Ольга Горовая - Любовь как закладная жизни
А она иногда и правда еще ощущала отголоски той робости и неуверенности, видя в его глазах бешенную, сумасшедшую жажду обладания, едва ли не единоличного владения ею. И все же, ни разу, даже испытывая эту робость, Агния не думала свернуть назад. Она игнорировала все: и эту робость, и предостерегающие взгляды отца Игоря, уже понявшего, что она испытывает к своему опекуну и то, как изменились их отношения, разгадавшего ее мысли, о спасении Вячеслава своей верой. Так, как любая верующая жена может спасти своего мужа по Писанию. Даже напоминание священника о том, что ее ничего не связывает с Вячеславом — не умалило ее решимости. Вячек был для нее куда большим, чем даже просто муж, кажется. Она не мыслила себя, своей жизни и своего существования без этого мужчины. И пусть отец Игорь пытался напомнить ей о юношеском максимализме и безоглядной бескомпромиссности подростков — Агния это все словно и не слышала.
Вращая полупустую чашку с кофе, стоящую на столе, Агния размышляла о том, что для нее все решено и уже давно. А еще — вспоминала сегодняшнее утро, когда проспала, потому что Вячек ей до трех утра почти спать не давал своими жадными губами, своей страстью, и какой-то лихорадочной потребностью вновь и вновь делать Агнию своей. Словно опасался отпустить, не мог удержаться. Тем более что предыдущие две ночи Вячек приезжал, когда Агния уже спала. Она не очень спрашивала, но поняла, что у него было много каких-то дел. А может и проблемы, Вячеслав не очень стремился обсуждать с ней это. И он не будил ее. Агния просто ощущала, как он устраивался рядом, обнимая ее, но не мешал спать. Только что-то говорил, словно тайком, тихо. Будто и хотел ей рассказать что-то, и не желал, чтобы она это знала. Вот Агния и не слышала, не удавалось ей проснуться настолько.
А вчера Вячек пришел рано, Агния сама только вернулась после дополнительного занятия с Зоей Михайловной. Она как раз переодевалась, когда он вошел в комнату. И… в общем, до ужина они добрались ближе к одиннадцати вечера. И потом, как-то так вышло, что опять оказалось им не до сна. Вот Агния утром и проспала. Даже звонок будильника не услышала. Ничего не слышала, пока Вячек ее сонную на руки не взял. Наклонился и начал щекотать ей брови, нос, поцеловал веки:
— Бусинка, ты сегодня собираешься в свою консерваторию? Или забьешь?
Наверное, впервые за последние недели у нее было настолько сильное желание махнуть рукой на все то, что она отстаивала все это время и действительно остаться. И ведь он это знал, похоже. Сам же ее всю ночь… ну, не мучал, конечно. Ох, она была бы не против каждую ночь по такой причине не высыпаться. И именно эти мысли заставили ее улыбнуться даже с закрытыми глазами. А Вячек, похоже, понял, почему она развеселилась.
— Так что, малышка? — хмыкнул он, продолжая баюкать ее на руках.
В таких условиях просыпаться не хотелось никак. Ну, совсем. И все-таки Агния вздохнула и заставила себя открыть глаза.
— Пойду, — ее голос звучал скорее жалобно, что еще больше рассмешило Вячеслава, кажется.
— Уверена? — вновь переспросил он с явно слышимым весельем.
Невнятно пробормотав нечто, что должно было означать ее уверенность, Агния с тяжким вздохом выпрямилась, сев на его коленях.
— Ладно, если точно уверена, — предоставляя ей еще одну возможность отказаться, Вячеслав поднялся, не дав Агнии встать с его рук. — Пошли тогда, чай остывает.
И он отнес ее на кухню. Где Агнию ждал завтрак.
Она и сейчас, спустя несколько часов, была несколько ошарашена этим фактом. Вячеслав Боруцкий вообще не казался ей таким человеком, который привык что-то готовить. Ну, чай, максимум, заварить. Или кусок хлеба отломить от буханки. А такое…
И нельзя сказать, что там было нечто «эдакое»: бутерброды с маслом и сыром, колбаса порезана, да холодные закуски, что он вчера из ресторана привез. Но сам факт того, что Вячеслав это все сделал, нарезал, сервировал хоть как-то — это было для нее очень неожиданно.
— Привет девчонки!
Голос Стаса отвлек ее от воспоминаний сегодняшнего утра. А сам парень уже устраивался за их с Аней столиком: бросил на стол сумку, вытянул из ушей свои вечные наушники и наклонился, целуя Аню, оказавшуюся ближе к нему, в щеку. Та только весело улыбнулась. Но Агния заметила спрятанный взгляд, полный обожания, которым Аня следила за каждым движением парня.
В отличие от однокурсницы, Агния отвернулась, уклоняясь от такого же «приветственного» поцелуя, предназначенного ей. Ей не было приятно даже то, что Стас легко коснулся ее плеча, здороваясь, заметив этот маневр. Агния ограничилась слабой улыбкой в качестве приветствия и сделала вид, что полностью поглощена остатками своего кофе, пока Аня пыталась завязать общий разговор.
Стас уже не раз не просто намекал, а открыто звал Агнию на свидание. И пока не желал окончательно принимать отказ или признавать свое поражение. Он изучил расписание Агнии, узнал все ее любимые места в консерватории, и теперь создавалось ощущение, что Стас все время оказывался рядом. И вроде бы перестал активно ухаживать за Агнией, но и без своей компании не оставлял. Агния уже искренне жалела, что упустила замечательную возможность избавиться от этой проблемы, выдав Вову за своего парня: когда Стас поинтересовался тем, кто тот парень, который ее однажды забирал, она думала совсем о другом. И окрестила Вову родственником. Что полностью устроило Стаса. А намеки Агнии на то, что у нее есть близкий и любимый человек Стас просто пропускал мимо ушей, аргументируя это тем, что ни разу того не видел.
Вообще, конечно, правильно было бы просто однозначно пресечь все поползновения Стаса. Но вот тут как раз и появилась проблема в виде Ани — однокурсницы, которую, пожалуй, Агния могла бы считать своей единственной подругой. Конечно, с поправкой на то, что она сама не позволяла себе быть достаточно откровенной или открытой для того, чтобы действительно по-настоящему дружить с кем бы то ни было, утаивая большую часть своей жизни и мыслей. Аня влюбилась в Стаса. И была уверена, то тот — ее судьба. Она уговаривала Агнию не прекращать общения со Стасом, обещая, что сумеет «переключить» внимание парня на себя. Пока Агния не сказала бы, что Ане это удалось.
Однако, поскольку стремление подруги было в ее собственных интересах, Агния и не думала мешать. Наоборот, дождавшись пока Стас возьмет себе чай и удобно устроится, начав рассказывать очередную историю из своего обширного запаса студенческих баек, она поднялась:
— У меня еще пара дел есть, — не вдаваясь в подробности заметила она, подхватив пальто и сумку. — До встречи.
И не задерживаясь, чтобы не пришлось выдумывать эти самые дела, быстро вышла из буфета, стараясь не встречаться взглядом со Стасом. «Давай, Аня, действуй», хотелось ей прошептать подруге. Но Агния надеялась, что та и сама это понимает.
