В очередь (СИ) - Зимняя Марина

— Если ты сейчас скажешь, что ты врач. Можешь начинать забывать сюда дорогу.

— С чего это?

— Значит, врач!

— Сергей Эдуардович. Только по тому, что мне дорога ваша дочь. Я сейчас сижу и слушаю вас. Имейте в виду, по отношению к Виктории я буду поступать так, как считаю нужным. Вашего недовольства по отношению к моей профессии и возрасту слушать не собираюсь. Между мной и Викой уже есть отношения. Очень вас попрошу проявить мудрость и в них не вмешиваться.

— Ты меня еще учить будешь, куда мне вмешиваться, а куда нет? Она вообще-то моя дочь, и мне точно виднее, что для нее лучше.

— Маньяк и отморозок для нее лучше, по-вашему?

Тут Вика начинает стучать в окно к отцу. Поворачиваю голову, смотрю — Светлана с Алисой тоже стоят около подъезда.

Он опускает стекло.

— Вика, зайдите быстро в квартиру.

— Папочка, пожалуйста. Пойдем все вместе. Давайте поговорим дома.

Вика начинает плакать. Я выхожу из машины, беру ее за руку. Мы вместе идем к подъезду. Алиса идет вместе с нами. Светлана направляется к мужу.

Минут через десять они все-таки заходят в квартиру. Вика все это время нервничала и заламывала руки. А у Алисы не закрывался рот. Она рассказывала о роли Винни Пуха в школьном театре. Какой из нее Винни Пух? Кто ей дал эту роль? Она худющая как макаронина.

— Так, дети мои!

Наконец произносит Светлана.

— Андрей. Мы с папой рады с тобой познакомиться.

Толкает мужа локтем, повторяет ему сквозь зубы: Рады, Сережа.

— Приглашаем вас к нам на ближайшие выходные. Андрей, у нас очень большая семья. Тебе необходимо со всеми познакомиться. Доченька, прекрати нервничать. Мы убедились, что ты жива, здорова. И сейчас уедем. Алисе завтра в школу, нам некогда у вас засиживаться.

— Вика, если не хочешь больше подобных визитов. Научись брать вовремя трубку — говорит ее отец и добавляет: И твой номерок, Андрюша, я, пожалуй, тоже запишу!

22.

Виктория

— Ну и чего ты так распереживалась — спрашивает меня Андрей, когда мы закрываем дверь за родителями.

Ты просто не знаешь моего папу. Я за тебя очень волновалась. Папа вспыльчивый. И вообще, он в молодости боксом занимался. Межу прочим, он мою маму спас. К ней шесть человек пристали. Когда она домой поздно возвращалась. Он один с ними справился. Кстати, так они и познакомились.

— Вик! Да, я прекрасно его понимаю. Я не знаю, как бы я реагировал, окажись я в подобной ситуации на его месте. Он был вполне адекватен. Только объясни мне, почему у него такая неприязнь к врачам.

Вика пожимает плечами.

— У него есть небольшой бизнес. Это его детище. Они с другом его с нуля основали. Ему хочется его кому-то передать. Тому, кто действительно им заниматься будет. Для него это важно. Кстати, зря ты его Эдуардовичем назвал. Я не понимаю, почему он тебя не поправил. Дедушка Эдик — это мамин папа. Мой папа — Владимирович. Но он своего отца даже не знал. Он жил со своей мамой в коммуналке. Она, как бы так правильно выразиться…была женщиной… В общем, она выпивала временами.

Кстати, в этой самой коммуналке я и появилась на свет. И жила там с родителями до трех лет. Бабушки к моменту моего рождения уже не было в живых. Поэтому я ее не помню. Папа не очень любит вспоминать те времена. И при этом вспоминает их постоянно. Помнишь Стаса? Как раз это сын папиного лучшего друга. Ну, я тебе рассказывала, почему папа оставил идею нас поженить. Если бы Стасик не заделал ребеночка. Папа бы сейчас не был бы к тебе столь благосклонен.

— Вика! Я все равно не понимаю. У тебя еще есть три сестры. Ну, выбрала ты другую профессию, неугодную твоему отцу. На тебе же свет клином не сошелся. Есть же еще дети.

— О! Это ты еще просто не знаешь Женю и Сашу. На них где сядешь, там и встанешь. Я хотя бы серьезную профессию выбрала. А они, так сказать, собрались в бьюти индустрию: брови, ресницы, ногти… Папа прекрасно понимает, что в коробках, движках, сайлентблоках и тому подобном они разбираться не будут.

