Анна Тодд - После падения
Припарковываюсь прямо перед входом и вбегаю внутрь, жалея, что на мне футболка, а не рубашка.
– Вот она! – торжествующе кричит отец.
Он набрался, это видно по тому, как он спотыкается.
– Ты бы его видела, Тесси! – хлопает он ладонями. – Хардин просто надрал ему задницу!
– Где он… – начинаю я, но в этот момент дверь туалета открывается и выходит Хардин, вытирая окровавленные руки об измазанное красным полотенце. – Что случилось? – кричу я через весь зал.
– Ничего… успокойся.
Я удивленно подхожу к нему.
– Ты пьян? – спрашиваю я, потом, наклонившись, смотрю в его налитые кровью глаза.
Он отводит взгляд.
– Может, и так.
– Невероятно.
Он пытается дотронуться до меня, но я отдергиваю руку.
– Э, тебе надо сказать спасибо, что я прикрыл твоего отца. Он сейчас валялся бы на полу, если б меня не было рядом. – Хардин указывает на человека, который сидит на полу и прижимает к щеке пакет льда.
– Я не буду тебя благодарить за то, что ты среди бела дня напился и подрался! Хоть с отцом, хоть с кем бы то ни было. Что, черт возьми, с тобой случилось? – Я толкаю его и возвращаюсь к стойке, где сидит отец.
– Не сердись на него, Тесси, он тебя любит. – Отец пытается защитить его.
Что за ерунда здесь происходит?
Когда Хардин подходит ближе, я упираюсь руками в бока и кричу:
– Значит, вы оба тут напились и теперь лучшие друзья? Вы не должны были пить!
– Детка, – шепчет мне Хардин на ухо, пытаясь обнять.
– Эй! – Женщина за стойкой постукивает по столу, привлекая мое внимание. – Тебе нужно увести их отсюда.
Я киваю ей, бросив гневный взгляд на пьяных идиотов, с которыми меня связала судьба. У отца красные скулы, похоже, его ударили, а у Хардина распухла рука.
– Если хотите вечером прийти домой, вам надо протрезветь, потому что это совершенно неприемлемо. – Я хочу отругать их обоих, как маленьких детей. – Неприемлемо для каждого из вас.
Выхожу из маленького душного бара и сажусь в машину прежде, чем они успевают подойти к двери. Хардин хмуро смотрит на моего отца – тот по-стариковски пытается опереться на его плечо. Я отворачиваюсь и кривлюсь. Пьянство Хардина меня бесит. Я знаю, какой он, когда пьяный, но не уверена, что видела его в таком состоянии прежде, даже в тот вечер, когда он перебил всю посуду. Я скучаю по времени, когда Хардин не пил на вечеринках ничего, кроме воды. У нас и так сейчас целый список проблем, и его пьянство только подливает масло в огонь.
Судя по всему, отец не так уж сильно пьян, поскольку постоянно шутит, хотя большинство его шуток безвкусные и только раздражают. Всю дорогу он вместе с Хардином громко хохочет над собственными шутками. Я совсем не так представляла себе этот день. Не знаю, как получилось, что Хардин так подобрел к моему отцу, но теперь, когда они в разгар дня на пару пьяны, мне их «дружба» совсем не нравится.
Дома сажаю отца на кухне есть кукурузные хлопья Хардина и отправляюсь в спальню, где обычно начинаются и кончаются все наши скандалы.
– Тесса… – начинает Хардин, как только я закрываю дверь.
– Нет, – холодно говорю я.
– Не сердись на меня, мы просто немного выпили, – говорит он игривым тоном, но я совершенно не в настроении.
– Просто выпили? С отцом-алкоголиком, с которым я пытаюсь построить отношения и которого хотела бы видеть трезвым. С ним, значит, ты «просто выпил»?
– Детка…
Я качаю головой.
– Сам ты детка. Я вполне взрослая.
– Ничего ведь не произошло. – Он обвивает пальцами мою руку, подтягивая к себе, но когда я вырываюсь, он спотыкается о кровать.
– Хардин, ты снова подрался!
– Немножко. Какая разница?
– Есть разница. Мне не все равно.
Он смотрит на меня со своей половины кровати покрасневшими глазами и говорит:
– Тогда почему ты от меня уходишь? Если ты так обо мне заботишься?
Сердце проваливается куда-то вниз.
– Я не хочу оставлять тебя, я прошу ехать со мной, – вздыхаю я.
– Но я не хочу туда ехать, – тянет он.
– Знаю, но это единственное, что мне нужно, кроме тебя, конечно.
– Я женюсь на тебе. – Он тянется к моей руке, но я отступаю назад.
Перехватывает дыхание. Я не уверена, что правильно расслышала.
– Что? – Я вытягиваю руки, не давая ему приблизиться.
– Я сказал, что на тебе женюсь, если ты выберешь меня.
Он встает и подходит ко мне.
Эти слова, пусть не имеющие смысла, потому что сказаны под действием алкоголя, все же меня волнуют.
– Ты пьян, – говорю я.
Он предлагает мне брак только по пьяни, и это хуже, чем не предлагать его вообще.
– Ну и что? Я же серьезно.
– Нет, не серьезно. – Я качаю головой и снова уворачиваюсь от его прикосновений.
– Нет, я женюсь. Не сейчас, конечно, но в пределах… шести лет или около того. – Он сосредоточенно трет пальцем лоб.
Я закатываю глаза. Несмотря на то что мое сердце дрогнуло, последняя фраза, предложение взять в меня в жены в неопределенный период «шести лет или около того» показывает, что Хардин возвращается к реальности, раз пытается меня убедить.
– Посмотрим, что ты скажешь об этом завтра, – замечаю я, зная, что завтра он, конечно, об этом не вспомнит.
– Ты наденешь эти штаны? – Его губы растягиваются в похотливой ухмылке.
– Нет, даже не начинай говорить об этих чертовых штанах.
– Ты их всегда надеваешь. Ты знаешь, как я к ним отношусь. – Он смотрит вниз, затем снова указывает на штаны, игриво поводя бровями.
Игривый, смеющийся, пьяный Хардин в каком-то смысле очарователен… но не настолько, чтобы я потеряла голову.
– Иди сюда, – нахмурившись, говорит он.
– Нет. Я все еще рассержена.
– Давай, Тесси, не сердись, – смеется он и трет глаза тыльной стороной ладони.
– Если кто-нибудь из вас назовет меня так еще раз, я…
– Тесси, в чем дело, Тесси? Тебе не нравится имя Тесси, Тесси? – усмехается Хардин.
Смотрю на него – и моя решимость улетучивается.
– Позволишь снять с тебя штаны?
– Нет. У меня сегодня еще очень много дел, и ни одно из них не связано со снятием штанов. Я хотела попросить тебя пойти со мной, но ты решил надраться. Так что мне придется идти одной.
– Куда-то собралась? – Голос словно доносится из-под воды.
– Да.
– Ты же это не наденешь, правда?
– Надену. Я, черт возьми, могу носить то, что хочу. – Хватаю футболку и иду к двери. – Вернусь поздно; не делай глупостей, из тюрьмы я тебя или отца не вытащу.
– Нахалка. Мне это нравится, но я думаю, что твоему язвительному язычку можно найти и другое применение. – Игнорирую его грязные намеки, и он шепчет: – Останься со мной.
