В одной постели (СИ) - Лакс Айрин

Я могла ошибиться, но подскочила как ужаленная, оттолкнула помощницу и накрыла ладонями лист. Дорогущая перьевая ручка ткнулась мне в руку. Больно.

— Не подписывайте! Она подложила этот лист только что. Его не было! Клянусь, не было!

— И вы будете ее слушать? Этот договор просмотрел наш юрист, везде завизировал…

— Значит, я посмотрю и на то, что завизировал мой юрист. Посмотрим… — Кароль сощурился и потыкал на своем лэптопе, сравнил исходник с тем, что ему дали на подпись, потом бросил мрачный взгляд в сторону помощницы и молча взялся за телефон. — Двоих ребятсюда, ко мне. Двоих к юристу, Хохлову. Тихо, без шума. С ними нужно будет очень плотно побеседовать.

— Это ошибка, я…

— Уволена. Скоро окажешься еще и за решеткой.

Охрана быстро увела побледневшую помощницу.

Позже выяснилось, что ей заплатили несколько миллионов за один жалкий листочек, который в будущем позволил бы потерять компании Кароля десятки миллионов.

— А ты оказывается, кое-чего стоишь, Золотце. Держи! — протянул мне перьевую ручку, которой ткнул мою руку. — Принята. Работать придется много…

***

Золотце…

Как неправильно, но... приятно!

Эмиль обхватил мой затылок, перебирал пальцами под волосами, поглаживая, и продолжал целовать меня.

Его губы касались моих эротично и мягко, язык плавно углублялся, скользил по спирали, ускорялся и замедлялся.

Меня раскачивало от этого поцелуя, неспешно подталкивало к состоянию, когда я была готова задохнуться.

Задохнуться от нежелания разрывать этот поцелуй.

Эмиль сам выпустил мои губы, подул на лицо.

— Не забывай дышать, Золотце. Какие бы извращения мне ни приписывали в желтой прессе, я не люблю заниматься сексом с бесчувственными телами!

Ох да, чего Эмилю только не приписывали…

Но ни в одной, даже самой откровенной статье или слитом видео, не было и десятой доли о том, какие вкусные у него поцелуи. Просто сумасшедшие…

Меня будто сносило в открытое море без специального круга и жилета.

Ладонь Эмиля встала ребром, потерлась о мою промежность. Между ног все вспыхнуло искрами. Там, где только что нежно кружили его пальцы, было влажно. Ребро ладони довольно настойчиво и жестко растирало эту влагу, сминало и давило.

И мне… это нравилось.

Новый поцелуй. Мой желудок совершил сальто, будто я падала и кувыркалась. Бесконечно падала и бесконечно кувыркалась…

Кароль прикусил мою нижнюю губу зубами, сильно потянул, прежде чем медленно отпустить ее, продлевая сладкую, восхитительную боль.

Потом мягко взял в рот, посасывая, и вместе с этим движением вобрал в свой рот звук моего невольного стона.

Так громко.

Так неправильно…

Новый вихрь сомнений закружил меня в противоречиях.

Есть правила, установки, границы…

Я изначально знала, что мне ничего не светит, не претендовала даже в мечтах. Просто хотела отплатить добром за добро, и видела в этом свою искреннюю цель.

Но сейчас балдела от того, как босс меня целовал и трогал.

Там…

Внизу.

Мои бедра были бесстыже распахнуты перед ним, будто приглашая.

Я не помнила, как раздвинула перед боссом свои ноги.

В тот момент, когда он свел меня с ума поцелуем? Или когда ласкал пальцами запретную точку?

Оооох…

— Ты ужасно мокренькая, Золотце. До сих пор не верится, что ты ни с кем не была. Ты же красавица… — прошептал босс. — Таких всегда затаскивают в постель в первую очередь.

— Мне… Мне просто некогда… Аааа… — почти выкрикнула, когда он ввел в меня палец.

— Больно?

— Ооооу… Нет… Наоборот, слишком хорошо, — призналась я.

— Я так и думал. Зато теперь не останется никакой досады о том, что ты не знаешь, каким хорошим бывает секс, — поцеловал. — Так почему у тебя никого нет? Никого, кто бы занялся твоей вкусной…

— Только не говорите слово на “к”.

