Патриция Хэган - Лестница в рай
Они оба добродушно рассмеялись. Затем Кэйл стал показывать Мелани свои модели. Молодой женщине показалось, что у него есть к этому способности. Но все же моделирование, должно быть, кажется жалким занятием тому, кто раньше жил полной жизнью.
Мелани было до боли жаль кузена. Кэйл – красивый и сильный парень, такому совсем не место в инвалидной коляске.
Почувствовав ее отношение, Кэйл резковато сказал:
– Очень скоро наступит день, когда я встану и выйду сам из этой комнаты. И тогда этот тоскливый дом и все, с ним связанное, уйдут в прошлое.
– Надеюсь, что скоро, Кэйл, – мягко сказала Мелани.
Этот молодой человек нравился ей все больше и больше. Девушке показалось, что он во многом похож на Роберта, тоже хочет взять от жизни все, наслаждаться каждым ее мгновением. Хорошо бы, чтобы Кэйлу повезло больше, чем Роберту. Может статься, у него еще будет возможность радоваться жизни.
– У тебя хорошо получается. – Мелани взяла одну модель и стала ее рассматривать.
– Можешь взять себе все, если хочешь. – Кэйл вытащил сигарету и закурил. Предложил одну Мелани, та отказалась. – Когда-нибудь я уеду отсюда и вряд ли захочу оставить себе воспоминания. Я не люблю оглядываться назад. Иногда мне кажется, что было бы лучше, если бы бабушка отправила меня в какую-нибудь больницу. Я ненавижу этот дом. Он напоминает мне об отце и о том, как гнусно обошлись с ним дедушка с бабушкой только потому, что он полюбил мою мать.
– Не надо мучить себя. Это было много лет назад. Южане – люди гордые, ты же знаешь. К тому же непреклонные, если дело касается семейной чести. Не держи зла на свою бабушку, Кэйл, – у тебя больше никого нет. А ей нужна помощь. Ей нужны мы.
– Может, и так, – пожал плечами Кэйл. – Наверное, ты права. Я стараюсь не злиться, но это непросто, когда у тебя так много свободного времени.
Мелани подошла к Кэйлу и присела у его кресла. Она улыбнулась:
– Когда-нибудь ты уедешь отсюда, Кэйл. Я совершенно уверена в этом. Ты снова будешь ходить…
– Не сомневаюсь. А пока что мне просто хочется, чтобы тебе было здесь хорошо, сестренка.
Мелани рассмеялась и встала.
– Со мной все будет хорошо, Кэйл. Я принимаю каждый новый день таким, какой он есть, и не думаю ни о чем, кроме этого предстоящего дня. Так легче справиться с горем, по-моему.
Девушка прошлась по комнате. Как и все остальные комнаты в доме, эта тоже отличалась большими размерами. Однако здесь мебель была явно не антикварная. Столик у кровати, сундук, кровать с пружинным матрасом. На стенах сиротливо висело несколько автогоночных плакатов. Невеселая комната. Мелани не могла понять, как может Кэйл проводить все свое время в таком мрачном месте.
– Почему ты не хочешь уехать, Мелани? – спросил он.
Удивленная, Мелани резко обернулась и увидела, что Кэйл задумчиво и пристально смотрит на нее. Молодой человек кивнул:
– Да, я правда хочу знать. Почему бы тебе не уехать, Мелани? Марк вполне может управиться с бабушкой. Он и сам хотел бы этого. Рано или поздно он добьется своего – объявит ее недееспособной и станет официальным владельцем плантации. Бабушка попадет в хороший пансион для пожилых, и там никто не будет намеренно пытаться свести ее с ума. Там она сможет умереть спокойно. Ведь ей скорее всего недолго осталось жить. Зачем же тебе губить свою молодую жизнь? – продолжал он, глядя на Мелани ярко блестевшими глазами. – У тебе еще все впереди. Ты можешь уехать отсюда, встретить кого-нибудь, полюбить и жить своей жизнью. Но у тебя ничего не сложится, если ты останешься здесь и будешь носиться с чужими проблемами.
– Я знаю, что тете Адди недолго осталось жить, – согласилась Мелани. – Но, пока она жива, я должна держать слово, данное матери. Я обещала ей позаботиться о тете, если только смогу быть ей полезной. И раз теперь я по-настоящему нужна Адди, я ее не оставлю. Я в долгу и перед матерью, и перед Адди, поэтому сделаю здесь все, что смогу. Мое намерение твердо, Кэйл. Хотелось бы, чтобы это поняли все.
– Все – кто?
– Ты, Марк, люди в городе, – ответила Мелани. – Все считают, что я уеду.
– Еще бы. Могу представить себе, как поработал языком Марк, чтобы убедить всех в том, что Адди ненормальная, – сказал Кэйл скорее себе, чем девушке. – И все равно я считаю, что тебе лучше уехать. Твое желание остаться – это просто упрямство.
– Не могу понять, почему все так стараются убрать меня отсюда! – с улыбкой воскликнула Мелани. – Мы могли бы быть друзьями, Кэйл, и коротать время вместе, если ты не против.
– Ну конечно, я не против, – рассмеялся он и щелкнул Мелани по вздернутому носику. – Я никогда не отказываю хорошеньким девушкам. Кто знает? Может, я еще начну ухаживать за тобой и буду преследовать тебя в своем инвалидном кресле!
Мелани покраснела и ушла. Она спустилась на первый этаж. Пора заняться ужином. Девушка собиралась испечь яблочный пирог, а на заднем дворе на яблоне висели спелые зеленые яблоки. Кэйл обещал спуститься вниз к ужину, хорошо бы, если бы Марк пришел тоже. Может, и Адди вскоре будет в состоянии спускаться в столовую, и тогда у них будут настоящие семейные ужины. Скорее бы.
…С ужином все шло наперекосяк. Яблоки оказались недостаточно зрелыми для пирога. Клецки, которые подавались к тушеной курице, получились сырыми и жидкими. Картофельное пюре вышло не лучше. Марк за столом так и не появился. А тетя Адди, разъяренная тем, что вызвали доктора Эмброуза, наотрез отказалась есть. Получилось так, что единственный, кто присутствовал на ужине, был Кэйл. Он сделал вид, что все очень вкусно.
Вскоре после неудавшегося ужина приехал доктор Эмброуз, и Кэйл уехал к себе. Марк все не показывался, и тогда Мелани сама проводила врача к тете. Пока они поднимались по лестнице, девушка рассказала ему о том, что случилось прошлой ночью.
Доктор Эмброуз вздохнул и покачал головой. Мелани украдкой взглянула на него и подумала, что, пожалуй, доктор слишком стар, чтобы практиковать. Это был высокий сутулый старик, его глаза прятались за толстыми бифокальными линзами. На вид ему было под семьдесят, но в Линвилле никто словно не замечал его лет.
– Адди необходимо успокоиться, – сказал доктор Эмброуз. – Ее сердце не выдержит сильных потрясений. Я уж говорил ей, говорил, но она не желает слушать. Этот ее племянник, Марк, считает, что ее нужно отправить в дом престарелых, может, так оно было бы лучше. Хотя, с другой стороны, здесь трудно сказать наверняка, ведь она плачет и умоляет меня не делать этого. Адди говорит, что Марк хочет получить ее деньги в свое распоряжение. А она считает, что для этого еще не пришло время. Похоже, она надеется, что Кэйл осядет здесь.
Они поднялись на второй этаж и прошли через холл к комнате Адди.
