Измена. Первая любовь предателя (СИ) - Баркли Рика

Подружка поправляет шубку, оглядывается по сторонам.

— Вот там ресторан хороший. Пошли, будем мужчинам глазки строить. Кто-нибудь да заинтересуется.

— Я не хочу никому глазки строить! — упираюсь я.

— А ну перестань! Сама не хочешь, а я буду! Мне то можно!

Сворачивает к пешеходному переходу и тормозит на светофоре. А глаза то уже блестят от предвкушения.

— Сейчас вина закажем и закусок. Хочу огромную сырную тарелку с медом! — с придыханием выдает Милана.

От вина я бы тоже не отказалась. Просто, чтобы нервы расслабить. Мне и одного бокала хватит.

Переходим дорогу. Нам сигналит большой черный джип. Милана заинтересованно оборачивается, а затем надувает губы и показывает лысеватому дядьке за рулем средний палец.

Смеюсь тихонько.

— Ездят тут всякие, — недовольно причитает Милана. — Если мест в ресторане не будет, то пойдем тогда в бар. Тут недалеко есть нормальный, дорого там правда. Но зато там не собираются местные аборигены с горошиной вместо мозга.

Я молчу.

В бар мне идти не очень хочется. Я в такие заведения стараюсь не заглядывать, чтобы лишних приключений на свою пятую точку случайно не найти.

Да и хватает мне приключений в жизни. После Ромкиной измены так вообще слишком «весело» стало.

Входим в ресторан, осматриваемся. Милана стягивает шубку и отдает ее в гардероб.

— Вот и места свободные есть, — с улыбкой произносит она.

Я тоже отдаю пальто и иду за подругой, сжимая пальчиками прохладный ремешок кожаной сумки.

Состояние какое-то тревожное. Меня даже изнутри начинает потряхивать.

— Хочу столик у окошка, — Милана резко поворачивается, меняя траекторию движения.

Я сворачиваю за ней, и тут же натыкаюсь взглядом на пышногрудую брюнетку в синем платье. Она отвернулась к окну и, кажется, смахивает с щек невидимые слезинки.

Настя.

Я сразу ее узнаю.

Потому что ее лицо и дерзкий надменный взгляд впечатались мне в память, как молния. Оставили на мне клеймо.

Она не одна.

Мужчина за столиком сидит ко мне спиной, но на нем костюм моего мужа. До боли знакомый затылок с темно-русыми волосами в модной стрижке. В эти волосы я раньше запускала пальцы, прижималась к его шее носом и дышала запахом дорогого мужчины.

Мой Рома…

Я застываю на месте, как вкопанная. Ноги в мгновение превращаются в два каменных столба. Я не могу их согнуть.

Стою, будто статую, а в груди распирает, как перед ядерным взрывом. — Дашуль, — Милана хватает меня за руку и смотрит в мое лицо.

Кожа моей подружки моментально бледнеет.

— Все хорошо, — шепчу пересохшими губами, а звука нет.

И язык липнет к небу.

— Мы можем уйти, — быстро и тихо тараторит Милана. — Или хочешь, давай этой дряни волосы повыдергиваем. Как ты хочешь?

А я никак не хочу.

Я стою и обтекаю, как нелепая курица.

И боль сковывает мне грудь.

Пока я, дурища такая, страдаю и не знаю куда себя деть, Ромашка свою сучку по ресторанам водит.

Чувствую, как закипаю.

Медленно.

Кровь становится горячее и я даже краснею. Щеки неприятно покалывает.

Рома и не думает передо мной извиняться. И ему плевать на детей. Он даже не звонил им после того, как мы уехали. Я сомневаюсь, конечно, что Олеся с Максимом остыли и готовы к переговорам с папой. Но он обязан был постараться наладить отношения хотя бы со своими детьми!

А он вместо этого расслабляется и блядь свою по рестикам водит.

Простой, как дважды два.

Мужчина!

А мужчинам можно.

Можно бросать жен. Можно отказываться от детей.

Можно начинать все с чистого листа.

— Пойдем отсюда, — тихо шепчу, сдавливаю горячими пальцами ладонь Миланы.

Она кивает и поджимает губы.

Теперь мне точно больше нечего спасать. И я завтра же позвоню адвокату и попрошу со мной срочно встретиться. Зря я, идиотка, встречу переносила.

Разворачиваюсь и от неловкости врезаюсь в официантку.

