Николас Спаркс - Лучшее во мне
Доусон захлопнул капот.
— А его имя, случайно, не Морган Тэннер?
— Ты его знаешь? — удивилась Аманда.
— Нет, просто у меня с ним завтра тоже встреча.
— Во сколько?
— В одиннадцать. Судя по всему, как и у тебя?
Потребовалось еще несколько секунд, чтобы Аманда сообразила то, что Доусон уже понял: Так, очевидно, уже давно планировал это маленькое воссоединение. Если бы они не встретились здесь, у Така, то обязательно встретились бы завтра. Когда разработанный Таком план стал ясен Аманде, она вдруг поймала себя на мысли, что не знает, что бы она с большим удовольствием сделала, будь это возможно, — шлепнула бы Така по руке или, наоборот, расцеловала бы его за это. Должно быть, ее чувства отразились у нее на лице, потому что Доусон сказал:
— Ты, как я вижу, не понимаешь, что затеял Так.
С дерева сорвалась стая скворцов. Аманда проследила взглядом, как они, поднявшись в небо, полетели, меняя направление, рисуя в небе какие-то абстрактные узоры. Когда Аманда вновь обратила лицо к Доусону, тот стоял, привалившись к верстаку. Его лицо наполовину скрывала тень. Как легко ей было здесь, в окружении воспоминаний, увидеть Доусона молодым. Однако она вовремя напомнила себе, что теперь у них разные судьбы, что они, по сути, чужие люди.
— Давно это было, — прервал наконец молчание Доусон.
— Давно.
— У меня тысяча вопросов.
— Всего тысяча? — приподняла бровь Аманда.
Доусон рассмеялся, и Аманда расслышала в его смехе нотку горечи.
— У меня тоже есть вопросы, — продолжила она, — но, прежде чем я начну спрашивать… тебе следует знать, что я замужем.
— Я знаю, — ответил Доусон. — Видел твое обручальное кольцо. — Он зацепился большим пальцем за карман джинсов, прислонился к верстаку и скрестил ноги. — Как давно ты замужем?
— В следующем году будет двадцать лет.
— Дети есть?
Аманда помедлила с ответом, вспоминая Бею: она никогда не знала, как отвечать на этот вопрос.
— Трое, — в конце концов сказала она.
Ее нерешительность озадачила Доусона, и он не понимал, с чем она связана.
— А твой муж? Он бы мне понравился?
— Фрэнк? — Аманда вспомнила свои тягостные разговоры с Таком о Фрэнке и задумалась, много ли уже известно Доусону. Не то чтобы она не доверяла Таку, поверяя свое самое сокровенное, просто она вдруг почувствовала, что Доусон сразу поймет, лжет она или нет. — Мы давно вместе.
Доусон задумался над ее словами, затем оттолкнулся от верстака и мимо Аманды упругой, спортивной походкой направился к дому.
— Так ведь дал тебе ключ? Я бы выпил чего-нибудь. Аманда удивленно заморгала.
— Постой! Ты это знаешь от Така?
— Нет, — оглянулся на ходу Доусон.
— Тогда откуда?
— Знаю, потому что мне он ключа не присылал, а у кого-то из нас он должен быть. Аманда постояла еще какое-то время на месте, размышляя и пытаясь осмыслить сказанное, и наконец двинулась за ним следом.
Доусон легко взлетел по лестнице на террасу и остановился у двери. Аманда выудила из сумки ключ и, проскользнув мимо Доусона, вставила ключ в скважину. Дверь со скрипом открылась.
Внутри царила приятная прохлада, и создавалось ощущение, что дом является продолжением леса: кругом были дерево, земля и натуральные краски. Обшитые деревом стены и сосновый пол с годами потускнели и потрескались, а коричневые шторы не могли скрыть щелей под окнами, в которые просачивалась вода. Подлокотники и подушки на клетчатом диване протерлись почти до дыр. Ступка на камине лопнула, а кирпичная кладка камина почернела, напоминая обугленные останки тысяч бушевавших пожаров. Возле двери располагался маленький столик со стопкой фотоальбомов и магнитофоном, по возрасту, наверное, превосходивший Доусона, а также шаткий стальной вентилятор. В воздухе ощущался застаревший запах табака. Открыв окно, Доусон включил вентилятор, и тот с шумом заработал, слегка подрагивая у основания.
Аманда встала у камина, разглядывая фотографию на полке: Так с Кларой в двадцать пятую годовщину их брака.
Доусон подошел к Аманде.
— Помню, как я в первый раз увидел этот снимок, — неуверенно начал он. — Я уже жил у Така в гараже около месяца, и только тогда он впервые впустил меня к себе в дом. Я тогда спросил его об этой женщине, поскольку не знал, что он был женат.
Аманда чувствовала исходящее от Доусона тепло, но старалась не сосредотачиваться на этом.
— Как ты мог не знать, кто это?
— Я тогда был мало знаком с Таком и практически не разговаривал с ним, пока в тот вечер не переступил порог его дома.
— А почему ты пришел сюда?
— Сам не знаю, — покачал головой Доусон. — И понятия не имею, почему Так позволил мне здесь остаться.
— Наверное, он хотел, чтобы ты остался.
— Это он тебе сказал?
— Не напрямую. Но ты появился здесь вскоре после смерти Клары, и думаю, в тот момент именно ты был нужен Таку.
— Я всегда считал, что он принял меня лишь потому, что в тот вечер порядком выпил. Аманда порылась в памяти.
— Так ведь не пил?
Доусон коснулся простой деревянной рамки фотографии, словно до сих пор не мог понять, что теперь мир существует без Така.
— Это было до того, как ты с ним познакомилась. Тогда он любил заведение «Джим Бим» и, бывало, еле доползал до гаража с полупустой бутылкой в руке. Обычно после этого он вытирал лицо банданой и предлагал мне поискать себе другое место. Первые шесть месяцев, что я жил здесь, он повторял мне это, наверное, каждый вечер. А по ночам я лежал без сна, все думая об этом и надеясь, что наутро он забудет сказанное мне накануне. В один прекрасный день он пришел трезвым и никогда больше мне этого не говорил. — Доусон повернулся к Аманде. Их лица разделяли всего какие-то несколько дюймов. — Он был очень хорошим человеком, — проговорил Доусон.
— Да, — кивнула Аманда. Доусон стоял к ней очень близко, так, что она чувствовала его запах — мыло и мускус. Слишком близко. — Мне его тоже не хватает.
Она отошла в сторону, увеличивая расстояние, и принялась теребить одну из потертых думок на диване. Солнце за окнами стремительно падало за деревья, сгущая в крошечной комнатке сумерки.
— Хочешь пить? — откашлявшись, спросил Доусон. — У Така должен быть сладкий чай в холодильнике.
— Так вроде не пил сладкий чай, но пепси у него, наверное, есть.
— Давай посмотрим, — сказал Доусон, направляясь на кухню.
Движения его тренированного тела были чрезвычайно привлекательны, и Аманда даже тряхнула головой, чтобы не поддаться наваждению.
— Ты уверен, что мы можем это делать?
— Я почти уверен, что Так ничего не имел бы против.
