Первым делом самолёты - Шведова Лада

Словно почувствовав это, Руслан сказал:

– Мне показалось, что кино – слишком скучно. Да и нет сейчас фильма, который тебе бы понравился.

– Откуда ты…

– Когда мы играли в эти ваши «Экивоки», твоя подруга сказала, что ты любишь триллеры и ужастики. Я посмотрел расписание: с самого февраля крутят одни комедии и романтику.

Юля почувствовала, что у нее горят щеки.

И даже не от мороза – в последние дни стало почти тепло, всего-то минус десять градусов. По меркам прошедшей зимы просто тропики. А в краску ее опять вогнал Руслан. Ну кто, вот кто способен не только расслышать в потоке чьих-то шуток информацию о предпочтениях девушки, но еще и подойти к банальному походу в кино так основательно? Может, Юле просто не везло раньше, но… кажется, еще ни разу парни не смотрели расписание, не интересовались ее вкусами. Кино – это просто кино: пошли, посмотрели, пообщались. Ветрова всерьез считала, что парни по природе такие: не заморачиваются и мыслят иными категориями.

Но не Руслан Владимиров, очевидно.

Сегодня он опять выглядел сногсшибательно: в синем комбинезоне казался еще выше и внушительнее, чем раньше, из-за яркого солнца и снега глаза его превратились в неестественно голубые, такие, какие девчонки часто фотошопят себе в соцсетях не зная меры. Юля часто посмеивалась над таким цветом. Ну не бывает настолько голубых глаз у людей, но вот перед ней вдруг очутилось живое доказательство ее неправоты.

Из-за всего этого взгляд девушки то и дело сползал на собственные нелепые подвороты – они смотрелись по-дурацки. Еще и куртка высокой Томы оказалась длинной, почти до колен, в итоге выглядела Юля совсем не сногсшибательно. Не так, как ей внезапно захотелось. Еще и тушь засохла за ненадобностью, и пришлось идти как есть.

– И я знаю, что ты ненавидишь лыжи, – невозмутимо продолжил Руслан, – но твои друзья обожают кататься. И я подумал, что… тебя просто никто не научил. Любовь же не всегда случается сразу. – Он стрельнул в нее быстрым взглядом, в котором Юле почудилась ирония.

Она уже поняла, что Руслан Владимиров умел шутить, просто не как остальные люди. Впрочем, это относилось и ко всему остальному. Даже вон к свиданию подошел по-своему.

– Решил научить меня кататься ради друзей?

Он пожал плечами:

– Друзья – это важно, а ты явно своих любишь. Логично разделить их интересы, тем более… я почти уверен, что любовь у тебя все же случится. И не к лыжам. Я взял для тебя доску, а это совсем, совсем другое. Для тебя это будет как летать, наверное. Я на это надеюсь.

– Как-то я пыталась встать на сноуборд, но…

– Но ты не делала этого со мной.

Она рассмеялась, и опять из-за серьезности его тона.

Если бы эту фразочку произнес кто-то другой, она звучала бы пошло или пафосно, но Руслан каким-то образом выдал это естественно, да еще с таким взглядом, что у Юли мурашки по спине побежали. И думала она совсем не о каких-то там сноубордах.

Горнолыжку они выбрали ту, что в центре города: спуск там был небольшим, даже компактным, вел к реке. Далеко добираться не пришлось, что уже хорошо. По дороге Юля успела выяснить, откуда у Руслана взялась любовь к катанию. Как оказалось, в Америке он этим серьезно занимался.

– Что, и сальто умеешь делать?

– Умею, – с полуулыбкой ответил он так, что сразу становилось понятно: сальто – это ерунда для детишек, и умеет он намного больше. Впрочем, Руслан и выглядел спортсменом, ничего удивительного.

– И тебе нравилось?

– Больше всего на свете… я так думал.

– Почему тогда бросил?

– Сильно и неудачно поломался, выпал из тренировок на целый год. И за этот год вырос так, что для возвращения пришлось бы многому учиться заново, что не проблема, но вряд ли мои усилия имели бы смысл. Великоват я стал для пируэтов, а в некоторых видах спорта это практически приговор, конец карьеры. – Он рассказывал спокойно, обстоятельно, но Юля все равно почувствовала, что ему до сих пор обидно, и не зря он говорил о катании в контексте первой любви. У Руслана Владимирова она была такой – совсем не к девушке.

– Мне кажется, у тебя замечательный рост, – тихо сказала она.

