Чернила и кость (СИ) - Мади Скайла

Иногда, глубокой ночью, приходил Череп и сидел напротив меня на стуле. Он молча смотрел на меня. Не на мое обнаженное тело, а на мое лицо. Он смотрел на меня, а я в ответ смотрела на него. И потом он уходил.

Сегодня ночью он освободил меня из камеры и привел в свою комнату, где как и прежде приковал цепями к столбику кровати. Я переворачиваюсь, насколько это возможно без помощи рук, и удобно устраиваюсь на бок, удерживая раненое бедро в безопасном положении.

После того, как Череп выстрелил в меня, я ожидала, что половина бедра будет отсутствовать, ведь было так больно. Но как только кровотечение прекратилось и кровь была смыта, я увидела всего лишь царапину.

Не знаю, сколько ещё продержусь здесь. Я схожу с ума. Каждый раз открывая глаза, я не знаю, что, черт возьми, произойдет со мной. Будет ли сегодня день, когда Череп набросится на меня? Или сегодня он потеряет терпение в ожидании Джая, и решит прикончить меня?

Кстати о Джае… я привыкла проводить каждую секунду каждого дня, ожидая его геройского появления. Всякий раз, когда закрываю глаза, я молюсь, чтобы в следующий раз, когда открою их, Джай будет стоять здесь, готовый забрать меня. Честно говоря, я теряю надежду.

Дверь открывается, и я пячусь назад, подтягивая колени к груди, чтобы прикрыть голую грудь.

― Я так устал ждать, ― говорит Череп, входя в комнату, и за ним следует женщина с прошлой ночи ― Лаура, так ведь? ― Я уже несколько дней не выхожу из лагеря. А я занятой человек. У меня ещё куча дел.

Их наряды совпадают. На нем красная футболка и черные слаксы, а на ней обтягивающее черное платье с красными каблуками.

― Ты ожидал, что он уже будет здесь.

Череп мерил шагами пространство. Три шага вперед. Развернулся. Три шага назад.

― Ждал.

Я с любопытством наблюдаю за ними, но они не обращают на меня внимания. Именно так, как мне нравится.

Лаура проскальзывает за Черепа, останавливая его, когда он оборачивается. Она снова делает шаг вперед, прижимая его спиной к двери ванной.

― Хочу повеселиться, ― бормочет она, положив свои тощие ручонки ему на грудь. ― Пожалуйста, мы можем немного повеселиться?

Он хмурится.

― Я не в настроении.

―Тогда, может быть, ― она достает из декольте крошечную сумочку на молнии, ― я смогу поднять тебе настроение.

Череп смотрит на маленький пакетик с наркотиками.

― У нас гости.

― Я люблю компанию, ― мурлычет она. ― Сколько времени прошло с тех пор, как мы в последний раз шалили в компании?

― Какое-то время. ― Ухмыляясь, Череп поворачивает голову в мою сторону. ― Но я приберегу её до той поры, пока сюда не заявится Стоун.

Я сгримасничала. Спасаешь меня? Как будто я какая-то сладкая конфетка.

Бездушный.

Ты бездушен.

― Но ты можешь немного повеселиться.

Лаура, хихикая, чмокает Черепа в губы, а потом подходит ко мне.

Сбросив туфли, она напевает и улыбается, забираясь на матрас и скрещивая ноги передо мной.

― Сколько тебе лет, Котёнок?

― Эмили.

― Хм?

― Моё имя, ― невозмутимо отвечаю я. ― Не Котёнок. Эмили.

― Эмили… ― она ухмыляется так же, как Череп. ― Ну, оно вряд ли такое прикольное, не так ли?

Пока она возится с молнией на своей сумочке, я смотрю, как Череп сбрасывает ботинки, расстегивает красную футболку и верхнюю пуговицу на брюках. Затем он погружается в свой мобильный телефон, шагая взад и вперёд.

― Так сколько же тебе лет? ― спрашивает Лаура, и я снова перевожу взгляд на неё.

― Двадцать пять.

Она симпатичная девушка, невинная на вид, как мышка. Я не знаю, как она оказалась здесь с Черепом. То, как она смотрит на него, нервирует меня. Её глаза улыбаются и блестят, как у влюбленной девчонки. Что он с ней сделал?

― Мне двадцать два.

Лаура наконец открывает молнию и выуживает маленький голубой камешек. Я с трудом сглатываю. Я уже раньше видела этот камешек… пробовала его на вкус… ощущала, как он овладевает моим телом.