Девушка громко охает и роняет на пол чайничек. Я успеваю отскочить в сторону, чтобы не обжечься кипятком.

Стеклянные блестящие осколки падают мне под ноги со звоном.

— Простите, — растерянно шепчу я, а на глазах появляются слезы.

Мельком оборачиваюсь в надежде, что у меня еще получится уйти из ресторана незамеченной. Но на меня с глубоким недоумением уже смотрит Рома.

Черт…

Глава 20

Мой муж медленно поднимается с места. Его дрянь в синем платье во все глаза на меня смотрит.

С презрением и ненавистью.

Я помешала их романтичному вечеру.

Какая же я все таки гадкая жена. Все никак не подвинусь и с дороги не уйду. Так и трусь под ногами.

Успеваю горько усмехнуться собственной мысли, прежде чем Роман схватит меня за запястье.

— Пусти! — тут же шиплю, собравшись с силами.

Рассудок встает на место. А пальцы Романа только сильнее сдавливают мою кожу, причиняя ощутимый дискомфорт.

— Пошли выйдем и нормально поговорим, — с гневом рычит мой муж.

— О чем, Ром? Ну о чем нам говорить? — распахиваю глаза и смотрю на него с возмущением. — Иди к своей… Насте. А то заскучает без тебя!

— Подождет! — Рома повышает голос и тащит меня к гардеробу.

Перепуганная женщина тут же протягивает мне мое пальто и куртку Ромы.

Милана топчется за моей спиной, будто не знает, куда себя деть.

Тоже растерялась, видимо. Ну, хоть не одна я такая трепетная лань с дрожащими ладошками.

— Иди, — командует Роман, распахивая передо мной дверь ресторана.

Я поджимаю губы и выходу на улицу. Морозно. И пар клубами валит изо рта.

— В машину, — мой муж кивает в сторону своего внедорожника.

— Я не пойду, — пищу встревоженно.

— Даша, иди я сказал, — с нажимом произносит и подавляющим взглядом смотрит на меня.

С трудом выдерживаю его взгляд.

Когда то его глаза на меня с теплом и любовью смотрели. А теперь как на врага.

Роман открывает дверцу машины и жестом торопит меня. Я оборачиваюсь в поисках поддержки. Если бы Милана была сейчас рядом, она бы обязательно выдала какую-нибудь колкую фразу. За руку бы меня отсюда утащила.

Но Миланы нет.

Она осталась в ресторане. И теперь я переживаю, как бы она там не сцепилась с этой дрянью Настей.

— Даша, это все не то, чем кажется, — торопливо произносит Рома. — Я не… у меня с Настей просто встреча.

— Это теперь так называется, — развожу руками.

— У меня нет к ней чувств, Даш.

— А они вообще у тебя есть? М? Хоть что-то человеческое в тебе осталось?

— Есть, — кивает медленно, по лицу скользят недобрые серые тени. — Осталось!

— Сомневаюсь, — пожимаю плечами.

— Даша, блять… я не хотел, чтобы оно вот так…

Прикусываю губу и только головой качаю.

Поспешно убираю руки в карманы, чтобы не замерзли окончательно.

— Я жалею, что у нас с тобой все так, Даша. Но ты даже слушать меня не хочешь!

— Если бы говорил что-то умное, я бы послушала, Рома! А ты несешь всякий бред! — А ты упрямая дура, — ядовито выплевывает прямо мне в лицо.

Усмешка скользит по моим губам.

— Ты изменяешь, а дура я. Ну да.

— У меня с Настей тут не свидание и не романтическая встреча, — грозно скалится Рома. — Мы просто общаемся. Понимаешь?

— Не-а, — наклоняю голову на бок и невинно хлопаю ресницами. — Я желаю тебе с ней счастья. Пусть у вас будет настоящий брак…

— Ты сядешь в машину или нет? — перебивает меня, опасно сверкая взглядом.

— Нет.

— Тогда свободна, — чеканит Рома. — Давай, иди! Иди!

От его взгляда сердце поднимается к горлу. Я даже дышать не могу.

Не знаю, что мне ему еще такого сказать, чтобы не быть сейчас полной дурой.

Поэтому я гордо задираю нос и замахиваюсь. Разум мутнеет.

Звонкая пощечина ложится на щеку Романа, и он с достоинством ее принимает. Даже не морщится.

Лицо словно каменное.

Ни один мускул не вздрагивает. Он не краснеет и не бледнеет. Но больше не смотрит на меня, как на дуру.