— Киска? Тебе не нравится, когда ее называют киской? Почему? Ты же только что заявила, что ни с кем не была. И я, черт побери, сам это точно знаю. Так почему бы и не назвать твою щелочку киской.

— Не знаю. Просто… Не нравится!

— Ты даже в постели пытаешься отстоять свои границы. Как это мило… — поцеловал меня горячее. — Назовем милашкой. Идет?

— Милашка?

— Еще какая милашка… — подвигал пальцем быстрее, и я начала постанывать. — Маленькая, красивая милашка. Совсем не обласканная, аааарррр… Не могу даже думать, что такая прелестница будет простаивать без дела. А ну-ка дай мне свою ручку.

Он накрыл мои пальцы ртом, облизал, посасывая, и опустил вниз.

— Давай… — предложил он.

— Что?

— Научу тебя делать милашке приятное. Подвигай вот здесь, покружи немного. Если стесняешься, закрой глаза…

Если я их закрою, то как же я буду смотреть на него? А мне, между прочим, внезапно сильно начало нравиться его спортивное, поджарое тело. Не качок, но гибкий, жилистый, сильный. Красивый пресс, длинные ноги, довольно широкие плечи.

— Ласкай ее, не стесняйся… — жарко накрыл мой рот. — Играй с ней. Двигайся…

Его пальцы перебирали мои, указывая, демонстрируя, потом он двинул пальцы ниже и со мной же начал погружать внутрь.

Сначала давил довольно сильно, буквально не позволяя стесняться и перестать, потом отпустил и двигал рядом. То кружил по клитору, то всовывал в меня пальцы, теперь уже два.

Меня колотило от происходящего, сжимало от удовольствия.

Но больше всего мне нравилось, когда мой палец был внутри рядом с его пальцами. У него свой темп, движения, жесты… Он восхитительно прекрасно это делал.

— Давай, мы хорошенько завели милашку, теперь ей хочется, чтобы дали кончить. Она на грани, Золотце. Ты на грани! — его голос стал совсем хриплым, грубым.

Глава 18

Ада

Босс наклонился к губам и жадно лизнул их. Теперь его прикосновения были уже не такими бережными и осторожными, в них было больше огня, страсти, а наши пальцы так влажно и сочно орудовали внизу.

Так громко…

Бесстыже.

Неужели это я?

Я с ним стала такой?

Ох… Не верится!

Ни о чем другом, кроме как о нем, я и думать не могла.

Эмиль толкнулся языком, облизнул, снова поцеловал меня, выпуска на волю мои громкие, ужасно громкие стоны и собственное звучание — глубокое дыхание с раскатистым урчанием, как будто довольный хищник.

— Отпускай… — скомандовал босс.

Можно ли было не подчиниться такому голосу?

Свободной рукой он дернул мой халатик в сторону и уставился на голую грудь.

— Вот эти карамельные штучки не дают покоя, просятся на язык, как конфетки, — прокомментировал увиденное.

Увидеть в полумраке, немного освещенном выплясывающим огоньком свечи, Эмиль мог только одно — мою грудь с торчащими сосками.

Я могла бы сказать, что от холода, но это было не так.

Мне было жарко…

Соски топорщились вызывающе от сильного возбуждения.

— У тебя очень… Очень чувствительная грудь, Золотце. Хочу, чтобы ты знала, насколько.

Он наклонился и всего лишь надавил кончиком языка на каждый острый пик, будто ставил точку.

Одну и вторую.

Потом снова первую…

Каждый раз через тело будто пропускали разряды тока.

— Очень нежная, чувственная зона, — пробормотал Эмиль. — Оч-ч-чень…

Теперь он был буквально всюду.

Одной рукой он поддерживал мою грудь, припав к ней ртом, вторая рука колдовала у меня между ног, пока собственные пальцы входили и выходили во влажное отверстие.

— Не халтурь, хорошенько трахни свою милашку! — потребовал Эмиль, почувствовав, что я немного замедлилась.

А я … просто хотела полноценно ощутить, как он занялся мной, как взял в рот тугой сосок и лизал его, посасывая все сильнее и сильнее, пока из горла не вырвался громкий, протестующий но довольный крик.

— Эмииииль!

Он выпустил его изо рта с громким причмокиванием, подул на разгоряченную вершинку и занялся другой.