Руслан внимательно посмотрел на Юлю… и кивнул? Просто кивнул, как будто признал очевидное. Вот кто, кто так реагирует на комплименты? А Юля так надеялась его смутить.

Народу на горнолыжке почти не было – обеденное время, еще никто не проснулся, не собрался. Каталось всего человека три, еще трое сидели на подъемнике. Оказалось, что Руслан заранее купил ски-пассы, чтобы не терять время, один сразу отдал Юле и показал, куда его спрятать. В куртке Томы для этого был специальный карман.

Далее Руслан выдал ей шлем и маску, поставил перед ней ботинки, слишком большие по размеру, но для первого раза сойдет. Юля уже надевала такие, но там была обычная шнуровка, тогда как здесь вместо этого предполагался странный механизм. Пока она соображала, что к чему, Руслан обулся сам и сел перед ней на корточки. Совсем не смущаясь взял ее ногу, заправил нижнюю часть штанов в ботинок, что-то там объясняя (кажется, о снеге и что так он не попадет внутрь), а потом показал, как работает этот механизм. Кажется, показал…

Юля не смотрела и не видела, у нее вообще перед глазами все поплыло, хотя Руслан ничего такого не делал и даже на нее не смотрел. Объяснял серьезно и сосредоточенно, а она… а у нее щеки горели. И она чувствовала каждое его касание, хотя что там можно почувствовать, в трех-то носках?! Но у нее почему-то закружилась голова, стоило Руслану придержать ее за ногу.

И тут он посмотрел на нее снизу вверх.

Как всегда серьезно и прямо. Юля закусила губу, надеясь, что он не поймет, что с ней творится, какую заполучил над ней власть, даже не напрягаясь. Она глубоко вдохнула сквозь приоткрытые губы, наблюдая, как стремительно меняется и темнеет взгляд Руслана. Кажется, он все понял.

Они так и смотрели друг на друга, пока он не очнулся первым:

– Давай другую ногу. Или хочешь сама?

– Нет, – едва смогла пробормотать она. – Помоги.

Глава 16

Первым делом падения

На улице стало попроще, мороз моментально привел в себя.

Юля решила винить во всем жару раздевалок – натопили, что называется. Перестарались. У кого угодно в таких условиях загорятся щеки. Кажется, что-то такое она даже сообщила вслух, что и вовсе никуда не годилось, но ее несло и несло по этим странным волнам. Спасибо, хоть Руслан не стал как-то по-особенному реагировать на Юлино поведение. Поглядывал только со значением и серьезно кивал.

Пока они возились на вершине склона, солнце ненадолго скрылось и пошел снег. Не очень интенсивный, катанию такой не мешает. Руслан помог Юле забраться в крепления и приковать ноги к доске.

– Пусть я всегда недолюбливала лыжи, они мне все равно нравятся больше, – проворчала она, упав на пятую точку сразу, как только Руслан отпустил ее руки. – Хотя бы потому, что при падении там можно «открепиться». А как падать, будучи привязанной к неудобной доске…

Руслан тихо посмеялся и сказал:

– Ты все поймешь… однажды.

– Звучит не очень убедительно.

– Надеюсь, что увижу момент твоего прозрения, – невозмутимо продолжил он и ловко прыгнул на месте вместе с этой неудобной доской, перевернувшись в воздухе. Только вот у Руслана доска казалась другой, пластичной и податливой, что ли. Теперь он стоял перед Юлей, как будто совсем не напрягаясь и не скользя, точно корова на льду (к сожалению, примерно так Ветрова всегда ощущала себя, соприкасаясь с зимними видами спорта).

Руслан протянул руку:

– Вставай. Нельзя долго сидеть на снегу.

– Можно подумать, что я не упаду, едва только встану.

– Нет. Я буду тебя держать. Обещаю.

Прошлый горнолыжный опыт Юли состоялся с Серегой, Томой и Эдиком.

Как же еще? Они были неразлучной четверкой… Помнится, Серега тогда тоже обещал всему научить, поддержать. В итоге он повозился с Юлькой полчаса и свалил в закат, сообщив, что она должна отработать парочку приемов, а он пока покатается, чтобы не мерзнуть. Юля даже не поняла, что она должна была отрабатывать, и в итоге еще через час сплошных мучений и набитых синяков ушла пить глинтвейн с Томой. Они еще смеялись – мол, дар обучать других есть не у всех, и у Сереги, к примеру, он отсутствует напрочь. Но поездка все равно вышла отличной и веселой. Это уже потом Юля вспомнила про Серегу и его очередное: «Ты справишься!» – и разозлилась задним числом.