Мое прекрасное искупление - Макгвайр Джейми

Раздался стук, и агент Сойер кинул папку в металлический ящик, прикрученный к моей двери. Так агенты могли оставлять свои заявки на одобрение, не отрывая меня от дел, но Сойер слегка приоткрыл дверь и просунул голову в кабинет, улыбаясь, словно Чеширский кот.

– Уже поздно, – сказал он.

– Знаю, – ответила я, опуская подбородок на ладонь и неотрывно глядя в экран.

– Сегодня пятница.

– Я в курсе, – сказала я. – Хороших выходных.

– Я подумал, может, ты захочешь вместе поужинать. Наверное, ты умираешь с голоду.

Вдруг в кабинет вошел Мэддокс, спокойно и приветливо посмотрел на меня, а потом грозно глянул на Сойера.

– У нас с агентом Линди совещание через две минуты.

– Совещание? – усмехнулся Сойер. Под испепеляющим взглядом Мэддокса его улыбка померкла. Он пригладил галстук и прокашлялся: – Серьезно?

– Доброго вечера, агент Сойер, – сказал Мэддокс.

– Доброго вечера, сэр, – ответил парень и исчез за дверью.

Мэддокс легким шагом прошел к моему столу и расположился в кресле, непринужденно откидываясь назад и кладя руки на подлокотники.

– У нас нет никакого совещания, – сказала я, глядя в монитор.

– Нет, – устало проговорил Мэддокс.

– Ты сам сделал меня его начальником. И должен разрешить ему иногда со мной разговаривать.

– Я вижу все несколько иначе.

По-прежнему опираясь головой на ладонь, я выглянула из-за экрана и посмотрела боссу в глаза, потом растерянно нахмурилась.

– Выглядишь ужасно, – сказал Мэддокс.

– А ты еще хуже, – соврала я.

Он выглядел как модель одежды «Аберкромби», с его суровым и в то же время непроницаемым выражением лица. Кроме того, я знала, каков он без этого костюма и галстука. Я вновь скрылась за экраном, пока он не увидел, как я пялюсь на эти чертовски восхитительные губы.

– Проголодалась? – спросил он.

– Как волк.

– Давай что-нибудь перекусим. Я поведу.

Я покачала головой:

– Мне еще многое нужно доделать.

– Тебе нужно поесть.

– Нет.

– Черт, какая же ты упрямая.

Я снова выглянула из-за монитора, чтобы подчеркнуть свои слова.

– Агент Дейвис пускает слух, что я забралась наверх через постель. Ты хоть представляешь, как трудно заставить других агентов воспринимать меня серьезно, когда я в первый же день получаю повышение?

– Если быть точным, на второй. А вот агент Дейвис пробилась наверх как раз через постель – и это будет самый верх для нее. Вряд ли она получит дальнейшее повышение.

Я изогнула бровь:

– Это ты ее повысил?

– Совершенно точно нет.

– Что ж, может, у Дейвис все так и было, но технически она права насчет меня. И это не дает мне покоя. Я работаю сверхурочно, чтобы доказать себе, что заслужила повышение.

– Лииз, повзрослей уже.

– Сначала ты, Томас.

Мне показалось, что он легонько усмехнулся, но не подала виду. Прячась за экраном, я самодовольно улыбнулась.

Внизу на улице гудели автомобили и выли сирены. Там, за окнами офиса, жизнь шла своим чередом, никто и не задумывался, что мы работаем допоздна и намеренно выбираем одиночество, чтобы остальные могли спать спокойно, а в городе стало меньше на одного главаря банды, сутенера или серийного убийцу. Охота и ловля – вот ради чего я раньше работала каждый день. Теперь же мне поручили уберечь брата Томаса от тюрьмы. По крайней мере, так мне показалось.

Моя самодовольная улыбка исчезла.

– Скажи мне правду, – проговорила я.

– Я действительно голоден, – пробубнил Томас.

– Я не про это. Какую цель ты преследуешь? Поймать Бенни или уберечь Трэвиса от тюрьмы?

– Первое тесно связано со вторым.

– Выбери что-то одно.

– Я почти сам его воспитал.

– Это не ответ.

Томас сделал глубокий вдох, потом выдохнул. Плечи босса опустились, будто ответ его тяготил.

– Я бы обменял свою жизнь на его спасение. Определенно отказался бы от этого задания. Я и раньше отказывался.

