Измена. Как я не заметила раньше? (СИ) - Штерн Андреа

А я взрослым не был, и Лена тоже. Просто два поженившихся ребёнка, как только им официально разрешили трахаться.

Ленка часто говорит, что брак похож на город. Что ж, свой город мы возводили в песочнице.

И дело вовсе не в цифре в паспорте. А в том, что даже в свои почти тридцать, я остаюсь тем же ребёнком, который только сейчас постепенно начинает понимать взрослую жизнь.

В состоянии ли её понять Лена?

Преисполненный, как мне на тот момент казалось, конченого осознания бытия и семейной жизни, я решил, что если изменю не жене, а своё отношение к ней, то всё наладится.

Я стал покупать цветы, радовать мелочами, стараться бежать по первому же её требованию мыть посуду и выносить мусор. Думал, что должен быть услужливым. Тогда и заглажу вину, и даже если Ленка узнает, то обязательно меня простит, я же поменялся. А вместе с тем надеялся и поменять что-то в нашей жизни.

Я даже согласился на передержку соседского пса. Не то, чтобы я не любил животных, собак я уж точно люблю. Но дело в том, что я не могу прокормить себя, о каких ещё питомцах и детях может идти речь? Ну а передержка — самый безопасный вариант, да ещё и Ленка будет счастлива.

Долго ли я смог выдерживать подобный, услужливый, темп? Естественно, нет. Не знаю ни одного человека в здравом уме, кто смог бы совсем забыть про себя, даже если очень виноват, чтобы прислуживать другому. Даже рабы что-то да делали для себя. Например, сбегали.

В итоге меня начало раздражать то, что Лена начала переставать со мной считаться. А, ведь, на тот момент она ещё ничего не знала, и уже вела себя так?

Моя воля, я бы точно закрывал все эти сериалы, промывающие женщинам мозги.

Не бывает такого, чтобы невероятно успешный бизнесмен вдруг заинтересовался дояркой. Я работаю и общаюсь со многими успешными людьми. И если рядом с ними и бывают необразованные девушки, то как минимум они привлекательны и чудесно умеют сосать. Также, как и не бывает такого, чтобы ты был избранным просто потому что ты избранный. Ты обязан прикладывать усилия. Даже правящим потомкам из Рюриковичей и Романовых приходилось отстаивать свои притязания на престол.

Жизнь сильно бьёт тех, кто слишком высоко взлетает в облака. В этом я с Ленкой согласен. Всё это фантазии, они прекрасны, и в них можно ненадолго сбежать. Но не тащить их в жизнь. Не требовать от себя и от мужа, впрочем, как и от жены, да и от всех людей в целом того, чего хочется тебя, а не им. Тоже самое относится и к себе.

Когда я понял, что не сработали ни одни из моих фантазий: об идеальном браке, о том, что измена решит все мои проблемы, о том, что теперь я должен быть услужливым для нас обоих, я закрылся в себе. Помню, не разговаривал, наверно, дня два. Переваривал.

До чего-то доварил, уже не помню. Много мыслей было. Но и эти планы не сбылись, потому, что Ленка откуда-то узнала. Мо страх сбылся.

А я и не думал отпираться. Смысл? Да и так легче.

Как Родион Раскольников искал свою Сонечку, чтобы она освободила меня от мук выбора: рассказать или нет. Ведь все мы стремимся выбрать всё идеально правильно, но никогда не знаем, что правильно. Наверно, потому, что этого правильно и не существует. Просто что-то случается как факт. Есть или нет.

Я даже надеялся, что Лена в скором времени узнает. Либо не узнает никогда, и я тоже забуду.

Но случилось, что узнала.

И когда она, игнорируя жалобно смотрящего на нас и, не понимающего необходимость в нашей ссоре пса, вернула мне вопрос о том, стоило ли это того?

Я подумал, что и да, и нет. Нет, это не стоило того разочарования, что я испытал к самому себе, и всех тех переживаний, что переживала Лена, и которые я мог только представить. И я не говорю за всех и каждого, но лично для меня измена стала точкой, разделившей мою жизнь и отношение к себе, Лене, нашим отношениям на до и после. Не извалявшись в этой грязи, я бы не понял, что грязь на мне не смотрится. Как в ней противно, и всё равно в неё бы лез. Как ребёнок, которому говоришь не прыгать по лужам, а он всё равно это делает, пока не бухнется в неё с головой.

