Мой порочный отчим (СИ) - Франко Вероника

— Привет! – Орлов целует меня в губы, когда я сажусь к нему в машину.

— Привет! – отвечаю на поцелуй.

— Как потусили? – Никита заводит двигатель.

— Нормально. Чёт сегодня не особо кайфово было.

— Что так? – мы несёмся по ночным улицам, залитым огнями реклам.

— Не знаю, - пожимаю плечами.

— Поехали ко мне. Шампанского выпьем, а потом я тебя домой отвезу, - предлагает мой новый кавалер.

— Поехали, - соглашаюсь, потому что знаю, что Никита ничего плохого мне не сделает. С ним я чувствую себя спокойно и безопасно.

Орлов живёт в большом лофте в новом районе нашего города. Его квартира – типичное жильё молодого холостяка. Минимализм в интерьере и ни капли уюта. Всё выдержанно в холодной серой цветовой гамме. Стены – частичная имитация кирпича с отколовшейся штукатуркой. Зону гостиной украшает постер, стилизованный под винтаж. На нём изображён ярко-красный раритетный «Ягуар». Напротив кожаного дивана висит здоровенная плазма. Рядом валяется игровая приставка.

— Во что режешься? – спрашиваю, заинтересованно оглядываясь по сторонам. Я впервые оказалась в мужском логове. Атмосфера здесь сильно отличается от нашего с мамой дома. Каждый уголок демонстрирует, что эта территория принадлежит респектабельному, уверенному в себе самцу, который в душе остался ещё немного мальчишкой.

— В гонки, - Никита проходит к барной стойке, отделяющей кухонную зону от гостиной.

— Сыграем? – усаживаюсь по-турецки перед жидкокристаллической панелью на специально состаренный коврик а-ля циновка.

— Ты любишь скорость? – улыбается Орлов.

— Обожаю! Спорим, я тебя сделаю? – бросаю ему вызов.

— Ха-ха! На что? – хозяин квартиры с азартом откликается на моё предложение.

— На поцелуй.

Никита смеётся, но соглашается. Он приносит открытую бутылку шампанского и уже наполненный фужер, а также тарелку с фруктами. Двигает поближе ко мне журнальный столик, после чего включает приставку и садится рядом.

Я делаю пару глотков прохладного игристого напитка, отправляю в рот кусочек груши. Из колонок домашнего кинотеатра раздаётся драйвовая музыка.

— Чур, я первая тачку выбираю! – кричу, хватая один из джойстиков.

— Конечно! Всё лучшее – детям! – ржёт Орлов.

— Ой, а сам-то! – игриво толкаю его локтём в бок.

Быстро просмотрев все варианты, останавливаюсь на навороченной лимонно-жёлтой «Ламборгини Дьябло». Никита делает выбор в пользу красного «Феррари».

Гонка начинается. В первом заезде побеждаю я. Вскакиваю с пола и исполняю короткий ритуальный танец победителя.

Я бы подумала, что Орлов мне специально поддался, но это не так. Он кажется, немного расстроенным и удивлённым.

Во втором раунде Никита приходит к финишу первым. Пью шампанское и готовлюсь взять реванш. Однако Орлов снова побеждает.

— Требую мою награду, - он отбрасывает джойстик и разворачивается ко мне всем корпусом.

Целую Никиту медленно и максимально чувственно. Зарываюсь пальцами в его волосы. Едва он хочет перенять инициативу, отстраняюсь.

— Продолжим? – коварно улыбаюсь.

Орлов подаётся вперёд с явным желанием поцеловать меня.

— Неее! Стоп! – выставляю руку между нами. - Уговор был только на один поцелуй.

— Хорошо. Предлагаю повысить ставку, - играет бровями Никита.

— Ммм, насколько? – прищуриваюсь.

— Проигравший снимает с себя одну вещь.

— Идёт!

Мы меняем машины и снова увлекаемся гонками. На этот раз выигрываю я. Орлов избавляется от рубашки. Любуюсь его загорелым, подтянутым торсом. На плече набита чёрная татуха. Какой-то скандинавский узор. На груди и на животе тёмнеет жёсткая поросль. Смотрится это очень сексуально.

Объективно Никита горяч. Однако всё равно не вызывает у меня тех ощущений, которые я испытала при виде полуобнажённого Арса. Допиваю шампанское, стараясь отогнать от себя воспоминания об Арсеньеве, молотящем грушу.

Никита забирает у меня фужер, ставит его на журнальный столик, а потом накрывает мои губы своими. Целует неторопливо, нежно. Руками проходится по спине. Наши языки сплетаются. Мне приятно, но бурного отклика внутри нет.

