты, задумавшись и подпирая лицо руками. Рукава клетчатой рубашки были засучены. Мэган увидела, какие крепкие у него мускулы. Сразу было видно, что он сильно расстроен.
Мэган тут же вспомнила, как много лет назад он стоял у кафе, пытаясь победить в борьбе с самим собой.
Услышав шорох, Дев поднял на нее усталые глаза. Увидев, что это она, он привстал и непроизвольно широко улыбнулся.
— Мэг, — выдохнул он.
— Мэган, — автоматически поправила она, стараясь, чтобы голос у нее не дрогнул. И сразу же пожалела, потому что свет в его глазах погас.
— Простите меня, — спокойно извинился он. — Я все время забываю, кто вы и кто я.
— У вас всегда была никудышная память! — Она поправила свой воротничок.
Он побледнел и сжал губы. Мэг увидела в его глазах невыразимую боль и испугалась, что Деву станет плохо. Мэган чуть не бросилась к нему, чтобы поддержать и сказать, что она не желала его обидеть.
— Все нормально, — устало произнес он и удержал ее движением руки. — Я все понимаю… Я был дураком, когда подумал, что вы… — Он отвел от нее взгляд и уставился на графики, грудой лежавшие перед ним на столе. — У вас есть полное право ненавидеть меня.
— Нет. — Ее слова были почти не слышны, но Дев поднял голову. — Я… пыталась. Я хотела возненавидеть вас. Но не смогла. У меня недостает на это сил. Все, что я могу теперь делать… только обижать и обижаться.
— Потому что я, как вампир, отнял у вас все силы, — горько заметил Дев. — Я использовал вас, чтобы не пропасть самому.
— Нет. — Мэг качнула головой и продолжала говорить так же тихо… — Мне пришлось стать гораздо сильнее, зная… как вы нуждаетесь во мне. Правда, это все уже в прошлом…
— Боже, Мэгги…
Она похолодела. Она не раз слышала эти слова, сказанные тем же тоном. Ее затопили волны воспоминаний, и сразу же в ней разгорелась ненависть. Этот мужчина бросил ее, побоявшись произнести простые слова, которые могли бы избавить ее от ужасной боли. Оставил ее в ситуации, при которой ни одна женщина не должна просыпаться по утрам в одиночестве.
— Я понимаю, — выдавил он, заметив, как изменилась в лице Мэган. — Меня нельзя извинить, Мэгги, Мэган. Я принес тебя в жертву своему эгоизму. — Он отвел от нее взгляд, боясь прочесть в ее глазах подтверждение своих слов. — Я был ублюдком, мучил тебя и лгал себе! Я очень сильно обидел тебя, и нет мне прощения! Я питался твоей юностью и энергией, как пиявка! И потом предательски покинул тебя. И сделал это в самое важное для тебя время. Я погубил твою молодость и твою веру. А теперь я знаю, что совершил и самое отвратительное — я погубил твои мечты!
Мэган смотрела на него широко открытыми глазами. Он говорил ей то же, в чем она старалась убедить себя, оставшись одна. Почему же эти слова стали для нее такими неприятными именно сейчас? Почему он повторяет их таким презрительным тоном к самому себе? Так холодно и обидно?
— Дев, — шепнула она, не в силах сдерживаться. Он вздрогнул, как будто имя, произнесенное Мэг, причинило ему боль. Когда он снова заговорил, голос у него был хриплым от волнения.
— Вы понимаете, в чем ужас моей жизни? — Он поднял голову, и его горящие карие глаза встретились с изумленным взглядом ее синих глаз. — Я все еще люблю вас. Я любил вас тогда и продолжаю любить сейчас!
Он резко отвернулся и опустил голову. Она увидела, как он поморгал глазами и, вынув носовой платок, вытер вспотевшие ладони.
