Наталия Орешкина - Зойка
— Лешик, я всегда боялась полюбить и не найти в этом человеке ответного чувства. От жизни я спряталась за невзрачными тряпками и сидением в углах. И если бы не ты, я бы так и сидела там. Одинокая, никому не нужная и втихаря презираемая. Ты подарил мне весь мир и тепло своих объятий. Я очень сильно люблю тебя. И мне немного страшно от глубины этого чувства.
— Ты…ты сказала… что любишь меня, — неверяще пробормотал парень.
— Да, люблю.
Если бы Леха не сидел в машине с Зойкой, все еще оседлавшей его бедра и, мало того, с его членом внутри нее, он бы скакал и кричал, как сумасшедший, сжимая ее в тесных объятиях. Кстати о члене: видно, у него от радости тоже возникли некоторые планы на вечер.
Зойка удивленно взглянула на Леху:
— Опять?!
— Да, я сволочь. И мой член — сволочь, еще похуже меня. Но, Зой, я могу воздержаться, точнее нам надо воздержаться. А то мы и так забыли обо всем.
— Ты имеешь в виду о презервативе?
— Да. Но, зайка, ребенок не проблема. Как ни странно, я даже надеюсь, что ты забеременеешь. Тогда уж ты точно от меня не сбежишь.
— Можно подумать, я хочу. Уж не хочешь ли ты сказать…
— Зой, вот только про это не сейчас, я уже и так достаточно напортачил, пора хоть что-то сделать по-людски. Ну позволь мне хоть раз поступить так, как надо. И так признание в любви в этой позе отдает какой-то двусмысленностью. А теперь, лапушка, давай оденемся, иначе последует второй дубль, и завтра ты будешь, как кавалерист, ходить.
— Это как?
— В раскорячку. Ой, ты че! — Зойка заехал ему локтем в бок.
— Хамишь, парниша.
Зойка наконец слезла с Лехи, вытерлась предложенным платком и оделась, впрочем, как и Леха. Все их действия сопровождались легкими поцелуями, смехом, оба ощущали невероятную легкость, сбросив с души груз неуверенности в чувствах другого.
Леха улыбнулся Зойке, завел машину и спросил:
— Зой, куда едем? Может, перекусим где, а потом ко мне?
— Нет, Леш. На меня сегодня слишком много свалилось. Мне надо в себя прийти, обдумать все. Наконец, просто отдохнуть, а, судя по твоему настроению, ты мне такой возможности давать не намерен.
Леха вздохнул, понимая, что Зойка права: если уж ему удастся затащить ее к себе, то утром оба будут едва живы.
— Хорошо, но завтра я тебя с работы встречу, где это, кстати?
Зойка сказала.
— О, это почти рядом! — обрадовался Леха. — И как мы с тобой раньше не встретились? Видно, судьба нами тогда не наигралась. Ты во сколько заканчиваешь?
— В пять обычно, если срочной работы не подкинут. Но завтра короткий день, и я еще хотела по магазинам пробежаться. Пора менять себя не только внутри, но и снаружи.
— Я приеду, обязательно. Заодно и компанию составлю в качестве ценителя твоей красоты. Ладно, поехали, я тебя отвезу. Адрес скажи.
Зойка не только улицу и номер дома назвала, но и номер квартиры, этаж и подъезд. Как будто Леха ее на машине в здание завезет.
Недалеко от ее дома Леха притормозил и, сказав, что он быстро, метнулся куда-то к магазинам. Через некоторое время он вернулся с букетом роз и замысловатой коробкой конфет.
— Зой, извини, я даже не спросил, какие тебе цветы нравятся и любишь ли ты шоколад. Но мне просто хотелось сделать тебе приятное, не включающее занятие любовью.
— Лешик, я люблю розы, и вообще любые цветы, у меня нет аллергии, так что все в порядке. А шоколад я просто обожаю. Спасибо, любимый. — И Зойка, чмокнув его в щеку, уткнулась носом в букет, ее плечи слегка подрагивали, и парень понял, что она опять плачет.
— Зой, ты заканчивай сырость разводить, а то я дергаюсь каждый раз, думая, что опять облажался.
— Нет, Леш это оттого, что на меня сегодня столько счастья свалилось, я просто сдержаться не могу. Никогда не думала, что это все так удивительно.
— Заинька, дай твой сотовый.
— Зачем?
— Я тебе свой номер забью, чтоб уж наверняка знать, что ты мне позвонишь.
— И свой давай, не хочу больше пускать дело на самотек.
Они долго стояли у подъезда обнявшись, целуясь и шепча друг другу о любви. Пока Леха не начал переминаться с ноги на ногу.
— Леш, ты чего, замерз?
— Скорее, перегрелся, — сказал парень, прижимаясь к ней бедрами, недвусмысленно давая понять, в каком именно месте у него перегрев. — Еще немного и я опять одичаю. Так что, заинька, я, пожалуй, все-таки пойду, если ты не передумала насчет визита ко мне, ну или к тебе…
— Иди, иди. Хорошего понемногу. Завтра увидимся.
— Слушай, может, я тебя утром на работу отвезу? Заодно посмотрю, где ты трудишься?
— А тебе не сложно будет?
— Да чтоб тебя увидеть, я что угодно сделаю, солнышко!
Парочка постояла еще немного, прежде чем расстаться.
Но ни один из них не заметил, что чей-то завистливый взгляд следил за ними из-за «ракушки» во дворе.
Глава 12
Зойка проснулась и, лежа в кровати, вспомнила вчерашний день. Жизнь ее сделала такой крутой вираж, что она ощущала себя абсолютно другим человеком, тот лебедь, что пускал последние пузыри со дна ее души, не только ухитрился выжить, но и, резко всплыв на поверхность, взлетел, и быстрее ракеты Гагарина достиг открытого космоса. Чем он там дышал, фиг его знает, но звезды перед его глазами не гасли, а Солнце, казалось, сияло рядом. Зойка встала и, улыбаясь ощущению счастья, фонтаном бьющего в ней, начала собираться на работу.
— И почему я раньше не красилась? Если не сильно мазаться, то десять минут — и все на мази. Ладно, хватит красоваться, а то на работу опоздаю. Интересно, Лешик меня ждет?
Зойка открыла дверь на лестничную клетку и сразу же попала в крепкие мужские объятия, а на губы обрушился страстный поцелуй. Озабоченный Леха был в своем репертуаре.
— Леш, ты у меня весь блеск с губ съел, и я теперь, наверное, взъерошенная.
— Привыкай, целовать я тебя буду часто. Так что губы лучше не крась — позаботься о здоровье любимого человека. — На последних словах Леха настороженно заглянул ей в глаза, как бы прося подтверждения.
Зойка сжалилась над его страданиями:
— Любимый, любимый, и даже очень.
Леха опять полез целоваться, но Зойка уперлась:
— Лешик, я на работу опоздаю. А у тебя эрекция скоро штаны порвет.
— Черт…ты права! Ладно, пошли.
Леха потянул куртку ниже, прикрывая выступающие места, взял Зойку за руку, и они спустились вниз.
Зойку всегда удивляло, с какой скоростью бабушки у дома узнают новости и что заставляет их подниматься ни свет ни заря в неодолимой жажде что-то узреть собственными глазами. Когда парочка вышла из подъезда, три пары до крайности любопытных глаз уставились на них.
