Луиза Розетт - Больше никаких признаний
Человек, который снимает — должно быть, Габриэль Ортиз — перемещает камеру, снимая всех людей в машине. Все они в форме, кроме папы и другого контрактника. На них гражданская одежда и бейджи с удостоверением личности.
Голос за кадром говорит:
— Пацаны, улыбнитесь, вас снимают скрытой камерой.
Так они и делают — улыбаются. Прямо перед взрывом.
Становится слишком громко для микрофона, и звук пропадает. Камера резко трясется и падает. Все в бежевой пыли, а в центре — светящийся шар. Это солнце. Солнце каким-то образом продолжает светить в центре всего этого разгрома. Мы думаем, что солнце на нашей стороне, что солнечные дни созданы, чтобы нас радовать, но вообще-то солнцу на нас плевать.
Снова появляется звук: крики, сгоны, тяжелое дыхание — боль в чистом виде. У меня сжимается горло, и я учащенно дышу — не чувствую разницы между своим дыханием и дыханием в видеоролике.
Стараюсь различить папин голос, но слышу только, как кто-то отрывисто повторяет: «О, Господи, о, Господи» снова и снова, как трещат пламя и оружейные выстрелы на расстоянии, которое все уменьшается. Кто-то (Гейб?) находит телефон и подбирает его. Он пытается удержать его в руках и продолжает съемку.
Когда бежевая пыль рассеивается, он наводит камеру на беспорядочную смесь тел и конечностей. Люди смешались в одну кучу с тем, что осталось от грузовика. И кровь. Везде.
Бомба — великий уравнитель. Наши сходства и различия ничего не значат, когда нас разрывает на куски. Под тончайшей кожей мы все одинаковы.
Звучит последний, слабый крик, и экран становится черным.
Все мускулы моего тела отказывают. Я сползаю со стула. Слезы и пот текут по моему лицу, я царапаю пальцами пол, ища, за что можно уцепиться. Все идет кругом перед глазами.
Я думала, что справилась с этим.
Джейми встает на одно колено рядом со мной и притягивает меня к себе. Он кладет одну руку мне на плечи, а другую — под колени, и поднимает меня с пола. Слезы, которые кажутся льдом на моем горящем лице, стекают по волосам, а Джейми несет меня в гостиную и укладывает на диван.
Он пытается отпустить меня, но я не отпускаю его. У меня перегрузка, я не соображаю, что делаю, но отчаянно держусь за него, чтобы убедиться, что он настоящий, живой, он здесь, и его не разорвало на куски.
Я притягиваю его к себе, а потом пытаюсь поцеловать. Это не имеет смысла, потому что я все еще стараюсь дышать, но у меня не получается. Может, он поможет мне дышать. Может, у него есть воздух, который мне нужен…
— Роуз…
— Просто… пожалуйста, — с трудом выговариваю я.
Я слышу мольбу в своем голосе и знаю, на что это похоже, но мне все равно.
— Ты должна…
Я целую его, словно сейчас конец света, словно он — источник кислорода. Мои руки оказываются в его волосах, потом на его спине, они тянут его ко мне со всей силой, на которую я способна. Я защищаюсь им, как щитом, от этого всеобъемлющего ужаса и страха. — Роуз. Перестань.
Теперь меня трясет это адреналин от панической атаки. Настолько неистово, что Джейми прекращает вырываться и обнимает меня, держит, стараясь остановить это своим весом, своей силой.
— Дыши, — шепчет он мне в ухо, снова, снова и снова, как мантру.
Я закрываю глаза и делаю, что он говорит — вдыхаю, выдыхаю. Вдох, выдох. Глаза закрываются, а дрожь утихает. У меня больше нет сил двигаться или разговаривать.
Джейми несет меня наверх, в мою спальню.
В какой-то момент, посреди ночи, я просыпаюсь с мыслью, где я и как сюда попала, и думаю: «Это я умерла? Это я была в том взрыве, в той куче окровавленных тел?»
Но затем я вижу Джейми, уснувшего в кресле. Пока я присматриваюсь, мне кажется, что он спит, но оказывается, он за мной наблюдает. Он поднимает подбородок в знак приветствия, будто мы встретились в школьном коридоре или вроде того.
Я улыбаюсь или, по крайней мере, стараюсь улыбнуться. И проваливаюсь в сон, глубочайший за последние два года.
ЗИМА
Глава 7
Кэл сидит за несколько мест от меня, но я прекрасно вижу, какое у него выражение лица. Кажется, что через три секунды он проберется на сцену и убьет Роберта. Теперь такое выражение лица мне знакомо — я замечала его несколько раз, когда Кэл и Роберт пересекались — но, похоже, сегодня все это достигло точки кипения.
Роберт потрясающе сыграл Сальери в «Амадее», поэтому ему дали главную роль в зимнем мюзикле в паре с Холли. В «Фантастике» они играют Мэтта и Луизу, влюбленных, которые, конечно же, по сценарию сходят с ума от своего чувства. Холли — настоящий профессионал. Ей веришь целиком и полностью, без скидок и преуменьшений. Но Роберт вкладывает всю душу в каждое слово «They Were Уоu» — финальной горько-радостной арии о любви — словно это последний шанс, когда он может выразить свои чувства перед тем, как его сегодня же настигнет отряд ликвидаторов. Другими словами, он даже не играет, когда они с Холли долго смотрят друг другу в глаза.
Это неверный ход по множеству причин.
Кэл — тоже актер, и на каком-то уровне он понимает, что Холли и Роберт просто делают свою работу. Но ему знакомы и ситуации, когда актер использует своего персонажа как предлог, чтобы сказать то, что он хочет, и чего не должен говорить.
Немного сложно разобраться в метафорическом смысле этой штуки.
Джейми подавляет зевок. Я уговорила его взять отгул в «Dizzy's» и сходить со мной на спектакль Холли и Роберта. Я сказала ему, что это не какой-то средненький мюзикл «про любовь и цветочки». «Фантастикс» — это путь от любви к взаимному разочарованию и поиску пути назад друг к другу с новым пониманием того, что значит любить другого.
Думаю, с нами произошло то же самое.
После того, как он провел всю ночь, сидя у моей кровати и наблюдая за мной, наши отношения изменились. Не уверена, что это случилось бы, если бы он ко мне не пришел. Знаю лишь одно — я очень рада, что так вышло. Теперь, впервые в жизни, между нами все просто. И нормально. Мы созваниваемся. Мы разговариваем. Мы гуляем, и много делаем вместе. Мы сидим дома и смотрим фильмы, а он заговаривает зубы моей маме, и ее не беспокоит что мы снова встречаемся.
Когда мы рядом в физическом смысле, он обращается со мной так, словно я сломаюсь, если он сделает резкое движение или хотя бы на шажок переступит сложившиеся границы. Похоже, он переложил на меня обязанность двигать наши отношения вперед. Рано или поздно я наберусь смелости и что-нибудь сделаю в этом плане. Но пока для меня самое важное, что у нас настоящие отношения. Не думала, что с Джейми такое возможно, но это так.