Постепенно Орлов увлекается. Поцелуи становятся жарче. Мужские губы, как бабочки, порхают по шее и ключицам.

Никита гладит мою грудь, пальцами нащупывает соски и растирает их до тех пор, пока они не твердеют. Затем опускает топик и чашки лифчика. Чуть отстраняется, чтобы посмотреть на полушария с дерзко торчащими вершинками.

— Красивая, - дотрагивается до оголённых сосков. Я слегка дёргаюсь, как от слабого разряда тока.

Орлов накрывает ртом сначала один холмик, затем второй. Аккуратно прикусывает. Рукой ведёт от колена по бедру. Поднимается выше под юбку.

Я прекрасно понимаю, к чему всё идёт. Думаю надо оно мне или нет? Все знакомые девчонки уже давно занимаются сексом. Только Лизка и я девственницами остались. Может, пора покончить с этим?

Никита хороший парень. Вернее, молодой мужчина. Видно, что опытный. Лучше с ним, чем с каким-нибудь полупьяным ровесником на вечеринке, как было у некоторых моих подружек.

Орлов снова целует меня в губы. Одной рукой он поглаживает бедро, а другой дразнит грудь.

Надо что-то решать. Прямо сейчас. Отдаться или повременить?

Словно помогая разрешить дилемму, Никита берёт мою руку и кладёт её на свою ширинку. Под ладонью оказывается внушительный бугор. Слегка сжимаю его. Орлов коротко рычит. Более напористо толкается языком у меня во рту. Пальцами дотрагивается до кружева трусиков. Водит вверх-вниз по ткани между ног.

— Пошли на кровать, - хрипит он.

Ну, вот. Настал момент Икс. Да или нет? Я не знаю, что должна испытывать девушка в подобной ситуации. От более опытных подружек слышала про головокружение, о том, что мозг отключается, про невозможное желание, похожее на зуд. Очевидно, у меня его нет. Иначе бы не колебалась.

— Нет, Никит, - крепко сжимаю колени.

— Почему? – хриплым голосом спрашивает он, зацеловывая мою шею.

— Не надо, - уворачиваюсь от поцелуев. - Я не хочу. Отвези меня домой.

Орлов тяжело вздыхает, но подчиняется. Не говоря ни слова, встаёт с ковра и надевает рубашку. Я вижу добротный стояк, натягивающий ширинку брюк. По лицу Никиты понятно, что обломом он недоволен. Однако вслух ничего не высказывает.

— Ты обиделся? – накрываю его руку своей, когда мы едем по направлению к моему дому.

— Нет, - отвечает сухо.

— Просто понимаешь, я так сразу не могу. Мне время надо, - оправдываюсь.

— Проехали, - морщится он. - В театр пойдём в среду? Постановку из Москвы привезли. Современный спектакль. Название не помню. Но мать хвалила.

— Пойдём, - согласно киваю. Вообще-то, я совсем не театрал. Но не хочу снова отказывать Никите.

Прощаемся мы вежливо и сдержанно. Орлов обещает позвонить, когда купит билеты.

Переступив порог дома, слышу, что в гостиной работает телевизор. На часах четвёртый час утра. Чего это Арс до сих пор бодрствует?

Заглядываю в комнату. На большом плазменном экране идёт какой-то старый американский фильм. Вадим спит на диване.

У меня в груди разливается щемящее тепло. С умилением смотрю на Арсеньева. Такой он трогательный во сне. Прям как мальчишка. Умиротворённое выражение лица, складка между бровями разгладилась. Одна рука запрокинута на подушку. Около второй лежит пульт от телека. Крадусь на цыпочках, чтобы взять его и выключить телевизор, не разбудив Арса.

Едва дотрагиваюсь до пульта, как моё запястье сжимают сильные мужские пальцы.

— Где ты была? – раздаётся жёсткий голос Арсеньева.

— Спи, спи, - непроизвольно вздрогнув, говорю ему.

— Я спросил, где ты была? – рычит Арс, усиливая хватку.

— Не твоё дело, - хочу вырвать руку, но Вадим с силой дёргает меня. Не удержавшись на ногах, валюсь прямо на него.

— Какого хрена ты не отвечала на телефон? – злится Арсеньев. – Я звонил тебе пять раз!

— Занята была, - отвечаю в том же тоне. Барахтаюсь, пытаясь встать с него. Он горячий как раскалённые угли. И пахнет так, что у меня внутри всё переворачивается. Его губы в нескольких сантиметрах от моих. Твёрдые, чётко очерченные. От этой внезапной близости дыхание учащается. Сердце берёт разгон.