Джейн Уэнхем-Джонс - Квартирный вопрос
Я знала, что, услышав о моем разрыве с Мартином и о моем горько-циническом отношении к мужчинам и семейной жизни, Нейл сразу же надает мне целую прорву восхитительных и пылких советов о том, как обратиться душой к Отцу Небесному. Беседа с ним успокоит меня и поможет на часок расслабиться. А мне это было необходимо сейчас. Вчера вечером мама три часа провела у меня, не желая ехать домой, даже когда я в отчаянии начала прямо при ней освобождать кухонные и платяные шкафы. Она сидела на моей кровати, надменная и снисходительная, приговаривая:
– Ты правильно поступаешь, дорогая, уборка оказывает на человека терапевтическое воздействие.
Увидев мое старое летнее платье, в котором я была похожа на подружку невесты, она вскочила на ноги и, схватив его, воскликнула:
– Какое миленькое платьице!
Она успокоилась и снова села на кровать только после того, как я сунула его в большой черный пластиковый пакет с разным тряпьем.
Когда мне наконец удалось посадить ее в такси и отправить домой, я уже была на взводе от возни с этими старыми тряпками, от голода и от необходимости держать в себе все, что мне хотелось высказать маме. Даже оставшийся в бутылке глоток вина и несколько шоколадных пальчиков не способны были успокоить меня. Зная, что все равно не засну, я продолжала перебирать тряпки в шкафах и в конце концов набила шесть огромных мешков ненужной одеждой. Мои глаза слипались от усталости.
Зная, что после обращения Нейл всегда встает на рассвете, чтобы славить Господа нашего Иисуса, я позвонила ему в семь утра, извинилась за то, что мой муж выгнал его из нашего дома, и попросила приехать вымыть окна. Я сказала, что лучи тусклого зимнего солнца, которое приветствует меня каждое утро, едва могут проникнуть в дом сквозь грязные стекла.
– Сначала я вымою верхнюю часть окон, – сказал стоявший на стремянке Нейл, и я отправилась на кухню.
Вскоре ко мне вернулись привычные мысли о том, что у меня сумасшедшая мать, придурковатая сестра и эксцентричный отец, с которым я почти не вижусь. Ну почему я не родилась в нормальной семье, которая каждый год проводит каникулы в Испании и имеет домик на побережье, не догадываясь, что такое срывы и нервные расстройства?!
Когда Нейл пришел на кухню, я поделилась с ним своими мыслями и тут же пожалела об этом. Потому что Нейл завел разговор на тему «чти отца своего и мать свою».
– У меня была замечательная мама, – промолвил он, помешивая в кружке остывший кофе. – Мы жили восьмером в трех комнатах и были беспокойной семейкой. Мой брат Джо чаще, чем я, попадал в колонию для несовершеннолетних преступников.
Наверное, для того чтобы возродиться к новой жизни, необходимо иметь преступное прошлое. И тогда такие неверующие люди, как я, будут любоваться нежной мордашкой Нейла и поражаться тому, как головорез, избивавший собственную бабушку, превратился в херувима, обожающего природу.
Я хмыкнула, не желая говорить о матери и брате Нейла. Мне хотелось услышать его духовные советы, как мне дальше жить.
Но, похоже, Нейл сегодня не был расположен вести со мной задушевные беседы. Возможно, все дело было в том, что я не приготовила ему угощение. Я поклялась себе к следующему его приходу купить целый пакет лакомств. Но, конечно, их нельзя было класть в холодильник. Я попыталась завести с ним беседу, пожаловавшись на одиночество, но он только ласково похлопал меня по плечу и сказал, что милость Божья не знает границ. Вскоре Нейл ушел.
Полчаса я сидела, тупо уставившись на его пустую кружку, а потом вдруг вспомнила, что он даже не заикнулся о вознаграждении за работу. Взглянув на вымытое окно, сквозь которое на кухонный стол падали золотые солнечные лучи, я почувствовала, как мне стыдно за то, что я делаю. Может быть, Нейл все-таки что-то понимал. То ли мой организм разучился переносить алкоголь, то ли это было похмелье от чего-то другого, то ли вправду прикосновение руци Божьей…
Более того: я ощутила в сердце какую-то свежую надежду. Все начиналось сначала.
Глава 5
Сейчас мне, как никогда, хотелось все начать сначала. На второй взгляд дом, который я должна была купить, показался мне еще хуже. Я стояла в вонючем загаженном вестибюле, сжимая в руках ежедневник и мобильный телефон, и широко улыбалась лысой горилле – огромному парню по имени Большой Бен. Он был одет в грязную белую футболку, несмотря на то, что столбик термометра опустился ниже нуля, и вопросительно смотрел на меня. (Что твой Кинг Конг за минуту перед тем, как он раздавит Статую Свободы!)
– Понятия не имею, куда запропастился Найджел, – сказала я, кипя от негодования. Он обещал встретить нас здесь в десять часов утра, а сейчас часы показывали уже двадцать минут двенадцатого, и его мобильный был все еще отключен.
– Вот вам и Найджел! – сказал Большой Бен с улыбкой, которая наводила на меня ужас, как кадры фильма ужасов. Обычно подобные триллеры показывают по телевидению после полуночи, и я никогда не смотрю их одна. – Вам придется приводить все это в порядок, дорогуша, – прибавил он небрежным голосом, подходя к окну и одним рывком своей ручищи отрывая половину подоконника: – Одна гниль, надо все менять.
– Да, конечно, вот приедет Найджел, тогда и поговорим, – сказал я.
Бен между тем двинулся к сломанным перилам.
– А это что такое?! – воскликнул он и пнул ногой, обутой в испачканный цементом ботинок, деревянную обшивку на стене лестничной клетки. Доска рассыпалась, и Бен снова бросил на меня леденящий душу взгляд. – Все заражено древоточцем. Вам придется повозиться с этим домом.
– Найджел сам решит, что нам нужно делать, – нервно сказала я.
Большой Бен скрестил руки на мощной груди и расхохотался. По всей видимости, он был невысокого мнения о способностях Найджела.
– Как скажете, дорогуша, – наконец снова заговорил он. – Но ведь Найджел – не строитель. Не поймите меня неправильно, мы с ним давно друг друга знаем, он отличный парень. Но он – халтурщик, дорогуша моя, тяп-ляп-авось-сойдет – вот как все делает Найджел. Именно поэтому пожилая леди с Бридж-стрит предъявила ему иск.
Какой ужас! Я еще шире улыбнулась и крепче прижала к себе ежедневник. Когда я смогу на него повлиять! Хотя это уж другой вопрос – когда. Пока что срочно надо брать дело в свои руки, не то это животное разнесет дом, который я еще даже не купила.
– Ну хорошо, – сказала я, стараясь говорить деловым тоном, и, открыв ежедневник, приготовилась делать записи на девственно чистом листе блокнота. – Итак, что мы имеем? (Я слышала, как Мартин задавал подобный вопрос кровельщику, который ремонтировал у нас на крыше водосточный желоб.)
