Джилл Шелвис - Все дело в любви
— А. Это плохо. — Они прошли внутрь, и он следовал за ней по пятам, видимо, всерьез решив не выпускать из виду. Когда она шла по первому этажу, то с удовольствием вдыхала запах свеженастланных и отполированных полов. Ее наполнила гордость, даже нечто большее, похожее на ощущение…
Дома.
Она все еще наслаждалась этим чувством, когда вдруг поняла, что на кухне кто‑то есть.
В гостинице этим вечером никого не должно было быть, но под дверями кухни была полоска света и она слышала низкий, до невозможности знакомый голос, который она узнала бы где угодно.
— О, черт побери! — Голос Форда был низким и хриплым. — Так, детка, так. Вот так хорошо.
Бойд моргнул.
— Это кто там? Твой знакомый?
Да. Знакомый.
— Вот так хорошо. Давай глубже, — звучал голос.
Тара развернулась к Бойду, чтобы попросить его подождать минуту и налетела прямо на его грудь.
— Стой здесь, — сказала она твердо и ринулась к двери, чтобы взглянуть в глаза этому сексуальному, но совершенно незваному гостю, который бог знает что вытворяет на ее кухне.
Глава 6
Никогда не упускай шанса промолчать.
Тара ДэниелсКогда Тара зашла в кухню, то обнаружила именно то, что ожидала увидеть: Форда, владельца бара, моряка и проклятие ее существования.
Но она совершенно не ожидала увидеть, что он работает.
Он стоял к ней спиной и, с жестяной сахарницей в руках, смотрел на шкаф с выдвижными ящиками, размышляя, куда бы ее поставить.
— Форд, — сказала она с поразительным спокойствием.
Никакой реакции. Он продолжал стоять к ней спиной и изучать содержимое шкафа. Она подождала, пока он поставит банку с сахаром между солью и перцем. Отличное решение, с одобрением подумала она, но какого все‑таки черта?
— Хорошо, послушай, — начала она, уперев кулачки в бока. — Это моя кухня и…
— Да! — вдруг крикнул он, напугав ее до смерти. — Так, детка! Давай‑давай! — Он сопровождал это характерными движениями, а на его лице появилась самодовольная улыбка.
Заметив наконец ее, он, продолжая ухмыляться, достал из ушей наушники.
— «Маринерс», — поделился он. — Хоум‑ран на третьей базе. Сладкая игра.
Бейсбол. Никакого секса на ее столешнице.
Форд поднял брови.
— Бейсбол. А ты что думала?
— Ничего я не думала.
Он сверкнул еще одной улыбкой, на этот раз несколько хамоватой. На нем были джинсы с заниженной талией, выгодно обтягивающие упругую задницу. На ногах были кроссовки. Черная футболка подчеркивала широкие сильные плечи и грудь. Да еще этот озорной взгляд.
— Кто‑нибудь говорил тебе, что твой неотразимый южный акцент усиливается, когда ты врешь? — спросил он.
— Нет. Что, черт возьми, ты здесь делаешь, Форд?
Он улыбнулся.
— А еще когда ты злишься.
— Я не злюсь.
Он бросил взгляд на дверь, когда та скрипнула и в проеме показалась голова Бойда.
Тара, скрипя зубами, представила их друг другу. Мужчины обменялись рукопожатиями. Бойд внимательно посмотрел на Форда, который был намного выше его.
— Она на каблуках.
Форд вскинул голову.
— Простите?
— Я кажусь таким низким потому, что она на каблуках.
— Конечно, — выждав паузу, ответил Форд. — Все дело в каблуках. — Он с вежливой улыбкой посмотрел на Тару.
Тара почувствовала себя неловко.
— Послушай, Тина, — начал Бойд. — Нам пора идти.
— Тара, — поправила она.
— Тара, — кивнул он. — Извини. Но нам действительно пора идти, если мы хотим успеть к закускам; потом их просто не останется.
Все правильно. Только вот ей вовсе этого не хотелось. Ей хотелось чего‑нибудь жареного, ей хотелось быть на этих чертовых каблуках, хотелось быть с кем‑то, кто хотя бы знал ее имя.
— Думаю, будет лучше, если встретимся в следующий раз. — То есть никогда.
Бойд моргнул, медленно, как сова.
— Потому что у тебя болит голова? Если что, у меня в машине есть болеутоляющее, на случай если на свидании вдруг заболит голова.
— Да, именно потому, что у меня заболела голова, — ответила Тара, стараясь не смотреть на Форда. — Очень сильная головная боль. Прости, Бойд.
Он вздохнул.
— Все в порядке. С тобой я зашел дальше, чем с кем‑либо другим. В общем, это уже прогресс, правда?
Форд повел бровью. Она сердито посмотрела на него и выпроводила Бойда, а когда вернулась на кухню, Форд, явно забавляясь происходящим, ждал ее.
— Ты воспользовалась мной, чтобы избавиться от своего ухажера, — сказал он.
— Избавиться… фу как грубо…
— Зато точно.
— И точно, — согласилась она и вздохнула. — У него дурно пахло изо рта.
— Тогда все к лучшему.
Он смеялся над ней, подлец.
— Это не смешно, Форд. Мне необходимо с кем‑то встречаться.
— Я могу помочь.
— И что бы это значило?
— Все просто, — сказал он, доставая сковородку и немного масла из ее шкафа, как будто был у себя дома. — Я помню, как ты выглядишь, когда встревожена и взволнована. И еще я помню, что тебя может расслабить лишь одна вещь.
Тара вдруг вспомнила одну давнюю ночь на доке, когда после ссоры с матерью ее трясло и она была ужасно одинокой. Форд нашел ее и в удивительно короткое время заставил забыть обо всех проблемах.
Терапия обнажением. В стиле Форда.
Тогда это сработало. Тара почувствовала, как к лицу приливает краска.
— Только не секс на столе.
Он показал на сковородку.
— Вообще‑то я имел в виду жареного цыпленка, но твоя идея тоже достойна рассмотрения. Иди сюда, Тара.
Сказал паук мухе.
— Я так не думаю.
Форд улыбнулся и достал упаковку с цыпленком из холодильника. Отыскав приправы и панировку, разогрел сковородку и наполнил вином бокал.
Тара оглянулась в поисках ответа на вопрос, как это проклятие могло так нагло посягнуть на ее территорию.
— Я до сих пор не могу понять, что ты тут делаешь.
— Делаю тебе сюрприз. — Форд наполнил еще один бокал, чувствуя себя как рыба в воде. Он мастерски жарил цыпленка, то и дело бросая на нее взгляды, от которых пульсировало в животе.
И где‑то пониже живота.
Она пыталась не обращать внимания на влечение, которое чувствовала, но у ее гормонов были тайные планы. Тара изо всех сил старалась не смотреть на него, как вдруг почувствовала, что ей хорошо. Действительно хорошо. Тут было что‑то еще. От его присутствия в комнате становилось уютно.
И, черт возьми, он умел извлекать из этого выгоду.
На кухне аппетитно запахло, раздавалось шипение и треск масла. Еще чуть‑чуть, и она захлебнется слюной.
