Ли Райкер - О Сюзанна!
— Где хотите. — Не глядя на нее, Джеб прошел в свою комнату и тихо закрыл за собой дверь, оставив в ее распоряжении остальные пять спален.
— Спокойной ночи! — прошептала в тишине Сюзанна.
Она проснулась от звуков музыки. Повернувшись на кровати, Сюзанна посмотрела на стоящий рядом с кроватью будильник. Четыре часа утра. Она проспала всего час. Кто-то перебирал струны гитары, и звучала мелодия незнакомой песни.
Познания Сюзанны в области кантри-музыки в лучшем случае можно было назвать лишь отрывочными. Живая мелодия, однако, тронула Сюзанну за душу. За дверью звучала гитара Джеба, звучал его голос. Встав с постели, она накинула на себя атласную ночную рубашку и босиком прошла в коридор. Выбирая спальню, Сюзанна выбрала себе самую дальнюю от комнаты Джеба и вдобавок заперла ее на ключ. Теперь эти предосторожности казались ей излишними.
Когда Сюзанна оказалась в огромной гостиной, выяснилось, что звучала запись. На корпусе стереопроигрывателя вспыхивали красные огни, обрывки мелодии чередовались со словами песни.
Она остановилась в дверях и сложила на груди руки, немного дрожа от ночного холода:
— Вы пишете новую песню?
Услышав ее голос, Джеб повернул голову. Одетый лишь в потертые синие джинсы, он сидел на огромной подушке под цвет мебели, держа в руках простую, незатейливого вида гитару. Не считая огней стереосистемы, в комнате было совершенно темно. В скудном свете голые плечи Джеба отсвечивали бронзой.
— Пытаюсь, — ответил он.
— Ту, над которой работали перед тем, как я пришла?
Он помедлил, будто неуверенный в том, что сейчас ему нужны собеседники.
— Мы недавно делали записи в студии, но ничего хорошего из этого не вышло. — Он встал, чтобы выключить звук, затем снова сел. — Я вас разбудил?
— Да.
— Прошу прощения. Я говорил, что после работы у меня бессонница.
Сюзанна пересекла комнату.
— У меня редко бывают проблемы со сном. Но сейчас что-то не спится, — добавила она. — Наверно, раньше я никогда так сильно не уставала. Или не была в таком напряжении.
— Это ужасно. — Джеб взял несколько аккордов. — В таком напряжении? — переспросил он. — А вы не употребляете наркотики? Как принято в высшем обществе?
— Конечно, нет. — Сюзанна твердо обещала себе не допускать никаких эксцессов, которые заставили бы ее вспомнить о матери. Но, судя по тому, что она слышала о музыкантах…
Джеб мельком взглянул на нее:
— Если вас интересую я в этом смысле — нет, я не употребляю этой дряни, ни дома, ни в дороге. Ни кокаин, ни марихуану. И моя группа не пьет ничего крепче пива.
В правой руке он держал гриф гитары из черепахового панциря, а левой перебирал струны, извлекая прекрасные мелодичные звуки.
Намереваясь сменить тему разговора, Сюзанна подошла поближе:
— Очень мило.
— Так что, — склонив голову и прислушиваясь к звучанию гитары, спросил Джеб, — насчет Сан-Франциско?
Она не совсем поняла, что он имел в виду, однако догадывалась, что теперь настала его очередь судить ее поступки.
— В молодости я обычно проводила там лето. Вместе с бабушкой — матерью мамы. Когда она несколько лет назад умерла, я унаследовала ее дом. Мне казалось, что пришло время покинуть Коннектикут.
— Вы почувствовали себя лишней в своей семье, — повторил он ее собственные слова. — И что вы там делаете, кроме того что убираетесь в доме?
Почувствовав в его тоне насмешку, Сюзанна напряглась.
— Я сама не убираю дом. Пять дней в неделю ко мне приходит экономка.
— Она и готовит?
— Если я попрошу — да.
Джеб поднял брови:
— Конечно, у моей мамы тоже могла бы быть экономка. Что же вы делаете с таким количеством свободного времени?
— Я занимаюсь благотворительной деятельностью, — сказала Сюзанна, хорошо представляя, как это воспримет Джеб. По словам Клэри, их семья, в которой было восемь детей, никогда не жила в особенном достатке. Но сейчас-то ему нечего задирать перед ней нос! — Я сопредседатель «Здорового сердца» — сан-францисской просветительской организации, а еще субсидирую Комиссию по искусству. — Она остановилась, думая о том, что для него ее слова звучат несерьезно. — Время от времени помогаю другим группам. И один день в неделю работаю добровольцем в частном приюте для животных.
Джеб перестал играть и повернулся, чтобы взглянуть ей прямо в лицо. Глаза его были мрачными, губы не улыбались.
— Знаете, на кого мы с вами похожи, мисс Сюзанна?
— Нет.
— Мы похожи на парня с девушкой из песни Гарта Брукса «Друзья из низшего общества». Вы когда-нибудь ее слышали?
— Нет.
— Это хорошая песня. Я сейчас познакомлю вас с ней.
Сюзанна подумала, что он будет петь, но вместо этого Джеб подошел к стереосистеме и поставил компакт-диск. Он нажал на кнопку, и чистый, сильный голос — хотя, по мнению Сюзанны, не такой чистый и сильный, как у самого Джеба, — запел о мужчине, который пил только пиво, но тем не менее расстроил своей бывшей любовнице вечеринку с шампанским.
Когда запел хор и голос Брукса стал насмешливым, почти издевательским, Джеб засмеялся:
— Черт возьми, мне это нравится! Он действительно может продавать песни. Вы понимаете, что я имею в виду, дорогая? Насчет того, что мы разные?
— Что вы имеете в виду?
— А вот что. — Он бережно, как будто это был спящий ребенок, отложил в сторону гитару, затем поднял взгляд на Сюзанну: — Вы когда-нибудь массировали спину уставшему мужчине, который никак не может сбросить с себя напряжение?
— Нет.
В его глазах вспыхнул смех.
— Даже в Сан-Франциско? Этому вашему другу?
— Нет, — повторила Сюзанна, чувствуя, что ее пульс учащается.
— Тогда пора попробовать. Пусть это будет ночь, в которую все начинается. — Он повернулся к ней спиной в полной уверенности, что Сюзанна подчинится так же, как в лимузине.
Она отступила назад:
— Послушайте, Коуди…
— Меня зовут Джеб. Не надо снова начинать насчет Клэри или насчет того, что было в машине. Сейчас глухая ночь. Здесь только мы с вами. И у меня уже прямо жжет между лопатками. — Он потер шею. — Ради Бога, подойдите и потрите. Я бы сделал это и сам, но не могу достать.
Повернувшись на подушке, Джеб представил на обозрение Сюзанны свою обнаженную спину, плечи и шею, где вились уже отросшие волосы.
— Я не знаю как, — сказала она.
Подняв руки, она вплотную приблизилась к Джебу, чувствуя, как от него исходит такой жар, как во время концерта, когда они вдвоем стояли на сцене, или как в лимузине, когда он склонился над нею. Сюзанна робко прикоснулась к спине Джеба, отпрянула назад, затем вновь прижала руки к его мышцам.