– От работы?

– Нет и нет. Я не хочу об этом говорить.

– Ясно, – сказала я. Мне тоже не хотелось разговаривать о его бывшей.

– Ты не хочешь, чтобы я рассказал тебе об этом? Весь офис сгорает от желания узнать.

Я сердито глянула на него:

– Ты только что сказал, что сам не хочешь. Однако кое-что мне и впрямь любопытно.

– Что? – с опаской спросил Мэддокс.

– Кто на тех фотографиях, что стоят на твоем столе?

– С чего ты взяла, что это человек? Может, там снимки кошек.

Мое лицо стало каменным.

– У тебя нет кошек.

– Но мне они нравятся.

Я откинулась в кресле и раздраженно стукнула по столу:

– Нет, не нравятся.

– Ты не так хорошо меня знаешь.

Я вновь спряталась за монитором.

– Я знаю, что либо у тебя есть чудо-щетка для одежды, либо нет кошек.

– Хорошо, но нравиться-то они мне могут!

– Ты просто убиваешь меня, – вздохнула я.

На его губах заиграла улыбка.

– Пойдем ужинать.

– Только если скажешь, кто на фотографиях.

Томас нахмурился:

– Может, сама взглянешь, когда будешь в моем кабинете?

– Может быть.

– Хорошо.

Несколько секунд мы молчали.

– Я помогу тебе, – наконец проговорила я.

– С ужином?

– Я помогу тебе уговорить Трэвиса.

Томас заерзал в кресле:

– Я и не знал, что ты могла отказать.

– Может, тебе не следовало считать вопрос решенным.

– А тебе говорить «да», – резко сказал он.

Я захлопнула ноутбук.

– Я и не говорила. Всего лишь сказала, что посмотрю письмо от Констанции.

Томас сощурился:

– За тобой нужен глаз да глаз.

Мои губы расплылись в надменной улыбке.

– Это точно.

Чирикнул мой телефон, и на экране высветилось имя Вэл.

Я приложила мобильник к уху.

– Привет, Вэл. Да, как раз заканчиваю. Хорошо. Встретимся через двадцать минут.

Я завершила разговор и положила телефон на стол.

– Так нечестно, – сказал Томас, проверяя свой мобильник.

– Смирись, – проговорила я, открывая нижний ящик и доставая сумочку и ключи.

Босс нахмурился:

– А Маркс идет?

– Не знаю, – сказала я, вставая и перекидывая сумочку через плечо.

Где-то дальше по коридору зажужжал пылесос. В офисе осталась гореть лишь половина лампочек. Мы с Томасом были единственными работниками помимо уборщиков.

Глядя на унылое лицо Томаса, я почувствовала себя виноватой.

– Ты хочешь пойти с нами?

– Если там будет Вэл, то компания Маркса никого не удивит, – сказал он, вставая.

– Согласна. – Я задумалась. – Пригласи его.

Глаза Томаса радостно вспыхнули, он поднял свой мобильник и напечатал сообщение. Через пару секунд пришел ответ, и босс посмотрел на меня:

– Куда пойдем?

– Местечко в центре под названием «Канзас-Сити барбекю».

Томас усмехнулся:

– Она что, водит тебя по достопримечательностям?

Я улыбнулась:

– Это тот самый бар из «Лучшего стрелка» [4]. Вэл сказала, что после переезда так и не дошла до него. И потом не получилось. Так вот теперь у нее будет предлог.

Томас набрал ответ, и на его лице появилась широченная улыбка.

– Значит, «Канзас-Сити барбекю».

Я села на стул с самого края бара и огляделась. Стены были покрыты символикой «Лучшего стрелка» – постерами, фотографиями и снимками актерского состава с автографами. Мне это место показалось совсем непохожим на бар из фильма, за исключением музыкального автомата и старинного пианино.

Вэл и Маркс с энтузиазмом обсуждали плюсы и минусы предложения заменить наши стандартные револьверы системы «Смит – Вессон» на девятимиллиметровые пистолеты. Томас находился в противоположном конце бара, расположенного углом, в окружении группы калифорниек, чьей компанией гордился бы каждый здешний парень. Красотки все время хихикали, попивая коктейли и пробуя себя в дартсе, а когда Томас попадал в яблочко, они радостно хлопали и кричали.