Вера и Марина Воробей - Фальшивая нота
Маша дождалась, когда шум окончательно стихнет, и, воровато озираясь по сторонам, украдкой выскользнула за дверь. Выйдя из подъезда, она вздохнула с облегчением. Но не успела девушка свернуть за угол дома, как случилось непредвиденное: по узкой дорожке прямо ей навстречу спешила Татьяна Сергеевна. Завидев Машу, женщина замедлила ход. Маша же, наоборот, прибавила шагу. Поравнявшись с Жениной мамой, она кивнула и процедила сквозь зубы:
– Здравствуйте.
Женщина ответила сдержанным кивком, а потом вдруг остановилась и спросила тревожным голосом:
– А что, разве Женька не в школе?
– Не знаю, – пожала плечами Маша. – Наверное, в школе. Я на почту ходила, – моментально сообразила девушка, припомнив, что почтовое отделение находится прямо за Жениным домом.
Татьяна Сергеевна не поинтересовалась, почему Маша сама не в школе. Чувствовалось, что ей, как и Маше, эта встреча неприятна.
«Блин! – с досадой выдохнула про себя Маша. – И что ей на работе-то не сидится?! – Кинотеатр «Брест» находился в десяти минутах ходьбы от Жениного дома, и вполне вероятно, что Татьяна Сергеевна ходила обедать домой. Это обстоятельство Маша совсем упустила из виду. – Теперь придется и Женьке про почту врать. Наверняка она доложит, что встретила меня возле дома. – И вдруг девушку словно ледяной волной окатило с головы до ног. Она даже остановилась посреди дороги. Маша почувствовала, что у нее над верхней губой выступила испарина. Тупо уставившись в одну точку, она полезла в карман за носовым платком. – А ведь пробудь я в их квартире еще три минуты, она застала бы меня на месте преступления! И даже если б мы встретились в подъезде! Какая уж тогда почта!»
Расценив случившееся как необыкновенное везение, Маша заспешила к своему дому. Первая часть плана была завершена. В успехе второй девушка не сомневалась.
Собираясь на репетицию, Женя Кочевник нервничал. Что же он скажет теперь Маше? Конечно, она набросится на него с упреками и будет права. «Вот растяпа!» – сам себя обзывал Женя, уже в который раз перетряхивая свою записную книжку. Номер телефона Афанасия Червинского исчез бесследно. Женя помнил, что записал его на каком-то подвернувшемся под руку клочке, но вот куда он потом сунул бумажку? Помнилось, что будто бы вложил в блокнот. А может, он только собирался это сделать, а сам сунул телефон в карман джинсов или еще куда-нибудь…
«Машка меня точно убьет!» – мысленно сокрушался парень, предчувствуя неприятное объяснение. Ведь он дал Маше слово, что именно сегодня свяжется по телефону с Червинским и пригласит его на репетицию. Существовал, правда, еще один вариант, но Жене совсем не хотелось к нему прибегать. Но все же выслушивать справедливые упреки Маши не хотелось еще больше и, поколебавшись еще некоторое время, он набрал Черепашкин номер. Прослушав серию длинных гудков, Женя решил позвонить в редакцию программы «Уроки рока».
Там ему ответил низкий женский голос, и, после того как Женя представился, Люсю позвали к телефону. Она говорила с ним в своей обычной приветливо-сдержанной манере, сам же он волновался так сильно, что с трудом подбирал слова:
– Люсь… Тут такое дело… Ты сейчас очень занята?
– Да нет, съемка уже закончилась. У тебя что-то случилось? – спросила Черепашка, почувствовав его волнение.
– В общем, нет… Просто я потерял номер Червинского… Ты, случайно, его не записала? Может, в редакции есть?
– Понятно, – слегка разочарованно протянула Люся. – Сейчас попробую узнать. Подожди минутку, ладно? Или перезвони…
– Нет-нет! Я подожду! – поспешно откликнулся Женя.
Минуты через три он снова услышал Люсин голос:
– Алло, Жень, ты слушаешь?
– Да.
– Короче, в редакционном журнале телефона Червинского нет. Но ты не расстраивайся. В общем-то, это не проблема, только мне потребуется немного времени. Знаешь…
– Спасибо, – перебил он. – Не стоит. Не хочу тебя напрягать.
– Ерунда, – возразила Черепашка. – Давай я тебе вечером позвоню.
– Лучше я тебе, – предложил Женя.
Он знал, что вернется домой поздно, и не хотел, чтобы Люся разговаривала с мамой. Та непременно начнет ругать Машу, а это Жене было неприятно. Но Люся после паузы сказала вдруг:
– Нет, не звони мне. Я сейчас не живу дома…
– То есть как?! – вырвалось у него. Женя и сам не ожидал от себя такой реакции. – А где же ты живешь? У кого?
– У Лу, – ответила Люся, хотя и не считала себя обязанной отчитываться перед ним.
Услышав это, Женя почувствовал невероятное облегчение. А он-то уже подумал невесть что! Впрочем, через секунду тревога вернулась:
– Ты что, поссорилась с мамой? Почему ты живешь у Лу?
– Женька, имей совесть! – не выдержала наконец Черепашка. – Я же тебя не спрашиваю, где ты живешь и чем занимаешься! Тебе нужен номер Червинского? Я постараюсь его найти. Запиши телефон Лу и позвони завтра вечером. – Это было сказано жестко и сухо, такого голоса он у Черепашки никогда еще не слышал.
– Конечно, ты права, – согласился Женя, записал телефон Лу и, поблагодарив Люсю, повесил трубку.
«Что же это я в самом деле? – удивлялся он самому себе. – Прямо допрос настоящий устроил! Но ведь мне было неприятно, когда Люся сказала, что не живет дома. Да не просто неприятно… Я чуть не задохнулся от ревности! А какое я имею право ее ревновать? Мы ведь теперь чужие люди. Я сам захотел, чтобы это было так!»
Женя честно пытался образумить себя, но что-то в самой глубине его души отчаянно сопротивлялось всем разумным доводам и никак не хотело смириться с тем, что теперь они с Черепашкой посторонние люди.
Всю дорогу до клуба, в котором они репетировали, Женя думал о Черепашке. Он вспоминал, как они вместе работали, снимали клип, часами гуляли по городу, как она до слез смеялась над его шутками, а потом подолгу протирала огромные стекла своих очков и как они целовались. Первый раз в парке возле Останкинского телецентра, второй у него дома, а третий прямо в студии, после съемок клипа. Думал он о Люсе и тогда, когда в комнату влетела опоздавшая, по своему обыкновению, на целых полчаса Маша.
«Сейчас она начнет спрашивать, звонил ли я Червинскому», – подумал Женя и поднялся навстречу девушке.
– Машка, ты сейчас будешь меня убивать, но я потерял телефон Червинского. – Он решил опередить Машу.
Но, вопреки его ожиданиям, та беззаботно махнула рукой:
– Найдется! Сунул, как всегда, куда-то и забыл. А прежде чем Афанасию звонить, нужно как следует отрепетировать, – заметила она, серьезно сдвинув на переносице светлые брови. – Меньше всего мне хочется опозориться перед Червинским. А я-то с вами сто лет уже не пела.
Ее рассуждения были вполне обоснованными. Женя и сам думал, что вначале нужно довести до ума хотя бы несколько песен, а уж потом показывать продюсеру, на что они способны. Но что-то в голосе Маши его насторожило. Звучали в нем едва уловимые фальшивые нотки… Ведь Женя Кочевник обладал абсолютным слухом!