— Алиса?

— Что Алиса? Андрей, ты же слышал, Алиса у нас Винни Пух.

— Понятно. Ну, твои родители молодые, родят себе еще автомеханика.

— Боюсь, что больше они не рискнут. А давай я спеку кекс твоей бабушке?

— Вот это у тебя мысли скачут! С чего бы это?

— Просто мне захотелось. Наверное, во мне только что восполнилась вся выпитая ею кровь.

Андрей смеется.

— Ну, спеки.

— А ты за лимоном сбегаешь? И изюмом! И мука, по-моему, закончилась. Я сейчас тебе список напишу.

23.

Андрей

— Андрюша! Вот скажи мне. Дорогой ты мой человек. Ты по мне соскучился?

— Вообще не соскучился Сергей Владимирович.

И почему я позволяю ему так со мной разговаривать?

— Будь так добр, сделай так, чтобы моя дорогая дочь начала слышать свой телефон. Заклей ей нахер эту переключалку, которая переключает его на беззвучный режим. Мать ей вторые сутки названивает, толку ноль!

— Хорошо. Я передам Вике, чтобы она ей позвонила.

— Нет! Не передай, а сделай так, как я сказал. До твоего появления мы созванивались с ребенком ежедневно. А сейчас раз в неделю и то, до нее не дозвониться!

— Хорошо! Я поговорю с Викой. Вы же знаете, что она вышла на работу. Она просто отсыпается после суток.

Зачем я это сказал!?

— Вот скажи мне, Андрей! Какая такая необходимость заставляет мою дочь работать? По-моему, я уже смирился с ее выбором и в средствах ее не ограничиваю. Так какого? Она устроилась медсестрой!

— Это исключительно ее желание. Я, если вы забыли, тоже был против ее работы во время учебного года. Но сейчас лето, поэтому я не стал препятствовать.

— Все равно я этого не понимаю. Она минимум два месяца могла бы греться на южном солнышке, если бы приехала домой. Это из-за тебя она осталась! И таскает теперь утки.

— Ну, допустим, утки медсестры не таскают. А ее желание работать я могу объяснить лишь только любовью к медицине, Сергей Владимирович.

— И только?

— Ну и немножечко ко мне.

— Ладно. Ну вас. Пусть матери позвонит, — сказал мой будущий тесть и отключился.

***

Захожу в квартиру к Виктории. Как я и думал, спит. Я и сам порой ей дозвониться не могу. Но я то всегда могу ее найти. А вот родителей она зря так нервирует.

Мы встречаемся с Викой уже полгода. Дважды ездили к ее родителям. Во второй раз под не одобряющие взгляды ее отца я сделал ей предложение. За то все девочки включаю Светлану, ну не поворачивается у меня язык называть ее по отчеству были в восторге. У Вики хорошая семья, даже ее отец. Человек он довольно специфический, конечно, но все же мне нравится. Нравится он мне, как правило, гораздо больше на расстоянии. В середине августа у нас свадьба. Это как раз то, чего бы мне очень не хотелось. Но я уступил женской части ее семейства. Виктория будет действительно невероятно красивой невестой. Зачем лишать девочку праздника. Хотя она тоже была не против просто расписаться. Зато ее мама оказалась очень против. И моя, к слову, тоже.

Вика наотрез отказывается переезжать ко мне. Вот мы и мотаемся между двух квартир. Точнее, я фактически у нее живу. Она в моей квартире гость редкий. И пусть наше раздельное проживание — лишь видимость. Здесь я тоже почему-то решил на нее не давить. Все равно скоро ей придется переехать.

Есть еще один нюанс, почему мне бы хотелось видеть ее у себя дома регулярно. С приходом весны, а за тем и лета. Виктория переоделась в свои ультракороткие наряды. Порой я смотрю и на нее и не понимаю. Это платье на ней такое или она забыла что-то надеть. Мои возмущения по этому поводу резко пресекаются. Я вообще не понимаю, как она в таких нарядах в девках до такого возраста проходила. Чистая случайность! Поэтому видеть то, что она надевает на себе перед выходом из дома, для меня крайне важно. Моя мама моих взглядов не разделяет. Однажды она стала случайным свидетелем нашей перепалки по поводу ее внешнего вида. И сказала, мне что я перегибаю: Андрюша! Девочка молодая, красивая, стройная, чего ты к ней пристал? Ты как старый дед озабоченный! Ей все очень идет! Оставь девочку в покое!