― Ты уже познакомилась с этим маленьким парнем. ― Лаура морщит свои красные губки, прежде чем открыть рот и положить его на язык. Он тут же прилипает и начинает растворяться в её слюне. Она закрывает рот. ― Твой черёд.

Запустив в сумку свои красивые розовые ноготки, она достает второй камешек. Я поджимаю губы. Последнее, чего я хочу, так это дружить с этими двумя психопатами, особенно под воздействием этого сумасшедшего секс-наркотика.

― Открой пошире, ― подбадривает она, радостно улыбаясь, наклоняясь ближе, но я отворачиваюсь. ― Мы можем сделать это по-хорошему или по-плохому.

Я отворачиваюсь. Ей придется раздвинуть мне губы. Ни за что не сделаю этого добровольно.

― Как хочешь.

― А-а-ай! ― кричу я от боли, исходящей из моей огнестрельной раны. Сунув наркотик мне на язык, Лаура крутит пальцем в плоти, и я шиплю, а на глазах выступают слезы. Это похоже на агонию.

Наркотик мгновенно растворяется, оставляя металлический привкус в горле. Через несколько секунд, как и в прошлый раз, я слышу гул в затылке, зрение затуманивается. Мои кости вибрируют, и я дрожу, погружаясь в сонное состояние. Лаура перестает нажимать на мою рану, и я закрываю глаза, желая, чтобы моё тело боролось с химическими веществами, которые душат мой мозг, но это бесполезно. Никакая сила воли не остановит наркотик и она завладеет моим телом.

За моими веками вспыхивают цвета, и напряжение, которое давило на меня, становится легким… бессмысленным.

― Ах, ― произносит Лаура. ― Я скучаю по этим первым максимумам. Они самые сильные.

Я качаю головой, тяжело сглатывая, не в силах сдержать прилив жара, который разрывает мое тело.

― Мне не нравится.

― Потому что ты не умеешь ценить.

Я открываю глаза, когда Череп распахивает дверь спальни и выходит из комнаты, захлопнув за собой дверь.

― В чем его проблема?

― Джай Стоун. ― Ее губы дергаются.

При упоминании его имени, с её губ срывается красивый лазурный вихрь, и моё сердце не знает, затрепетать ему или ухнуть вниз.

― Джай?

У меня кружится голова, будто я выпила целую бутылку водки, а перед глазами пляшет все больше красок. Лаура кивает и соскальзывает с кровати. Улыбаясь, она протягивает руку к спине и быстрым движением расстегивает молнию на платье, сбрасывая его с плеч, обнажая маленькие упругие груди. Я отвожу взгляд. И почему она раздевается?

― Мне не следовало бы говорить тебе об этом, но по улицам гуляет слушок, что твой любовник присоединился к Испорченным Сыновьям.

Мои глаза расширяются.

― Он вступил в банду?

Она отбрасывает платье в сторону и пересекает комнату.

― Ага.

Я стараюсь не смотреть на притягательные изгибы ее спины, на которых так красиво сидят черные кружевные стринги, пока она берет маленький белый тюбик с туалетного столика. Эту мазь Череп использует, чтобы обработать мою рану.

Нет. Джай не мог. Он прирожденный лидер, отказывающийся подчиняться приказам собственного брата, не говоря уже о ком-то вроде Джокера.

― Я так не думаю, ― говорю я ей, и она выгибает бровь, направляясь ко мне.

Как ленивая кошка, Лаура забирается на кровать и вытягивается, изящно полёживая на куче мягких подушек цвета красного дерева.

― Я могу заверить тебя, что информация, которую получает Череп, на сто процентов точна.

Но даже в этом случае должно быть объяснение, почему он сделал что-то столь радикальное. Надежда вспыхивает в моей груди. Джай идет за мной, и он приведет армию.

― На сто процентов? Я в этом сомневаюсь.

― А Джай знает, что ты не можешь иметь детей?

Её вопрос бьет меня под дых.

― Откуда ты это услышала?

― Говорю же. ― Она подвинулась ближе. ― Информация Черепа точна.

Стиснув зубы, я закрываю глаза. Лаура ёрзает на кровати, и я знаю, что она ползет ближе ко мне. Матрас прогибается, и я зажмуриваю глаза. Может, если я буду игнорировать ее, то она уйдет.

― Так он знает? ― Лаура прижимает влажный палец к моей ране, и я вздрагиваю, резко открывая глаза.