И как любой ребёнок, я не мог с уверенностью сказать, обсохнув, полезу ли я в лужу вновь. Я мог это гарантировать только как взрослый, которому сухие ботинки ценнее минутного удовольствия от разлетающихся от шлепка капель.

Двояко звучит.

Но суть от этого не меняется.

Как я говорил, я люблю Лену. Да, за какие-то «что-то», как и она меня. И я готов повзрослеть, отплатить за любовь ко мне, если бы и она это сделала. Если бы она тоже согласилась закрыть на всё случившееся глаза, или пережить эту боль вместе.

Это же я сказал и ей. Не так прямо. Скорее, вообще неправильно. Все эти сложные мысли сложились у меня просто в один вопрос:

— Ты меня простишь?

Глава 9

Ты меня простишь?

— Простить? — Лена стояла в оцепенении. Сил на гнев у неё просто не осталось.

— Я клянусь, Лен, было раз и больше не повторится!

— Клянёшься? — вместе с нервным смехом, на глаза вновь наполнились слезами. Лена чувствовала, что вот-вот, и у неё начнётся истерика. — На нашей свадьбе ты тоже клялся!

— Это другое!

— В смысле, другое? — неестественно воскликнула Лена.

— Да я не о том! Ты можешь меня хоть раз послушать⁈ Не орать и не истеричить, а послушать, что я тебе говорю!

— Это ты меня не слышишь! — возразила Лена, — и никогда не слушал! Только и орёшь, что я истеричка! А сам-то! Себя-то услышь!

— Если бы не истеричила, может, и послушал!

— Так поэтому ты пошёл к той шалаве?

— Да!

Лена была в ступоре. Как, впрочем, и сам Костя.

Конечно, сказанное им сейчас, на пике эмоций не было доподлинно верным. Точнее, была не только эта причина, что осознавал и сам Константин.

После своего слишком громкого «да!», внутри он почувствовал, что это не совсем правда. Будто, осталась недосказанность, причем, довольно немалый её кусок. И своим поспешным неверным ответом он лишил себя возможности получить что-то большее. Словно, когда тебя приводят ребёнком в магазин и говорят, что ты можешь выбрать всё, что угодно, а ты настолько возбуждён, что ткнул только в одну игрушку или сладость, и больше не можешь ничего сказать от переизбытка эмоций.

Так случилось и сейчас. Костя хотел сказать ещё очень многое, наконец, сбросить груз с души. Он мечтал, покаявшись, получить прощения. Ему казалось, что без прощения Лены дальше жить он просто не сможет! Его жизнь будет разрушена, нет, она уже разрушена. Однако, пока есть ещё призрачный шанс всё восстановить. Но один он не сможет, не справится. Зачем возводить два разных города на одних руинах? Может, лучше все силы бросить на постройку нового совместного? Богатого и процветающего?

А для этого Косте нужно было только одно — понимание его Леной.

Свою жену он понимал. Самую дорогую и любимую!..

Как же поздно приходят нужные слова. Почему он не говорил ей о своей любви раньше? Хотя нет, конечно говорил. Но с годами этих фраз становилось всё меньше и меньше, пока полностью они не иссякли, а произнесённые раньше не забылись.

Так вот, Лену Костя понимал. Как ему казалось.

Он не мог прочувствовать ту же боль. Однако, у него была своя.

Почему?

Потому, что измена бьёт по всем. Обычно, люди видят, как плохо тому, кому изменили. Что по мнению Константина было более, чем справедливо. Вот только, когда он думал, планировал, действовал — в то время он даже представить не мог, что плохо от измены бывает и тому, кто изменил.

Изменщик. Предатель. Смешные слова на несмешную ситуацию. Они не отражают сути вещей. Сути, которой стал Константин.

Того, насколько поменялась его сущность. Не просто мир вокруг, не просто его характер или мысли. Костя больше не был Костей.

Константин, которым он себя знал ни за что бы на свете не стал изменять и не причинил бы Лене настолько нестерпимой, а главное, несправедливой боли. Это сейчас он понимает, что поступил несправедливо, когда внутри всё же вновь заговорил тот старый он, который долгое время находился в полной тьме и был лишён голоса.